Ирландский трон - М. Джеймс

Он ухмыляется, его палец все еще дразнит меня, но пока не скользит внутрь.

— Как ты хочешь кончить, принцесса?

Я задыхаюсь, пальцы моих ног подгибаются. Я на грани, так близко, и я стону. Я знаю, что он не сделает этого, если я прямо не попрошу об этом.

— С…о боже…

— Как? — Взгляд Коннора темнеет, и его палец убирается. Меня пронзает укол разочарования, и я вскрикиваю.

— Нет! Я хочу этого… потрогай мою задницу, пока я кончаю, Коннор, пожалуйста, пожалуйста…

Он ухмыляется.

— Мне нравится, какая ты грязная, когда так возбуждена, принцесса.

Одна из его рук поднимается, чтобы схватить меня за волосы, притягивая мой рот к своему, в то время как его палец проскальзывает в мою задницу, сначала до сустава, а затем и до второго, обжигающее удовольствие пронзает меня, когда я чувствую, как его член набухает в ответ. Моя рука зажата между нами, все еще потирая клитор, пока я насаживаюсь на его член, и его язык погружается в мой рот, когда я чувствую, как второй палец присоединяется к первому, его два пальца похожи на маленький добавленный член, когда они трахают мою задницу, в то время как его толстая длина толкается в мою киску.

— Теперь кончай для меня, — стонет он мне в губы. — Кончай с моими пальцами в своей заднице, как хорошая девочка.

Я думала, что оргазм от его рта сегодня вечером был лучшим, что я когда-либо испытывала. Я ошибалась.

Мои пальцы на ногах сжимаются так сильно, что их почти сводит судорогой, удовольствие разливается по мне отовсюду, из моей киски, моего клитора, моей задницы, от толчков его языка, пальцев и члена, и моих собственных, неистово трущихся друг о друга, каждая частичка меня выгибается, корчится и бьется, когда я кричу от оргазма ему в рот.

— Коннор, Коннор, боже… — кричу я, его имя срывается с моих губ снова и снова, и он так возбужден внутри меня, что я думаю, он тоже собирается кончить. Я сжимаюсь вокруг него невероятно крепко, но каким-то образом он сдерживает свой оргазм, его пальцы безжалостно трахают мою задницу, а бедра толкаются вверх, пока по мне не проходит последняя дрожь удовольствия. А затем он хватает меня за бедра, стаскивает со своего члена, когда я издаю сдавленный протестующий стон, и встает у меня за спиной.

Я хватаюсь за край камня, выгибаю спину, раздвигаю бедра, отталкиваюсь назад для его члена. Я понятия не имею, собирается ли он взять мою киску или мою задницу, и прямо сейчас я бы позволила ему взять все, что он захочет. Он мог трахать меня так, как ему заблагорассудится, и я бы умоляла об этом, если бы только это продолжало доставлять мне такое удовольствие.

— Черт, я люблю твою гребаную киску, — рычит Коннор, а затем он входит в меня сзади одним жестким, горячим движением, которое заполняет меня полностью.

Это больше не нежно. Он трахает меня жестко и быстро в горячей воде, впиваясь пальцами в мои бедра, когда он с силой погружается в меня. Я кричу от удовольствия, запрокидывая голову назад, выгибаясь и встречая каждый его толчок, а его рука запутывается в моих волосах, оттягивая мою голову назад. Мои ногти царапают камень, мои бедра дрожат, и я наслаждаюсь каждой секундой этого. Мне нравится чувствовать, как он берет меня, наполняет меня, овладевает мной, и все, чего я желаю в этот момент, это чтобы это не заканчивалось, когда мы вернемся в Бостон. Чтобы между нами всегда было так.

— Кончи для меня снова, — рычит он, наклоняясь вперед и отпуская мои волосы, чтобы схватить меня за плечо, его губы касаются моей шеи, моего уха, когда он снова погружается в меня и прижимается бедрами к моей заднице. — Кончай на меня, пока я наполняю тебя, Сирша.

Я беспомощна под натиском его губ на моем горле, его пальцев на моем клиторе, его члена, толкающегося внутри меня. И я хочу быть такой. Я хочу отдать ему все, позволить ему выжать из меня максимум горячего удовольствия и заставить испытать то, о чем я и не подозревала.

— Коннор! — Я выкрикиваю его имя, когда накатывает очередной оргазм, пронизывающий меня волнами, и я чувствую, как он прижимается ко мне, как двигаются бедра, когда он тоже достигает кульминации, наполняя меня жаром. У меня кружится голова, я слабею от удовольствия и напряжения, я наклоняюсь вперед, когда он трахает меня сильнее, изливая себя в меня, вытягивая из меня все возможное удовольствие.

Когда мы оба насытились, он протягивает руку, помогая мне выбраться из бассейна.

— Думаю, прохладный душ не помешает, — говорит Коннор с кривой усмешкой. — И, может быть, поужинать. — Он наклоняется, удивляя меня нежным поцелуем. — В конце концов, я планирую израсходовать намного больше калорий в эти выходные.

Я чувствую, как мое сердце учащенно бьется в груди, когда он ведет меня, обнаженную и мокрую, обратно в комнату, к нашему душу. Это только временно, говорю я себе. Но уже сейчас это лучшие выходные, которые мы когда-либо проводили вместе, и это даже не полный день.

6

КОННОР

Я думал, Сирша была не в себе в самолете. На самом деле, я думал, что она была не в себе несколько дней. Сначала вообще забронировала поездку, а потом сказала, что хочет на время притвориться, будто мы обычная пара в романтическом свадебном путешествии. Это идиотизм и ребячество, попытка игнорировать реальность нашей ситуации, но часть меня мгновенно прониклась этой идеей, когда она это сказала, хотя я хотел казаться, что это не так. В конце концов, можно было бы легко сказать, что сбежать в Лондон, как я сделал много лет назад, было идиотизмом и ребячеством. Мой отец, безусловно, так и думал. Но я хотел узнать, какой была бы жизнь вдали от всего этого, что я мог бы делать, кем я мог бы быть и чувствовать, если бы был только я, без внешнего влияния и ничего, кроме моих собственных желаний и мечтаний.

Я знаю, что Сирша испытывает нечто подобное, но в меньшем масштабе. Мы вцепились друг другу в глотки с момента свадьбы, даже до этого, и я знаю, что это не тот брак, о котором она, вероятно, мечтала в детстве. Я знаю, что мы как бы подливаем масла в огонь каждый раз, когда собираемся вместе, и с учетом дополнительного стресса из-за того, что происходит в Бостоне, даже я могу признать, что это зашло слишком далеко. Иногда я думаю, что все это имеет значение: моя вражда с моим братом, моя гордая и