Деморежим - Аля Рогожина

поскрёб подбородок, размазывая чёрную грязь. Адъютант с Ритой склонили головы в разные стороны, как отражения в зеркале.

Я вздохнул:

– Хорошо, переведу вам. Он сказал, что не может вырубить деморежим, потому что ему не сосредоточиться. Вся эта карусель вокруг его отвлекает.

– Дык и как нам его сосредоточить? – шмыгнул носом Гена.

– Ну, Геннадий… – глубокомысленно начал я, не имея ни малейшего представления, что именно собираюсь ему ответить.

Но тут неожиданно мне на выручку пришёл Олег:

– Конечно, обстановка никак не располагает к умственной работе, – проговорил он и бросил выразительный взгляд на полковника. – Да и парнишка совсем молодой: высокая возбудимость, игра гормонов… – Тут Олег покосился на унылого Матвея, который демонстрировал степень возбудимости примерно как у камбалы. – Располагай ребята подходящим интерфейсом, созданным специально для того, чтобы концентрировать внимание на процедуре…

– Увы, земная наука ещё не создала таких интерфейсов, – похоронным тоном протянул Матвей, глядя себе под ноги. – И очень жаль, потому что, конечно, будь у меня нечто подобное, я бы наверняка смог собраться.

Олег опять посмотрел на Дроздова:

– Если бы мы применили разработку, которая облегчает взаимодействие с информационной сетью Развитых Миров…

– Ты не хуже меня знаешь, что проникать в хранилище можно и без всяких допсредств, – перебил Дроздов.

– Феномен Леонардо? Но у нас нет времени ждать, пока мальчик научится использовать свои способности так, как нам нужно. Интерфейс позволил бы…

– Да, очень жаль, что таких интерфейсов нет на свете, – гнул своё Матвей, не поднимая глаз. – Потому что с их помощью я бы наверняка смог очень быстро…

– Исключено! – повысил голос полковник. – Мы не поставим наши достижения под угрозу. Если в командный центр начнут ломиться демонстрационные образцы, мы потеряем результаты тридцатилетнего труда.

Олег выразительно посмотрел на велосипед:

– Мне кажется, силы обороны командного центра вполне в силах справиться с подобными…

– …а вот если бы нечто вроде такого интерфейса существовало, я прямиком отправился бы в хранилище и, несомненно, зашёл бы и сразу отключил режим демонстрации, – талдычил Матвей. – Поэтому очень жалко, что подобных интерфейсов не существу…

– Существуют они, существуют! – оборвал полковник Дроздов, зло стрельнув глазами в Олега: – И мы заплатили за них немалую цену, так что – нет, я сказал! И точка.

– Феномен Леонардо? – Рита дёрнула Гену за рукав.

– Ну, типа у парня гениальные мысли рождаются ни с того ни с сего. – Не-дрейнер пожал плечами. – По ходу, все эти леонарды просто в космическое хранилище проникают каким-то макаром. Мысленно. Халявщики.

Теперь тишину нарушало только потрескивание горящего тростника да ещё тихий плеск воды.

– Ну, тогда я не могу, – резюмировал Матвей, скорчившись, как от желудочной колики.

Его щека опять начала дёргаться.

Земля под нашими ногами дрогнула:

БАМММ.

Через пару секунд – снова:

БАМММ.

Затем опять:

БАМММ.

Словно кто-то невероятно огромный шёл к нам великанскими шагами. Агенты нервно переглянулись, неуверенными движениями распахивая пиджаки.

– Э-э-э… – Гена оглянулся по сторонам и вполголоса предположил: – Мегатрон?

– Йееейййй! – выкрикнул Вельзевул, подскочил на месте, вытянув передние лапы в воздух, и повис у Матвея на поясе джинсов.

Тот ойкнул, едва не потеряв равновесие.

БАМММ.

Я понял, что пора подать голос разума:

– Господин полковник, мы можем сесть в машины и наматывать километры и дальше. Но, как эксперт по Матвею, я должен поставить вас в известность, что, если уж он говорит, что не может, – значит, не может. И любые меры воздействия тут бесполезны.

