Белое дело в России. 1920–1922 гг. - Василий Цветков

Признавалось единство светской власти и ее верховное возглавление. 4 июня 1919 г., вскоре после состоявшегося решения Деникина о признании власти адмирала Колчака, ВВЦУ приняло постановление: «Поминать на всех богослужениях во всех церквах, после Богохранимой Державы Российской, Благоверного Верховного Правителя» (показательно отличие от формулы поминовения, принятой ВВЦУ в Сибири, где поминали не отдельно Верховного Правителя, а «Благоверное правительство»). На практике, правда, подобное правило не всегда соблюдалось неизменно. По воспоминаниям Главноначальствующего Новороссийской Области генерал-лейтенанта Н. Н. Шиллинга викарным епископом Алексеем при встрече Деникина в Одессе (молебен в кафедральном Соборе) 23 сентября 1919 г. было произнесено многолетие: «Верховному Правителю Державы Российской Болярину Александру (адмиралу Колчаку), Главнокомандующему Юга России Болярину Антону (генералу Деникину) и Российскому Православному Воинству».

Практическая деятельность ВВЦУ была достаточно разносторонней. По воспоминаниям Протопресвитера, в его работе проявились «два качества: 1) идейность, устранявшая возможность использования тем или иным членом своего положения для достижения личных целей и интересов, и 2) принципиальность, в силу которой главное внимание обращалось на общецерковные нужды, а прочим делам отводилось второе место, наградным же – последнее». Организационные перемены в работе Управления произошли после того, как 28 августа 1919 г. в Таганрог приехал из «галицийского плена» митрополит Киевский и Галицкий Антоний (Храповицкий). Проверив деятельность ВВЦУ, «Положение» о нем и принятые Управлением решения, он в них «не нашел ничего антиканонического» и принял предложение стать Почетным Председателем ВВЦУ. Из примечательных, по мнению Протопресвитера, событий в деятельности Управления следовало выделить архиерейский суд и лишение кафедры архиепископа Екатеринославского Агапита, активно поддерживавшего церковную автономию на Украине (октябрь 1919 г.), а также работу созданных при Управлении Беженского и Церковно-общественного комитетов (во главе с архиепископом Евлогием (Георгиевским). Всего за период июня 1919 г. – марта 1920 г. состоялось 14 сессий ВВЦУ, с апреля по октябрь 1920 г. – 11 сессий. Наладилось издание официальной печати. В Таганроге с 1 сентября по 15 декабря 1919 г. вышло восемь номеров «Церковных ведомостей»[672].

Организационная структура церковного управления на белом Юге не ограничивалась в 1919 г. рамками ВВЦУ. Как и в Сибири, в составе Особого Совещания начало работу ведомство исповеданий во главе с Г. Н. Трубецким. Оно было учреждено 9 июля 1919 г. и, как считал его руководитель, должно было ведать делами, «раньше подведомыми Обер-Прокурору Святейшего Синода, а также делами инославных и иноверных исповеданий, разрешавшимися ранее в Департаменте духовных дел иностранных исповеданий в Министерстве внутренних дел». Глава Управления получил «права бывшего Обер-прокурора Святейшего Синода и министра внутренних дел, по принадлежности».

Судя по обзору деятельности ведомств деникинского правительства, «Управление испросило несколько ассигнований на содержание духовных учебных заведений и тем ограничило свои представления в Особое Совещание. Ни проектов реформ, ни попыток покупать и продавать Ведомство не обнаружило и стоило правительству сравнительно ничтожную сумму, ниже которой в общем перечне расходов Особого Совещания стоит только Отдел Законов». Полностью вернуться к правами «синодального периода» было, конечно, невозможно, о чем писал и сам Трубецкой[673].

Не оставались в стороне от проектов новой модели взаимоотношений Церкви и власти и ведущие общественно-политические объединения Юга России. Накануне работы Собора ему было направлено приветствие-обращение от Всероссийского Национального Центра (глава ведомства исповеданий князь Трубецкой входил в состав правления Центра), подписанное его председателем М. М. Федоровым. В нем подчеркивалась важность поддержки восстановления российской государственности Церковью. Противоречиям, вызванным доктриной «классовой борьбы», следовало противопоставить идеи национального единства: «В ответственном и бесконечно трудном деле строительства русского Государства участие Церкви не может не отразиться благословенными последствиями в смысле одухотворения подвига строителей… В тот час, когда должны столкнуться классовые притязания и партийные разноречия, когда все должны предстать пред Родиной готовыми на уступки и жертвы во имя общего единства, Церкви в этом подвиге всеобщего сближения и прощения принадлежит роль руководящая и основная. Призывая всех к делам братства и любви, Церковь укрепит дело собирания русской земли на крепкой основе религиозного сознания».

В утвержденном проекте программы Всероссийского Национального Центра о положении Русской Православной Церкви говорилось: «Первенствующая в Российском государстве вера есть исповедуемая большинством населения России христианская Православная кафолическая восточного вероисповедания… Православная Церковь в России как национально-историческое вероисповедание преобладающего большинства коренного населения государства, естественно, занимает первенствующее среди всех других исповеданий публично-правовое положение. Это первенство находит свое внешнее выражение в том, что во всех актах государственной жизни, в которых власть обращается к религии, преимуществом будет пользоваться Православная Церковь, точно таким же преимуществом будет пользоваться Православный Церковный календарь… В качестве положения о Православной Церкви в Российском государстве правительство признает все постановления Определений чрезвычайного Всероссийского Священного Собора, касающиеся строя церковного управления, отныне автономного. Глава Православной Русской Церкви Патриарх Московский и Всея России и возглавляемый им Всероссийский Церковный Собор признаются государственной властью полномочными представителями всей Православной России».

Показательно, что кадеты, занимавшие ведущее положение в Национальном Центре, оказались первой российской партией, выступившей уже в марте 1918 г. с решительным осуждением большевистской политики по отношению к Церкви. В специальном заявлении партии народной свободы отмечалось: «Неслыханные насилия совершаются над Церковью. Издаются декреты, под видом отделения Церкви от государства воздвигающие гонения и на Церковь, и на всякую религиозную веру… Партия Народной Свободы… всей силой своего убеждения и возмущенного нравственного чувства восстает против того поругания святыни народной души, которое совершается в настоящее время, и призывает всех своих членов объединиться в живом протесте против нового и самого преступного насилия, творимого над свободой… Только твердость духа и сила веры могут спасти Россию»[674].