Плейбоев не ревнуют - Мишель Селмер

Вынырнув наконец из урагана ощущений, Роман открыл глаза, увидел, что Грейси ему улыбается, и смог лишь выдохнуть:

— Вот это да…

Грейси засмеялась:

— Будем считать это комплиментом.

— Как ты? Успела?

Она снова улыбнулась и кивнула.

— Я пытался сдерживаться все это время.

— Я знаю. И когда ты потерял над собой контроль, я тоже не выдержала. — Грейси устроилась рядом и положила голову ему на грудь. Он чувствовал, насколько горяча ее кожа. — Это было потрясающе.

Да, она была права. Но каждый раз с ней оказывался потрясающим, независимо от того, как все происходило. Быстро или медленно — не важно. Важно только, что именно с ней.

— Что ж, это было идеальное завершение идеального вечера.

Грейси звонко рассмеялась:

— О нет, мы еще не закончили! Вообще‑то…

Ее глаза снова загорелись озорным огнем. Что же она задумала?

— Я сейчас вернусь. — Она спрыгнула с кровати и бросилась вон из комнаты, крикнув через плечо: — Никуда не уходи!

Он закрыл глаза, пытаясь восстановить энергию, но не уснуть. Он ведь почти ничего не делал, так почему же он чувствует себя таким опустошенным?

— Я здесь, — послышался голос Грейси через пару минут. Роман открыл глаза и поднял голову.

Она стояла в дверях — обнаженная, горячая, до невозможности сексуальная. Чулки обольстительно облегали ее стройные ноги. В одной руке она держала бутылку шоколадного сиропа, а в другой — баллон со взбитыми сливками.

— Как насчет десерта?

В следующий понедельник Грейси сидела за чертежным столом в своей студии и пыталась сделать несколько эскизов для осенней коллекции, но не могла сосредоточиться. Обычно вида на Чикаго, открывавшегося ей сквозь стеклянную стену здания, было достаточно для вдохновения, но сегодня этот трюк не сработал.

Она не могла перестать думать о Романе.

В последнее время он занимал практически все ее мысли. И мысли эти были вовсе не дружескими. Ее чувство к нему начало выходить из‑под контроля, и, хотя это ее пугало, она никогда в жизни еще не чувствовала себя такой счастливой и живой. И такой запутавшейся. Ну почему эти эмоции всегда приходят вместе?

Грейси изо всех сил пыталась вести себя по отношению к нему как друг, но ее сердце не хотело ничего слушать. Она сделала то, чего пообещала себе не делать. Начала снова в него влюбляться. И поскольку она прекрасно знала и чувствовала Романа, то не сомневалась — с ним происходит то же самое.

Это было нелогично. Это было безумно…

Кто‑то постучал, и Грейси подняла взгляд от наполовину законченного эскиза. Дверь распахнулась. Ева! Грейси улыбнулась сестре.

— Ты занята? — спросила Ева.

— Если честно, ты как раз вовремя, — ответила Грейси, бросая карандаш на стол. — Мне бы не помешал перерыв.

Ева подошла и посмотрела на эскиз, который все никак не удавалось завершить.

— Классно выглядит.

— Спасибо.

— Иногда я не могу поверить в то, насколько ты одаренная. Мне кажется, весь художественный талант нашей семьи достался тебе. Я‑то по‑прежнему рисую как первоклашка.

— Что тебя привело в мой офис? — спросила Грейси.

— Да просто решила заскочить и узнать, как ты.

Грейси нахмурилась. У Евы всегда было полно дел. Она никогда не «заскакивала» просто так. Если уж она приехала, несмотря на то что ей совсем не по пути, у нее наверняка есть весомая причина.

— С папой все в порядке?

— Я сегодня говорила с его сиделкой, и она сказала, что у него сложный день, но все стабильно.

— Так в чем тогда дело?

— Какое дело? — Ева безуспешно попыталась изобразить на лице беспечное выражение. — Я что, не могу навестить свою младшую сестренку?

— Не‑а. У тебя всегда есть какая‑то причина. Просто назови ее. — Хотя Грейси, кажется, уже догадалась, что обеспокоило Еву.

— Я волнуюсь за тебя, Грейс.

— Почему?

— Из‑за Романа.

— Мы с Романом друзья.

— Он чуть не разрушил нашу жизнь.

— Это было давно, а к последним слухам он не имеет никакого отношения. Это все Брукс.

— То есть ты хочешь сказать, что доверяешь ему?

— Да, — ответила Грейси.

Сестра смерила ее пристальным взглядом:

— Абсолютно?

— Да, — повторила Грейси, даже не раздумывая, и тут же поняла, что это правда. Она и в самом деле доверяла Роману.

— Ты в него влюблена?

И опять Грейси не стала медлить с ответом:

— Да. Я в него влюблена.

Ева смотрела на нее с таким беспокойством, что Грейси поторопилась объяснить:

— Я знаю, тебе, наверное, это кажется странным. Черт, да мне самой это кажется странным. Но каждая клеточка моего мозга кричит, что мы с ним созданы быть вместе. И хотя он ни разу не сказал об этом прямо, думаю, он чувствует то же самое. Просто нам так… хорошо вдвоем. Я не знаю, как еще объяснить. Я понимаю, что вы все будете против, но все равно хочу его. Он мне нужен.

— А я хочу, чтобы ты была счастлива, Грейс. Мы все этого хотим. Я, конечно, не столь уверена в Романе, но тебе я доверяю. Надеюсь, что со временем, когда он докажет свою честность, и мы научимся доверять ему. Я просто не хочу, чтобы он снова сделал тебе больно.

— Я готова рискнуть.

Ева глубоко вздохнула и кивнула. На ее лице явно читалось облегчение.

— Хорошо. Наверное, мне надо было услышать это от тебя. Увидеть, что ты уверена. Потому что, если бы у тебя оставались какие‑то сомнения, я бы непременно отговорила тебя от встреч с Романом, пока ты не нырнула с головой в этот омут.

Только вот Грейси давно в этом омуте…

— Я хотела еще кое о чем поговорить, — продолжила Ева. — Мы с папой вчера беседовали, и он сказал, что собирается изменить завещание и включить туда Карсона.

Хоть Карсон и носил фамилию Ньюпорт, он был частью семьи Винчестер и имел не меньшее право на наследство, чем Грейси и ее сестры.

— Это верное решение, — кивнула Грейси, и Ева улыбнулась.

— Я знала, что ты так скажешь. Я сама сначала отнеслась к этой идее прохладно, но теперь думаю, что так будет правильно.

— А как считает Нора? — спросила Грейси, хотя была уверена в решении сестры. Нора всегда всем сочувствовала и не жаждала ни денег, ни власти.

— Так же, как и ты. Наверное, я была единственной, кто поначалу имел возражения. Но все‑таки он наш брат. Наша кровь. Я боялась только, что Брукс использует его в каких‑нибудь своих целях, но теперь, когда я узнала Карсона, не думаю, что такое случится. Грэм говорит, что готовность Саттона помочь им найти отца и доброта, которую он проявил по отношению к Синтии, заставили Брукса стать подружелюбнее.