Из Тьмы (Арка 5) - Добродел

что всё шло легко даже так. Мы ломили, но медленно и со скрипом, а откат от синхронизации вполне ощутимо бил уже по моему сознанию.

Но ничего: поглощённая ранее природная сила, как я и предполагала, значительно облегчала противостояние влиянию узника тейгу. Потерплю, уже немного осталось.

«Подчинение — это путь к возвышению, к могуществу, к насыщению! Отказ — дорога к смерти, к становлению ступенькой для возвышения других! П ̞одч͢и͎н͜и̖с̦ьͅ! ̪! !» — этот ментальный импульс, со всей накопленной резонансом мощью ударивший по разуму многоножки — если его можно так назвать — подточенному более слабыми и менее заметными воздействиями, стал последней соломинкой, сломавшей спину упрямому верблюду.

Хрустик сдался.

Я ощутила, как затраты на поддержание его призыва резко снизились, а духовная связь настолько же укрепилась, изрядно расширяя мои возможности по информационному обмену с новым миньоном. (Что означает и расширенный потенциал по промывке простеньких насекомьих мозгов, да).

Теперь вместо пары недоэсок, одна из которых ещё не дотянула до заветной планки, а вторая, будучи непробуждённым болваном, недоделком, подсознательно продолжающим сопротивляться — а оттого изрядно тормозным и, помимо прочего, требующим повышенного количества духовной и ментальной энергии для своего поддержания — у меня в команде пара полноценных S-рангов! С Хрустиком придётся ещё поработать, да и Печеньке предстоит освоиться с новыми возможностями. Но… с такими марионетками я вполне тяну на Внеранг!

Пусть слабый и, в сравнении с коллегами в лице Будо и Эсдес, не совсем полноценный. С натяжечкой, так сказать. Авансом. Но всё же, всё же, всё же...

С этой мыслью я отправила Хрустика в вожделенный для него центр аномалии и отозвала Раух и Печеньку. Пробуждённые немёртвые пусть и требуют меньше сил на своё поддержание, особенно в таком богатом на свободную и стабильную энергию месте, но некоторую нагрузку всё же создают, а уж если учесть недавнее сверхусилие…

Сама же я принялась за медитацию. Ведь последствия от чрезмерного контакта с тейгу сами по себе никуда не денутся; и чем раньше я их купирую, тем меньше они доставят неприятностей. Бессонные ночи, наполненные кошмарами-воспоминаниями демона и необоснованные вспышки злобы/откровенно больных идей — это совершенно не то, что мне нужно во время весьма опасной и ответственной миссии.

Впрочем, перед тем, как выгонять из ауры и тела негативную энергию и гасить все последствия её влияния, стоит воспользоваться скачком синхронизации для того, чтобы хорошенько покопаться в механике работы духовной связи и немного изменить установленные по умолчанию настройки. Благо что после встречи с Чёрной Слизью, чьё влияние нарушало управляющий контакт с марионетками, мы с Паулем неплохо обдумали эту тему и выдали «на гора» несколько вариантов коррекции по «углублению» залегания духовной нити.

Сомневаюсь, что у меня с первого раза получится наладить нормальный мысленный диалог с находящимся в Столице Счетоводом или тем же Паулем. Но провести несколько экспериментов, определив самый лёгкий и эффективный путь… почему нет?

Да и стянуть кусочек полезных воспоминаний у архидемона, который вообще-то рулил своими марионетками в иных мирах — тоже можно. Даже если оный кусочек будет сопровождаться очередным мерзким флешбэком. Главное, чтобы оказался полезным.

А потом, когда покончу с этим направлением, которое, если по-хорошему, требовалось хорошенько прозондировать ещё вчера, можно приступить к перепрошивке сознания Хрустика. Антисоциальное членистоногое, если не заретушировать одни его инстинкты и не подстегнуть (или внедрить) иные, способно доставить неприятности даже в виде пробуждённого и полностью подчинённого миньона. Прапор подтвердит!

Дела-дела!

Примечания:

Пункт тапкоприёма открыт)

Автор и Куроме выражают признательность тем, кто поддерживает текст на Бусти или делает пожертвования на Тёмный Алтарь Печенек.

А.Н. — бечено.

В тему сеяния разумного, доброго, вечного: посеешь Куроме — пожнёшь АИ! :D

Глава 19 Разгром

Генерал без армии стоял на обочине дороги, почти равнодушно наблюдая, как мимо него на юг движутся колонны войск северян. Движутся, чтобы упереться в разрушенный мост и остановиться перед текущей через широкое ущелье быстрой, не схваченной льдом рекой.

Одна его рука, закреплённая в самодельном лубке из двух связанных вместе дощечек, висела на перевязи в виде перекинутой через шею грязной тряпки, рукав другой густо пятнала подсохшая и подмёрзшая кровь — своя и чужая. Край перемазанного какой-то сажей лба и висок прочертила косая борозда кое-как зашитой раны, будто кто-то уколол его в голову кончиком меча, но неудачно и удар прошёл вскользь. Под покрасневшими от полопавшихся капилляров глазами набрякли тяжёлые синяки — удар клинком по голове явно оставил не только внешнюю рану, но и сотряс мозг — но взгляд проигравшего свой бой воителя всё так же горел неукротимым пламенем.

На свиту подошедшего к нему принца и на него самого пленный не обратил никакого внимания. Или не понял, кто к нему подошел — что, учитывая хороший, но не блистающий украшениями доспех Героя Севера, вполне разумное предположение — или (что вероятнее) ему просто было всё равно.

Но Сейка не обиделся. Он гордый, но не настолько.

Да и нужен ему этот человек. Как с военной точки зрения, так и с политической.

Армия Севера уже захватывала в плен старших и высших офицеров, но эти паркетные свиньи при званиях если и будили какие-то чувства у настоящих вояк, то лишь презрение. А вот неподдельный боевой генерал, перешедший на его сторону — совсем другое дело. Из него можно сделать символ. И Кель отлично подходил на эту роль. Имелся запасной вариант в лице другого боевого генерала, взятого в окружение на восточном фронте, но тот упрямец неплохо укрепился, по сей день успешно сдерживая превосходящие силы Севера.

Впрочем, в успехах того, второго, отчасти виноваты «таланты» командующего фронтом, назначенного туда, скорее, по политическим мотивам, нежели за полководческие умения. Сам Сейка не сомневался, что руководи тем участком он лично — и рыжеволосый упрямец давно бы пал.

— Приветствую вас, имперский бригадный генерал Кель. Любуетесь нашей победоносной армией? — с долей ехидцы и превосходства поинтересовался одержавший очередную победу полководец.

Не оборачиваясь, генерал мрачно ответил:

— И вам того же, принц, — оказывается он всё-таки узнал высокого гостя. — Я не любуюсь. Я размышляю, как много сил у нас уйдет, чтобы вас всех закопать.

— Имперский генерал шутит? — улыбнулся его