Родить наследника чужому мужу - Лора Лайонс

— А ты не понимаешь, что сейчас Ольга в более выигрышном положении, чем мы с тобой? Если ей что-то не понравится, и она сбежит до рождения ребенка — где ее искать? И что ты ей предъявишь? По документам сейчас она нам ничего не должна.

— Тогда отбери у нее паспорт!

— Ну, вот. Это уже похоже на лишение свободы. Статья уголовная, не знала? А Ольга, кстати, не мошенница, не вымогает у тебя ничего. Или вымогает? Я же тебе советовал больше бывать с ней рядом, смотреть, что и как будет с ней происходить, чтобы лучше понять беременность. Надеялся, что вы подружитесь, из-за общих интересов.

— Как клуб любительниц твоего члена?!

Очень хочется сейчас встряхнуть ее!

— Это была целиком твоя идея. В общем так: если она решит уйти из-за тебя, я пальцем не пошевельну. И не рыдай. Думать надо раньше, чем говорить и делать. И вообще, не ты ли меня учила, что обращаться надменно с прислугой — дурной тон?

— Так то с прислугой.

— Значит так: никакого хныканья. Не хочешь быть с ней рядом в качестве подруги, тогда можешь присматривать за ней, но по-доброму: не делает ли она что-то, что может навредить ребенку — не пьет ли вина, не ест ли что-то вредное и так далее. Думай о ребенке. Представь, как возьмешь его на руки, как поцелуешь.

Сегодня у меня маленькая, но приятная круглая дата — месяц после нашего второго раза. Девятая часть срока позади. Мы с Эрикой едем к гинекологу, в ту самую женскую консультацию, с которой все началось. За рулем Лексуса — невозмутимый Федор. Хозяйка великолепна и торжественна. Я выгляжу попроще, понятное дело, зато одета в то же самое платье с застежкой на пуговицы впереди, что и ровно месяц назад. К сожалению, сегодня меня слегка мутит.

Нас принимает та же врач, что давала мне направление. Она не сразу, но вспоминает и Денисову, и меня. Несколько удивляется, что мы пришли вставать на учет к ней, а не в Центр планирования семьи. Но Эрика шепчется с ней и, похоже, кроме моей карты из Центра, сует ей деньги. Поэтому вопросов больше не возникает. Меня подробно осматривают с разных ракурсов и уверенно поздравляют с беременностью сроком пять-шесть недель.

Срок мне показался великоват. Пока я пересчитываю дни — может, где ошиблась, Эрика поднимает крик! У нее получается, что я залетела от кого-то, а потом пришла к ней в белом пальто и с честными глазами, предлагать свои услуги. Но этого не может быть — я же знаю, что у меня близости не было много месяцев, ни в каком виде!

Гинеколог копается в моей карточке, поднимает анализы и настаивает, что у меня в Центре дважды брали анализ крови на хорионический гонадотропин, то есть на раннее выявление беременности, и оба результата отрицательные. Но Эрика не верит, у нее истерика. Кричит о проведении генетической экспертизы. Мне кажется, она скоро крушить там все подряд начнет.

Прибегают Федор и заведующая консультацией. Меня уводят в соседний кабинет, где спокойнее. Как-то там с ней справляются. Кажется, колют ей что-то. Потом меня ведут в кабинет УЗИ, хотя обычно это обследование, как я знаю, делают позже. Эрику Федор ведет за мной, держа дистанцию, но так и кажется, что она вот-вот меня лягнет.

УЗИ начинает делать сама заведующая в присутствии Эрики и Федора. Пока обследуют живот, я терплю, но когда надевают презерватив на датчик, чтобы посмотреть с другой позиции, я не выдерживаю. Сажусь и, глядя на завороженного происходящим безопасника, сжимаю кулак и кричу:

— Федя, может быть ты выйдешь?!

Он, наконец, удаляется. А Эрика, наоборот, шагает вперед. Какая она страшная, когда злится. Заведующая становится между нами, наливает мне воды и бормочет извинения. Выпиваю целый стакан. Да пошли они все, — думаю, ложусь и пытаюсь расслабиться. Мы же с ребеночком знаем, что мы хорошие, и что мы — Игоревы.

Врач озвучивает все, что можно увидеть на таком раннем сроке, подчеркивает, что все хорошо, и в том числе заявляет:

— Многоплодие.

Эрика вздрагивает:

— Что это значит?!

— Двойняшки. Поэтому матка и кажется больше, чем положено при таком сроке. При ЭКО многоплодие часто бывает. Четыре недели, не больше. Поздравьте папашу.

Двойняшки! Я хотела, чтобы у Игоря было много детей. Сбылось. Закрываю лицо руками и плачу. На этот раз от счастья.

Выходим. Эрика на Федоре, а я свободная и счастливая, как птица. В машине хозяйка демонстративно усаживается на переднее сиденье. А я полулежа разваливаюсь на заднем. Вижу испуганные глаза Феди в зеркале заднего вида и вспоминаю, что в консультации его, похоже, приняли за счастливого папу. Улыбаюсь.

У Эрики несколько раз звонит телефон, но она упрямо сбрасывает. Федя косится то на хозяйку, то на меня. И несколько раз подмигивает! Я качаю головой и отворачиваюсь. Вдруг слышу его громкое восклицание и вслед за этим впечатываюсь в его сиденье от резкого торможения перед впереди стоящим автомобилем.

И тут замечаю, что сзади на меня, не снижая скорости, несется большая черная машина. Ору! Федя, вжав голову в плечи, чуть подает Лексус вперед, рассчитывая, очевидно, что авто сзади успеет затормозить. Я тоже на это надеюсь.

Но вдруг сзади удар, грохот! Эрика кричит, как припадочная. Федор пытается ее утихомирить. У меня ничего не болит, я просто испугалась до сердцебиения. Не попадала еще в такие переделки. Из задней машины выходит мужчина, осторожно открывает мою дверь и участливо спрашивает:

— Вы как, в порядке?

Теперь можно никуда не спешить. ДТП случилось, не доезжая до оживленного перекрестка. Никакого ущерба людям, слава Богу, нет. Оба водителя включают аварийку и съезжают на обочину, освобождая проезжую часть. Выхожу, смотрю — у черной машины весь нос всмятку, бампер в нескольких местах лопнул и выкрошился, номер согнут пополам, разбитая фара болтается. У нашей повреждения слабее. Но страшно-то как!

Второй водитель попытался сказать, что Федор резко затормозил, но быстро сдался под напором нашего безопасника. Признался, что говорил по телефону. ГАИ на такие пустяковые случаи теперь не вызывают — водители садятся в заднюю машину заполнять европротокол. Это долго. Я гуляю под березками недалко от обочины. Эрика сидит на прежнем месте, только дверь раскрыла.

Немного погодя возле нас тормозит черный внедорожник, из него выпрыгивает Денисов. Подбегает ко мне, к Эрике, убеждается, что мы невредимы. Потом подскакивает к Федору, выволакивает его из чужой машины и бьет в лицо.

Федя уворачивается и кричит, что виноват задний. Водитель второй машины, оставив распахнутой дверь, отбегает на безопасное расстояние. Игорь держит Федю за шиворот, занеся над его головой кулак, но больше не бьет.

— Что же ты делаешь, сволочь?! Там же мои девочки!

— Хватит, Игорь, — бормочет Федя разбитыми губами. — Вспомни, у меня пистолет.

— Толку с него! И с тебя. Все приходится делать самому. Почему ты не ехал осторожнее?! Что медики-то сказали?