Аспекты - Джон М. Форд

проклятием для этих каменных людей». На Востоке могильные плиты не разрушают.

– В гневе вы уподобляетесь государственному мужу, Варис.

– Разве я гневаюсь?

– Чем больше северянина обуревают чувства, тем тише он говорит. А вы теперь почти шепчете. Я понимаю, что вы хотели присутствовать на сегодняшнем заседании, но, поверьте, там ничего особенного не произошло. Правда, некоторые лорды чародейские сверкали глазами, узнав, с кем позавчера кутили их ученики. Ничего страшного, после парламентских каникул они об этом забудут.

– Или наоборот, прибавят к прошлым обидам.

– Что ж, понятно, почему вы не доверяете Чеглоку.

– Я ему доверяю. И считаю, что за его несуразной внешностью скрываются большие способности.

Извор съел еще ломтик обжигающе пряной курятины и, заливая пожар, сделал глоток чаю.

– Будьте добры, дайте мне оценку Чеглока. В общем, как человека. Почему он здесь, в столице, а не управляет шахтой или фабрикой?

– Потому что его семейство не занимается обычной торговлей, – сказал Варис. – Таких на Севере много: первенец не оправдал надежд, обделен талантом чародейства, а церковь так привередлива, что… в общем, ему подыскали пост в парламенте.

– По-вашему, он принес бы больше пользы в другом месте?

– Конечно.

– В каком университете?

– В Чернодольском.

Извор рассмеялся:

– А Фирна, эта пустышка? Безусловно, она лучше корона Перната, которому место в парламенте принадлежит по праву рождения. Он отправил Фирну в столицу, а сам прохлаждается в своих владениях, где местные жители прячут от него малолетних дочерей… – продолжил Варис.

Извор медленно повернул голову и окинул взглядом посетителей. Таким образом он не только проверял, не проявляет ли кто-нибудь интереса к их разговору, но без слов просил Вариса выбирать выражения. Однако никто не обращал на них внимания, а все, что говорилось, секретом ни для кого не было.

В любом случае это ничего не изменит. Какая жалость!

– Возможно, после моего ухода делом вашей жизни должно стать как раз вот это – выборы коронов по заслугам, – сказал Извор.

На этом спор завершился, и оба снова принялись за еду, пока не остыло.

Клест то и дело появлялся в зале, подливал воду и чай, приносил десерт другим посетителям, убирал со столиков. Наконец в ресторане остались только Извор с Варисом.

– А все-таки я снова вас попрошу: приезжайте к Странжу, – сказал Варис.

Ему очень хотелось добавить: «Чтобы Агата вас простила», – но он сдержался.

– Попросить-то можно, – сказал Извор, – но я отвечу: «Нет, спасибо, в другой раз».

Подошел Клест и уселся на стул, повернув его спинкой вперед.

– Сегодня мы закрываемся пораньше, а чтобы еда не пропала, я решил устроить вечеринку для завсегдатаев. Может, и вы останетесь?

– Нет, извините, – сказал Варис. – Мне нужно на поезд.

Извор побарабанил пальцами по столу:

– Я с удовольствием спасу от страшной участи какую-нибудь невинную булочку или пирожное.

– Спасибо, Извор. А вы, милорд Варис? Вы же знаете, чем кормят в поездах. Возьмите что-нибудь с собой. Например, плетеники с вареньем? Они в дороге не раскрошатся. Только не отказывайтесь.

– Не откажусь.

– С яблочным, вишневым или с жалостевым?

Извор усмехнулся:

– С вишневым, пожалуйста. Спасибо, Клест.

Клест вернулся на кухню.

– Сильверну понравится, – сказал Варис. – Только слова о еде в поездах я повторять не буду, он обидится. А вот Эдеа, как ни странно, посмеялась бы.

– Вы плохо понимаете отношения между супругами.

– А вы? Вдобавок они не супруги. Они консейль. – Варис через силу улыбнулся. – И об этих отношениях мне действительно ничего не известно.

– И мне тоже. – Извор посмотрел на дверь в кухню и на прилавок с пирожными. – Как вы думаете, если бы в Лескории тысячу лет назад случился не великий голод, а великий потоп, чума или пожар, мы бы до сих пор дарили друг другу лодки, лекарства или кадки с водой?

Варис взглянул на часы:

– Уже почти половина второго. Мне пора, Извор.

– Не спешите. Клест вызовет кэб…

– Вы же видели, что творится на улицах. Пешком я дойду быстрее. По крышам кэбов. – Варис встал. – Спасибо за прекрасный обед, Извор. Желаю вам приятного празднества.

– А как же пожелания доброго пути к Богине? Погодите. – Извор взял из вазы синюю розу и, обломав стебель, вставил ее в петлицу на лацкане Вариса. – Вот теперь вы выглядите как романтик, и вас никто не узнает. Мы с вами достойно прощаемся и достойно встретимся. Передайте от меня привет Странжу.

– Обязательно.

Варис сунул пакет с плетениками под мышку и взял трость. В дверях он остановился и оглянулся. Клест стоял у стола, обеими руками ласково сжимая ладонь Извора. Вот и славно, подумал Варис, выходя из ресторана. Извор не останется в одиночестве.

Теперь надо было пересечь весь Листурель. На Жаворонковой улице за это время почти ничего не изменилось: дилижанс продвинулся на полквартала, но пассажиры по-прежнему возмущались, а кучер по-прежнему не обращал на них внимания и продолжал раскладывать карты.

Уличное движение в столице оставляло желать лучшего. Каждый год в парламенте рассматривали петицию о расширении дорог у Привратного парка и парка Королей Кларити, и каждый год ее отклоняли. Часто кому-то в голову приходила мысль построить над существующими дорогами магистрали на чугунных опорах (или, если умник мыслил масштабно, – на каменных виадуках). В последнее время стали выдвигать требования проложить по мостам путейное полотно. Ни одна из этих попыток подвесить колокольчик на шею коту не объясняла, как обеспечить доступ света и воздуха к нижнему уровню, как бороться со ржавчиной и сыростью на верхнем уровне и что делать с искрами, горячей золой, металлической стружкой и пеплом, которые сыпались бы вниз, если запустить движители и составы высоко над землей.

Горячая зола. С высоты. Еще одна проблема, о которой парламент и не подозревал. В Листуреле было много десяти- и двенадцатиэтажных домов с фасадами кованого железа. Вот и сейчас за торговыми рядами у парка виднелись темные громады с окнами под нависшими козырьками. Как пожарным забраться на крышу? Как подать туда воду?

Варис представил, что люди выпрыгивают с немыслимой высоты из этих окон, охваченных пламенем и дымом, словно посреди столицы разверзлось жерло вулкана и темный аспект Богини требовал жертвоприношений…

Он невольно ускорил шаг. Листурель становился ему ненавистен. Хотелось уехать куда-нибудь подальше, прочь из этого прекрасного древнего города. Нет, так нельзя, подумал Варис. Нельзя уезжать в гневе; не стоит, уходя, хлопать дверью. Парламента больше нигде нет. Нет никакого другого места, которое бы значило для Вариса больше.

У Странжа он обретет отдых в компании друзей и единомышленников и даже, быть может, необходимое убежище от тягот мира. Усадьба Странжа и впрямь убежище, но не