Часовые Запада - Дэвид Эддингс

Бельгарат резко вскинул голову.

- Да. Мы оба это видели, - сказал Гарион. - Несколько часовназад мы были в Тронном зале, и на наших глазах Шар покраснел. А потом голос,который до сих пор у меня вот здесь, - он постучал пальцем по лбу, - сказалнам: "Берегитесь Зандрамас".

- Зандрамас? - озадаченно повторил Бельгарат. - Это имя, илиназвание, или что?

- Я не знаю, дедушка, - ответил Гарион, - но мы с Эррандомоба это слышали. Верно, Эрранд?

Не отводя глаз от хлеба и сыра, Эрранд кивнул.

- А что вы оба делали в Тронном зале в такое время? -поинтересовался Бельгарат.

- Я спал, - ответил Гарион. Тут он слегка покраснел. - Ну,вроде бы спал. Мы с Сенедрой проговорили допоздна. Мы так давно неразговаривали, а нам нужно было многое сказать друг другу. Но вдруг он приказалмне встать и идти в Тронный зал.

Бельгарат поглядел на Эрранда.

- А ты?

- Он разбудил меня, - ответил тот, - и сказал...

- Погоди-ка, - прервал его Бельгарат. - Кто тебя разбудил?

- Тот же, кто разбудил Гариона.

- Ты знаешь, кто это?

- Да.

- А ты знаешь, кто он такой?

Эрранд кивнул.

- Ты с ним раньше говорил?

- Нет.

- Но ты сразу понял, кто это такой?

- Да.Он приказал мне пойти в Тронный зал, что я и сделал.Когда я пришел туда, Шар покраснел, и голос велел нам остерегаться Зандрамас.

Бельгарат сидел, нахмурившись.

- Вы оба абсолютно уверены, что Шар сменил цвет?

- Да, дедушка, - уверил его Гарион, - и звук его тожеизменился. Он обычно звенит как колокольчик, а тут он звучал совсем по-другому.

- И ты уверен, что он стал красным? Может, он простопотемнел, принял другой оттенок?

- Нет, дедушка. Он определенно покраснел.

Бельгарат встал со стула, лицо его внезапно стало оченьсерьезным.

- Пошли со мной, - коротко сказал он и направился к двери.

- Куда мы идем? - спросил Гарион.

- В библиотеку. Мне нужно кое-что проверить.

- Что?

- Не торопи меня.Это очень важно, и я хочу быть уверенным,что все понял правильно.

Проходя мимо стола, Эрранд отломил кусок сыра и, откусив отнего, последовал за Бельгаратом и Гарионом. Они быстро прошли по сумрачнымполутемным коридорам и взобрались наверх по узким, отдающим эхом ступеням. Запоследние несколько лет беззаботной жизни лицо Бельгарата приобрело скучающеевыражение с налетом ленивой снисходительности. Сейчас от всего этого неосталось и следа, взгляд его сделался напряженным и настороженным. Когда онидошли до библиотеки, старик вынул из пыльного стола две свечи и зажег их отфакела, прикрепленного железным кольцом к стене снаружи. Вернувшись в комнату,он установил одну из свечей в подсвечник.

- Закрой дверь, Гарион, - сказал он, держа другую свечу вруке. - Я не хочу, чтобы нас беспокоили.

Гарион, не проронив ни слова, закрыл массивную дубовуюдверь. Бельгарат подошел к стене и, подняв свечу, начал ряд за рядом пробегатьглазами по пыльным книгам в кожаных переплетах и аккуратно сложенным, обернутымшелком свиткам.

- Вот он, - сказал старик, указывая на верхнюю полку. -Достань-ка мне этот свиток, Гарион, тот, что завернут в голубую тряпку.

Гарион поднялся на цыпочки и бережно взял в руки древнийпергамент. Прежде чем передать его деду, он с любопытством оглядел его.

- Ты уверен? - спросил он. - Ведь это же не Мринскиерукописи.

- Heт, - ответил Бельгарат, - это не они. Ты так увлексяМринскими рукописями, что подчас забываешь про все остальные не менее мудрыекниги. - Он поставил свечу и осторожно развязал шнурок с кисточками, которымбыл перевязан свиток. Сняв голубую шелковую обертку, он начал разворачиватьхрустящий пергамент, быстро пробегая глазами по старинному шрифту. - Вот, -наконец произнес он. - "В тот день, - прочел он, - когда Шар Алдуразагорится жарким красным огнем, будет объявлено, как зовут Дитя Тьмы".

- Но ведь Дитя Тьмы - это Торак, - возразил Гарион. - Чтоэто за пророчество?

- Это Даринские рукописи, - ответил ему Бельгарат. - Они невсегда столь же достоверны, как Мринские, но вчерашнее событие упоминаетсятолько в них.

- Что это значит? - недоуменно спросил Гарион.

- Все это довольно сложно, - проговорил Бельгарат, поджавгубы и не отрывая взгляда от строк на пергаменте. - Короче, существуют двапророчества.

- Да, я знаю, но я думал, что раз Торак умер, то другой -ну...

- Не совсем так. По-моему, не так-то все просто. С самогоначала мира между ними существует противоборство. Всегда есть Дитя Света и ДитяТьмы. Когда вы с Тораком встретились в Хтол-Мишраке, ты был Дитя Света, а Торак- Дитя Тьмы. Но они столкнулись друг с другом не в первый раз. И очевидно, не впоследний.

- То есть ты хочешь сказать, что еще не конец? - недоверчивоспросил Гарион.

- Судя по тому, что здесь написано, нет, - сказал Бельгарат,постукивая пальцем по пергаменту.

- Хорошо, если Зандрамас - Дитя Тьмы, то кто же тогда ДитяСвета?

- Ты, насколько мне известно.

- Я? Все еще?

- До тех пор, пока мы не услышим, что-нибудь другое.

- Но почему я?

- Кажется, мы это уже обсуждали, - сухо произнес Бельгарат.

У Гариона опустились плечи.

- Ну вот, не хватало мне моих собственных забот! Я...

- Ладно, кончай себя жалеть, - резко бросил Бельгарат. - Всемы делаем то, что должны делать, и твое нытье ничего не изменит.

- Я не ныл.

- Все равно прекрати и принимайся за работу.

- Что мне нужно делать? - спросил Гарион откровенно унылымголосом.