Алтын-Толобас - Борис Акунин

– Трудна, потому что ваш ротный командир, Овсейка Творогов,вор и пьяница. Хотел бы прогнать его, да не могу – у него, мерзавца, высокиепокровители. А армия у русских дрянь. В поход с ней ходить нельзя, даже противполяков воевать не может. Знаете, какой стратегии придерживаются московиты всражении? Либенау саркастически подчеркнул слово «стратегия». – Скачут гурьбойна врага со страшным криком, надеясь испугать. Если не получилосьостанавливаются и дают залп из ружей и пистолей. Если противник все равно неиспугался, тогда московиты пугаются сами, поворачивают назад и бегут, топчадруг друга. Вот и вся баталия. Первый министр боярин Матфеев хочет построитьновую армию, европейского образца, но у Матфеева много могущественных врагов, ацарь (тут хозяин понизил голос) глуп и безволен, всяк вертит им, как хочет. Вотбудете в Китай-городе, полюбуйтесь на их Царь-пушку. Стоит здоровенная дура,никогда в бою не бывала, потому как из нее стрелять нельзя. Царь-пушка у них нестреляет, царь не правит. Вся эта страна – огромный болотный пузырь. Дунь какследует – лопнет. Эх, милый вы мой, я-то сюда не по своей воле угодил. Служил уРадзивилла Литовского, попал к московитам в плен раненый, тому двадцать лет. Уменя выбора не было: или в тюрьму, или на царскую службу. Но вас-то кой чертсюда занес?

– Вы случайно не знаете некоего господина Фаустле, бывшегорейтарского полуполковника? – спросил Корнелиус, припоминая посулыамстердамского знакомца.

– Как же, знаю, – махнул рукой Либенау. – Никакой он нерейтар. Мошенник, прощелыга, из «старых немцев». Это он вас сманил? Такая унего иудина служба, жалованье ему за это из царской казны идет.

Фон Дорн стиснул кулаки, спросил тихонько, будто боялсядобычу спугнуть.

– Так, значит, герр Фаустле сюда еще вернется?

Полковник усмехнулся:

– Вернуться-то он вернется, только не такой Фаустле дурак,чтоб на Кукуе появиться. Его тут многие из офицеров и мастеров хотели быповидать, не вы один. Нет, у Фаустле дом в Замоскворечье, в Стрелецкой слободе.Нам за Москву-реку хода нет, у солдат со стрельцами давняя вражда.

Корнелиус вспомнил, как странно вели себя в Немецкой слободеего канареечные конвоиры. Теперь понятно, почему.

– Ничего, – сказал он, скрипнув зубами. – За глупость илегковерие надо платить. Как-нибудь продержусь четыре года, а потом назад, вЕвропу.

– Какие четыре года? – удивился Либенау. – Какая Европа?Неужто вы еще не поняли? Приехать сюда можно, уехать – ни за что и никогда. Вынавсегда останетесь в России, вас закопают в тощую русскую землю, и из вашегопраха вырастет главное русское растение лопух.

Если б свободное падение длилось не две с половиной секунды,а чуть дольше, у Николаса от ужаса разорвалось бы сердце. Но в тот самый миг,когда магистр осознал, что, собственно, с ним произошло, и собрался закричатьво всё горло, полет уже закончился – хрустом, треском, противным шорохом иглухим ударом. Фандорин оказался в тесном, прямоугольном пространстве,отчего-то пахнущем свежей клейкой листвой и таком же, как листва, зеленом.

Ничего не понимая, он в ужасе задергался, забился в этомжестком и неподатливом зеленом кошмаре, кое-как вывернулся, уперся ногами втвердь и вскочил, по самую грудь утопая в тополиных ветках и бумажном соре.Оказалось, что траектория головокружительного путешествия второго баронета,начавшаяся на крыше, завершилась баскетбольным попаданием точнехонько вмусорный бак, доверху наполненный остриженными ветвями, листьями и скомканнойбумагой. Николас задыхался и хватал ртом воздух, исцарапанный и оглушенныйпадением, но, кажется, более или менее целый.

Ноги передумали держать его в вертикальном положении, и онбессильно осел на пружинистую подстилку из новопреставленной листвы. Надголовой сразу же образовался зеленый шалашик из ветвей. Фандорин смотрел сквозьнего на синее небо и ни о чем не думал, потому что о чем можно думать, когда счеловеком ни с того ни с сего случается такое?

Если б Николас от шока и изумления временно не утратилспособности к отвлеченным умопостроениям, он, наверное, сейчас размышлял бы остранном несоответствии между человеческим самомнением и суровой истиной бытия.

Живешь на свете в полной уверенности, что ты – царь иповелитель собственной вселенной, да так оно, в общем и есть. Но твою разумнуюи упорядоченную вселенную от хаоса отделяет одна лишь тонюсенькая стекляннаяперегородка, и ты плаваешь в этом хрупком аквариуме пучеглазой, непуганойрыбкой. А потом случается что-то, над чем ты не властен и о чем даже не имеешьпредставления – и аквариум разлетается вдребезги, рыбка бьется среди стеклянныхосколков, бессмысленно раздувая жабры. Только что ты был хозяином своей судьбы,исследователем тайн истории, сторонником здорового образа жизни и патриотомокружающей среды, ты вынашивал честолюбивые планы на будущее и твердо знал, чтоследующий новый год будешь встречать на вулканическом острове Тенерифе, а потомхаос чуть-чуть, совсем слегка коснулся тебя своим безумным, обжигающимдыханием, и стекло треснуло. Царь вселенной лежит скрюченный в мусорном баке,смотрит на ползущие по небу облака и не может взять в толк, почему он еще жив.

Объяснение могло быть только одно – пресловутая фандоринскаяудачливость, про которую отцу в детстве рассказывала бабушка Елизавета. Мол,ворожит мужчинам рода Фандориных некая благожелательная мистическая сила,приносящая чудесное избавление от всевозможных опасностей. У каждого Фандорина,как у пресловутой кошки, девять жизней, а у некоторых вроде деда ЭрастаПетровича, запасных жизней бывало и побольше, чем девять.

Чушь, конечно. Фамильная легенда. То-то сэру Александеру свыбором парома «Христиания» повезло. А самому Николасу? Какая фантастическая,оскорбительная неудачливость! Нет ничего обиднее и нелепей, чем стать такназываемой жертвой статистики. По статистике положено, чтобы с некоторымпроцентом населения происходили несчастные случаи – условно говоря, чтобкому-то на голову падал кирпич. Скажем, 0,01 процента живущих обязаны попасть вавтокатастрофу; 0,001 процента обречены заразиться энцефалитом, а 0,0001процента на роду написано стать жертвой маньяка или психопата. Например,Николасу А. Фандорину, M.A. и Bt.

Как говорят новые русские, ничего тут не попишешь – такприрода захотела. Самое тупое и бессмысленное – причитать: ну почему я, почемуэто случилось именно со мной? Почему сумасшедшего очкарика принесло именносегодня и именно в ЦАСД? Почему из всех посетителей он выбрал меня?