Предают только свои - Сергей Самаров

– Зачем нам новые? – не понял капитан. – У нас старые отличные, не подводят…

– У новых – это на испытание прислали – те же самые функции, только расцветка умеет мимикрировать. Меняется и от движения, и даже от ветра. Америкосы уже давно начали изыскания в этой области и кое-чего добились. Немудрено при таком финансировании-то! Только у них костюмы тяжелые. И энергопитания требуют. Солдатам приходится с собой лишний мощный аккумулятор таскать. Американский костюм состоит из микроплат, своего рода мониторов, меняющих цвет. Оттого и сам костюм тяжелый. И с водной средой не дружит. А наши спецы другим путем пошли. Сделали ткань и краску, которые меняются под окружающую действительность за счет отражения цветов. Дистанция видимости, как обещают спецы, сократилась в десять раз. Теперь тебя в новом костюме, даже если шевелиться будешь, с пяти метров не увидят. А когда шевелишься – особенно. Будет казаться, что ты прозрачный. На шлем здесь чехол должен быть.

– А как в отношении приборов ночного видения? Для нас это важно.

– Я же говорю, все качества прежнего сохранены. Ни в какой прибор ночного видения, ни в какой тепловизор тебя не обнаружат… Загружай к себе!

Пожав плечами, Радиолов взял три коробки, хотя по весу они были нетяжелыми, больше просто в руках не поместилось. Столько же взял и старший лейтенант Ласточкин.

– Ладно. К испытаниям нам не привыкать. Сейчас еще кого-нибудь пришлю – за остальными…

– И сам со старлеем возвращайся. Тут для вас еще кое-что. Да, пожалуй, всех с собой забери. Чтобы нести было удобнее.

Под сравнительно небольшими коробками с новой одеждой в контейнере стояли три зеленых дощатых ящика армейской раскраски и формата – два поменьше, один большой. Не желая показывать излишнее любопытство, капитан вместе с коробками ушел в микроавтобус, стоящий уже у ворот склада. Водитель выскочил, чтобы открыть заднюю дверцу.

Но Радиолов коробки загрузил в салон, коротко объяснив «волкодавам», что размер каждого указан на них, но искать свой размер и переодеваться они будут только в казарме, а пока же следует принести все со склада в салон микроавтобуса. А водителю приказал так и держать заднюю дверцу открытой.

Оставшиеся комплекты обмундирования и ящики вынесли сразу. Попробовали впихнуть большой ящик, но, как и думал Радиолов, за сиденьем он не помещался.

– Сиденья снимать? – спросил водитель.

– Не надо, – сказал, подойдя к «волкодавам», полковник Черноиванов. – Могу и я на «уазике» подвезти, а можно ящик просто вскрыть, а потом пустые ящики на склад сдать. Там внутри только два специальных рюкзака, они и в салоне поместятся. Только аккуратнее, не бросайте на пол.

Водитель достал из инструментального ящика кусачки и срезал проволоку с пломбой со всех трех ящиков, как Черноиванов недавно срезал такую же пломбу с контейнера.

Командир группы первым открыл малый ящик, вытащил оттуда вьюк-рюкзак, из него контейнер-тубу, потом ударно-спусковой механизм, прицельное приспособление, ремень, узлы соединения, передний и задний бандажи для сборки контейнера. Там же, в рюкзаке, находились и второй, и третий контейнеры, но дополнительных ударно-спускового механизма и прицельного приспособления в комплекте не было, что бойцов не удивило. Все «волкодавы» были знакомы с этим видом оружия, прозванным бандитами в Сирии «Выдохом преисподней». А в реальности это был обыкновенный огнемет «Шмель-М», стреляющий гранатами с термобарической смесью и способный поражать противника на дистанции до тысячи семисот метров. Причем поражению огнеметом были подвержены не только открытые пространства, но и бункеры, окопы, блокпосты и любые помещения – взрывоопасная смесь растекалась всюду, а также любая движущаяся, даже легкобронированная техника, кроме летающей. Но капитан Радиолов слышал, что российские пограничники однажды сожгли в горах вертолет бандитов, нарушивший границу и летевший низко над горами, чтобы сохранить незаметность для радаров. «Выдох преисподней» в самом деле отвечал своему прозвищу, создавая при взрыве облако горючей смеси, которое он распылял, а потом и взрывал. Беда была в том, что каждый контейнер-туба был одноразовым. После выстрела с него снимались и ударно-спусковой механизм, и прицельное приспособление, чтобы быть использованным на второй, а потом и на третьей тубе. Таким образом, «волкодавы» получили на вооружение шесть контейнеров-туб и гранаты к ним, содержащиеся в большом ящике в специальном рюкзаке для переноски. Гранаты можно было сразу установить в контейнеры. Это было более безопасно, чем держать их отдельно вне ящика, пусть и в рюкзаке. От случайного выстрела гарантировали многие специальные приспособления, а от удара защищал сам корпус контейнера-тубы.

Капитан Радиолов сразу назначил и огнеметчиков – лейтенанта Карошко и лейтенанта Грекова, как самых физически крепких. Новоиспеченные гранатометчики сразу поставили вьюки с контейнерами рядом с собой.

– Это все, товарищ полковник?

– А разве этого мало?

Черноиванов был удивлен и не скрывал этого. Но Радиолов объяснил:

– Все зависит от того, для чего мы это получили. Каким будет задание…

– Я устроен на втором этаже, над вами. Спросишь дневального, он покажет, где меня найти. Приходи ко мне вечером. Завтра выезжаем рано утром…

Вечером, еще до того, как начало темнеть, капитан Радиолов отправился к полковнику Черноиванову. На втором этаже рядом с традиционной тумбочкой дневального стоял ефрейтор морской пехоты с совершенно детским невинным лицом и с пушком на верхней губе – ефрейтор, похоже, тщетно пытался отрастить себе усы.

– Полковник Черноиванов где устроился? – строго спросил Радиолов.

На что ефрейтор только показал пальцем на дверь комнаты, в которую капитан сразу и постучал, услышал за дверью приглашающий, несколько натужный голос Василия Васильевича и вошел.

– Проходи, Алексей Терентьевич, присаживайся, я только закончу…

Полковник, к удивлению Радиолова, занимался с гирей, поднимал ее на вытянутую руку и одновременно приседал. Сам капитан вообще предпочитал не работать с тяжестями, которые сильно закрепощают мышцы, тем более не давать большую нагрузку мышцам вечером, незадолго до сна. Но у Черноиванова, видимо, было собственное расписание, как и собственное видение вопроса.

Радиолов сел на стул сбоку от стола и терпеливо ждал, когда полковник, закончив работать с гирей одной рукой, повторит все то же самое и другой. Наконец тренировка завершилась. Вспотевший полковник не пошел сразу мыться в душ, хотя душ в комнате был, а просто вытерся влажным полотенцем. После чего прямо на голый торс надел китель, поставил за столом стул для себя, сел, придвинул к себе несколько листов принтерной распечатки, быстро пробежал глазами по строчкам и поднял взгляд на капитана:

– Задание свое ты знаешь. Главная задача: пустить американцам пыль в глаза и остаться незамеченным. Это, как я понимаю, не самое сложное. Самое сложное – не «засветить» человека, которого ты туда поведешь. Зная тебя, я уже гарантированно пообещал генералу Трофимову, что на операцию ты не возьмешь с собой больше трех человек. Так?