БАМММ. Уже гораздо ближе.

– К тому же, – продолжил я, вздрагивая и инстинктивно озираясь, – его укачивает.

Полковник молчал. Вельзевул с феноменальной скоростью вскарабкался по Матвею вверх, залёг у него на плечах и поинтересовался оттуда:

– Ааррр?

БАМММ.

– А когда он укачан, его интеллектуальные способности катастрофически…

– Слышьте, народ, дык чего ждём-то? – Геннадий потеребил одну из своих косм и покосился на Дроздова: – Там какая-то здоровая дурища надвигается, ежели вы не слышите.

– Ждём, пока кое-кто храбрость себе отрастит, – буркнула рыжая, пуская насмарку всю мою дипломатию.

БАМММ. Ещё ближе.

– По машинам, – скомандовал полковник, стремительно развернулся и зашагал к мерсетанкам.

Отряд переглянулся и воззрился на адъютанта. Тот пожал плечами:

– Не имею представления. Но давайте-ка и правда по машинам. Там увидим.

Глава 14

Реальность снова обманула мои ожидания. Судя по всему, никаких небоскрёбов и суперкрутых штаб-квартир этой ночью не предвиделось.

Признаться, в машине я слегка клюнул носом и очнулся, только когда захлопали дверцы. Выглянув, я обнаружил, что мы за городом.

Мерсетанки были припаркованы перед небольшим двухэтажным домом. Вокруг, насколько хватало света от единственного фонаря, можно было различить одни лишь сосны с ёлками. Курортный пригород, тёпленькое местечко, где, по слухам, так любят строить себе дачи всякие полковники.

Однако светлое кирпичное здание перед нами дачей точно не было. Скорее, смахивало на замшелое бюджетное учрежденьице вроде пансионата или санатория.

– За мной, – бросил Дроздов, словно без этой команды мы непременно разбрелись бы по ночному лесу.

Полковник прошагал по узенькой гравийной дорожке ко входу и потыкал в панель домофона. Металлическая дверь щёлкнула. Мы вчетвером последовали за Олегом внутрь и… очутились в унылом-преунылом холле с потрескавшимся линолеумом, старыми деревянными панелями в половину высоты стен и парочкой подоконных растений на последнем издыхании.

Слева от входа за уродливым столом из ДСП кемарил типичный школьный вахтёр-кладовщик-гардеробщик.

– Рота, подъём! – рыкнул Дроздов, и гардеробщик, встрепенувшись, едва не опрокинул стоящий тут же рядом чайничек. – Экстренная мобилизация. По синей тревоге. Всех в ружьё, согласно планам от «А» до «Е» включительно.

– Есть… – выдавил гардеробщик и тут же ошарашенно переспросил: – Э-э, так что, и по «Д» тоже?..

Дроздов упёр кулаки в стол и медленно-премедленно наклонился, всверливаясь взглядом бедняге в переносицу:

– И по «Д» тоже, – неторопливо и раздельно подтвердил он. – Немедленно. Выполняйте.

Гардеробщик подорвался с места, словно ошпаренный кот, бросился к деревянной панели за своей спиной и лихорадочно принялся щёлкать понатыканными на ней тумблерами.

Полковник прошёл холл насквозь, направляясь к бетонной лестнице со скрюченными временем металлическими перилами, и грузно зашагал по ступеням. Видимо, остальным предлагалось не отставать.

На втором этаже нас ждала очередная дверь с домофоном. Дверь выглядела деревянной, но, когда Дроздов её открыл, Рита дёрнула меня за локоть и выразительно повела глазами: за вагонкой пряталось цельнометаллическое полотно толщиной с мою ладонь.

– Свинец, – со знанием дела заметил не-дрейнер Геннадий. – Как в рентген-кабинете. Круто.

– И вольфрам, – заметил Олег, придерживая для нас титаническую дверь.

– А это зачем?

– Вольфрам – единственный металл, который не режет ацетиленовая горелка, – пробубнил Матвей, проходя в дверь за полковником, – поскольку температура его