Дыхание снега и пепла - Диана Гэблдон

или Нью-Берн. Там золото осторожно, небольшими, не вызывающими вопросов, партиями обменивали на наличные или складские свидетельства, которые можно было свободно использовать где угодно.

— Здесь оставалось около половины слитка, — сказал Улисс, кивая на нишу. — Я обнаружил пропажу несколько месяцев назад. С той поры я, разумеется, нашел новое место для тайника.

Джейми посмотрел на нишу, а потом на Улисса.

— Где остальное?

— В сохранности. По крайней мере, было в сохранности в прошлый раз, когда я проверял, сэр.

Основная часть золота была спрятана в мавзолее Гектора Кэмерона, его хранили в гробу, где его предположительно охранял дух Гектора. Кроме Улисса, об этом могли знать еще один или двое рабов, но страха перед призраками было достаточно, чтобы люди держались от усыпальницы подальше. Я вспомнила дорожку соли на земле перед мавзолеем и поежилась, несмотря на удушающую жару в подвале.

— Сегодня, конечно, у меня не было возможности проверить, — добавил дворецкий.

— Нет, разумеется, нет. Дункан знает? — Джейми кивнул на нишу, и Улисс кивнул в ответ.

— Украсть мог кто угодно. Так много людей бывает в этом доме… — Дворецкий почти незаметно пожал массивными плечами. — Но теперь, когда снова явился этот человек с моря, на все это можно посмотреть в ином свете, так ведь, сэр?

— Да, ты прав. — Секунду Джейми обдумывал услышанное, постукивая пальцами по ноге.

— Что ж. Тебе ведь придется остаться ненадолго, саксоночка, да? Чтобы присмотреть за тетиным глазом?

Я кивнула. Если рассчитывать на то, что мое грубое вмешательство не выльется в инфекцию, то для самого глаза я не могла сделать практически ничего. Но за ним надо было наблюдать, держать в чистоте и регулярно орошать, пока не будет уверенности, что рана зажила.

— Значит, мы ненадолго задержимся, — сказал он, поворачиваясь к Улиссу. — Я отправлю Багов назад на Ридж решать проблемы в мое отсутствие и позаботиться о жатве. А мы останемся и присмотрим за всем тут.

* * *

Дом был полон гостей, но я спала в будуаре Иокасты, чтобы при необходимости прийти на помощь. Спавшее благодаря моим усилиям давление внутри глаза сняло мучительную боль, и она крепко уснула, все жизненные показатели были в норме, и этот факт позволил мне расслабиться в своей постели.

Однако, зная, что на моем попечении пациент, я спала некрепко, периодически просыпаясь, чтобы заглянуть к ней в комнату. Дункан спал на сундуке перед кроватью, потерянный для мира после утомительных событий прошедшего дня. Я услышала его тяжелое дыхание, когда наклонилась к очагу, чтобы зажечь свечу.

Иокаста по-прежнему крепко спала, лежа на спине с руками, изящно сложенными поверх одеяла, и откинутой на подушки головой; ее длинный нос и аристократическая поза делали ее похожей на надгробья в базилике Сен-Дени. Ей не хватало только короны и свернувшейся в ногах маленькой собачки.

Я улыбнулась при мысли о том, какие странные совпадения рождают гены: Джейми спал точно так же — на спине с руками, скрещенными на одеяле, прямой как стрела. А вот Брианна — нет, она с детства засыпала в самых разнообразных позах. Как я. Эта мысль принесла мне неожиданное чувство удовлетворения. Конечно, я знала, что она кое-что унаследовала от меня, но она так сильно походила на Джейми, что я всегда удивлялась, находя в ней свои черты.

Я задула свечу, но не вернулась в постель. В будуаре я спала на раскладной кровати Федры, но комната была маленькая и в ней не хватало воздуха. От жары и выпитого алкоголя у меня разболелась голова, а язык превратился в наждачную бумагу. Возле кровати Иокасты стоял графин, но он оказался пустым.

Не было необходимости снова зажигать свечу, в коридоре еще горел один из канделябров, и приглушенный свет очерчивал дверь в комнату. Я открыла ее и выглянула в холл. Коридор был усеян лежащими телами — слуги спали перед дверями спален; воздух мягко вибрировал от храпа и тяжелого дыхания спящих и засыпающих людей.

В конце холла, повернувшись к высокому окну и глядя в сторону реки, стояла одинокая бледная фигура. Она должна была услышать меня, но не обернулась. Я подошла ближе и тоже посмотрела в окно. На Федре была только нижняя рубашка, волосы, свободные от платка, падали густой темной массой ей на плечи. Для рабыни редкость иметь такие волосы, подумалось мне. Большинство женщин коротко остригали, волосы прятали под тюрбаном или платком, обычно не было времени, да и щеток, чтобы ухаживать за ними. Но Федра была камеристкой, должно быть, у нее находилось немного свободного времени и, по крайней мере, имелась расческа.

— Хочешь свою кровать назад? — спросила я тихонько. — Я пока не буду спать, а потом могу лечь на диване.

Она посмотрела на меня и покачала головой.

— О нет, мэм, — ответила она мягко. — Спасибо большое, но я не хочу спать. — Она заметила графин у меня в руках и потянулась к нему. — Давайте я принесу вам воды, мэм.

— Нет, я сама. Мне нужно подышать воздухом, — но я осталась стоять рядом с ней, глядя в окно.

Была дивная ночь: небо над рекой усеивали низко висящие яркие звезды, бледная серебристая нить прокладывала путь сквозь тьму. Тонкий серп луны застыл недалеко от земли, готовый через несколько часов ухнуть за горизонт; за рекой, между деревьями горело несколько костров.

Окно было открыто, и насекомые залетали внутрь; небольшое облако кружило вокруг свечи в подсвечнике за нами, крохотные крылатые создания касались моих лица и рук. Пели сверчки, которых было так много, что пение сливалось в один высокий протяжный звук, будто кто-то водил смычком по струнам.

Федра потянулась, чтобы прикрыть окно, — спать с открытыми окнами считалось нездоровым, и, учитывая многочисленные болезни, переносимые москитами в этом влажном болотистом воздухе, скорее всего, так оно и было.

— Мне показалось, я что-то слышала. Там, — сказала она и кивнула на темноту под окнами.

— О? Должно быть, это мой муж, — сказала я. — Или Улисс.

— Улисс? — удивленно переспросила она.

Джейми, Йен и Улисс организовали ночной патруль и, без сомнения, были где-то там, в ночи, кружили вокруг дома и на всякий случай приглядывали за мавзолеем Гектора. Не зная ничего ни о пропавшем золоте Иокасты, ни о таинственном незнакомце, Федра, конечно, не могла знать и о принятых мерах безопасности, но она чувствовала, что что-то происходит, как это всегда чувствуют рабы, — несомненно, инстинкт заставил ее подняться и выглянуть из окна.

— Они просто держат ухо востро, — сказала я так убедительно, как только могла. — Тут сегодня так много людей…

Макдональды уехали на ночь на плантацию