Корона желаний - Рошани Чокши

– Бета, – прошептала мама. – Подойди ко мне.

Он хотел подойти. Боги, как он этого хотел. Но что-то будто удерживало его за руку. Точно, руки. Мама стояла, скрестив их на груди. Синее пятно так и притягивало взор. Цветы. А еще такого синего цвета была ее шея, когда она лежала у подножия скалы с набитым камнями ртом.

Викрам нахмурился. «Невозможно».

Картинка разлетелась на куски.

Он вывалился из тумана, чувствуя, как звенит голова от вопля веталы:

– …глупый мальчишка!

Викрам снова побежал, под бешеный ритм собственного сердца, мечтая поскорее попасть на другую сторону. Открыв только один глаз, он обернулся и увидел, как следом ковыляет тварь из Грота Нежити.

– Вернись, Викрам! – звала она голосом его матери.

Он слепо мчался прочь, уворачиваясь от тонких ветвей деревьев, но запнулся о не замеченный в густом тумане валун. Земля рванула навстречу, а дальше – провал.

* * *

Викрам очнулся, когда его волокли по неровному полу мрачной пещеры. Тут и там по каменным стенам тянулись тонкие нити света, даруя слабое освещение. Ветала уселся ему на грудь и загоготал, когда Викрам попытался – и не смог – его столкнуть.

В тусклом свете виднелся силуэт Гаури. Покрытая грязью, она тем не менее держалась с достоинством королевы, возрождающей родную страну. А еще она, к бесконечному ужасу и стыду Викрама, тащила его по полу как мешок с фруктами.

Он застонал. «Весело тебе, Вселенная?» Как-то раз, когда ему было десять, Викрам попытался взлететь, прицепив к рукам шелковые шарфы и сиганув с дерева. Не получилось. Затем, в пятнадцать, он вырядился куртизанкой, чтобы пробраться в гарем. В итоге сыграл так убедительно, что пришлось сбрасывать женский наряд и драться со стражником, распустившим руки. Учитывая все обстоятельства, данный эпизод еще не самый постыдный в его жизни.

Но определенно один из.

– Подъем! Вставай! – закричал ветала, шлепая Викрама по лицу. – Я спрыгнул, так как решил, что тебе конец. Но милое чудовище за тобой вернулось.

Как же хотелось задушить этого поганца. Без него Викрам мог бы притвориться, будто до сих пор без сознания, и пусть бы его и дальше волокли через пещеру. Вдруг бы и Вселенная ему улыбнулась, послав на пути камень, о который можно стукнуться головой.

Викрам вывернулся из крепкой хватки Гаури, и та без церемоний бросила его ногу. Только и сказала:

– Вставай.

– Ценю твою заботу, и да, разум мой совершенно невредим. Спасибо, что спросила.

Он поднялся, покачнулся и, заглянув ей в глаза, вздохнул с облегчением. Чары веталы рассеялись. Воспоминания вновь спрятались под кожей. И все же что Гаури видела в Гроте Нежити? Она плотно сжимала губы, лицо ее в тающем свете казалось напряженным. Теперь, когда руки ее освободились, Гаури вцепилась в ожерелье, словно защищая его. Еще недавно, глядя на сапфировый кулон заколдованным глазом, Викрам видел девушку, которая носила сотню масок и никогда не улыбалась. Он видел принцессу, которая прятала в своих покоях воробья со сломанным крылом. Он видел, как она крепко прижимала ожерелье к горлу и опускала плечи, когда никто не смотрел.

Кто же она такая?

Ветала вскинул руки и захныкал, точно огромный младенец:

– Подними меня.

С ворчанием Викрам забросил его на спину. Ветала тут же опустил подбородок ему на голову и счастливо вздохнул.

Оставалось только следовать за прожилками света.

Пока они шли, Викрам чувствовал, как пульсирует под ногами магия Иномирья. Едва заметная. Как лунный свет, пропитавший фруктовые деревья, сгущающиеся над шпилями дворца грозовые тучи или бдительные глаза, затаившиеся в сумерках. И это словно встряхнуло его, заставило пробудиться.

– Спасибо, – сказал Викрам, отчасти желая нарушить тишину, но в основном потому, что действительно был благодарен. – Ты меня не бросила.

– Для участия в Турнире нужны двое. И от веталы, – Гаури презрительно кивнула на существо, – толку никакого. Так что не благодари. Я беспокоилась о себе.

– Я слышал, как от известия о твоей смерти ее сердце чуть не выскочило из костяной клетки, – прошептал ветала Викраму на ухо.

И его собственное сердце совершило странный кульбит. Они прошли через Грот, где едва не пали жертвами жутких воспоминаний, а Викрам помнил только смех Гаури, когда он предложил бежать наперегонки. Этот низкий и хриплый смех, будто заржавевший за годы простоя, никак не шел у него из головы.

– Викрам! – крикнула Гаури.

Он опустил взгляд. В волоске от пальцев его ног пол пещеры прорезала огромная трещина. Викрам откинулся на пятки, но живот перевернулся так, будто он уже ухнул в эту пропасть. Хрясь. Ветала резко треснул его по голове костлявым локтем. Викрам накренился вперед, и в тот же миг тварь толкнула в бездну Гаури.

– Прыгайте! Вниз, трусы! – орал ветала.

Ступни заскользили по краю. Викрам тщетно ловил равновесие, размахивал руками. Рядом в пропасть сорвалась Гаури, извергнув яростный, почти нечеловеческий вопль, и Викрам тоже перестал бороться и позволил себе упасть, раскинув руки, будто умел летать. Нет, так он не умрет.

Он вскрикнул, и по лицу расплылась широкая, немыслимая усмешка. Разум окутала тьма. Викрам погрузил руку в тень в поисках Гаури. И нашел ее.

Лба коснулась теплая рука. Я без раздумий подалась навстречу объятиям, но чей-то голос разрушил умиротворение момента:

– Если девчонка не очнется к рассвету, я ведь могу забрать ее тело?

Следом раздался глухой звук, будто кто-то кого-то ударил. Я моргнула и наткнулась на пристальный взгляд Викрама.

Поджав губы, он нависал надо мной так близко, что я наконец рассмотрела его глаза. А они не такие темные, как я думала. Сквозь глубокий коричневый цвет пробивались золотые прожилки. Будто звезды сквозь ночной мрак. Или солнечный свет сквозь ветви деревьев. Я резко села…

– Не стоит сейчас… – начал Викрам.

Словно в ответ на предупреждение за глазами вспыхнула тупая боль. Зрение на миг затуманилось, потом вернулось, но я уже вновь лежала на земле. Только на сей раз Викрам меня не обнимал.

– Ты ударилась головой, – сказал он.

Я гневно прищурилась:

– Такое случается, когда тебя сталкивают в пропасть.

– Не благодари, – радостно протянул ветала.

Я дала телу немного пообвыкнуться и только потом оглядела шелковый шатер, наполовину открытый, так что были видны кусочки земли и неба.

Все вокруг казалось странно знакомым и незнакомым одновременно. Справа от меня росли цитрусовые и миндальные деревья, точно как в садах Бхараты.