Оружейный барон, или Римские каникулы Кремнева - Фридрих Незнанский

Уколов сдвинул брови:

— Ну ты, знаешь, тоже не утрируй. Из всех твоих заданий добрая половина не была связана с риском для жизни. Этого ты не можешь отрицать.

Утверждение Уколова было спорным, но Кремнев и на этот раз предпочел не возражать. Вместо этого он спросил:

— А что за дело?

Николай Георгиевич медленно покачал головой:

— Ну, нет. Так не пойдет. Практически любая информация, которую ты узнаешь в этом кабинете, — конфиденциальна. Если ты согласен выслушать меня, значит… ты остаешься.

Егор задумчиво нахмурил брови.

— Еще одно задание, — негромко проговорил он.

— Да, — кивнул Уколов. — Одно задание, и ты свободен.

И Кремнев принял решение.

— Ладно, — сказал он. — Как долго продлится командировка?

— Смотря по обстоятельствам. Может, один день. А может, две недели.

— И сразу после моего возвращения вы подпишете мой рапорт?

— Подпишу, — кивнул генерал Николай Георгиевич. — Скрепя сердце, но подпишу.

Кремнев вздохнул.

— На том и порешим. Так в чем там дело, товарищ генерал?

Николай Георгиевич откинулся на спинку стула и сказал:

— Незадолго до своей смерти Андрей Литвин заходил в офис фирмы «Эриния».

— Опять «Эриния»? — вскинул брови Егор.

Уколов кивнул:

— Да. Пока Литвин был в офисе Крайтона, он успел установить «жучок». Просто прикрепил его к обратной стороне стола. Вскоре парни Крайтона нашли «жучок», но до этого мы успели кое-что записать. Информация обрывочная и не совсем ясная. Крайтон говорил с кем-то по телефону о переправке секретного груза через границу. Груз должен был прибыть из России в Италию.

Егор слушал внимательно и наводящих вопросов пока не задавал.

— Но самое главное, этот груз должен передать курьеру профессор Земцов, — продолжил генерал Уколов. — Тебе о чем-нибудь говорит это имя?

Егор нахмурился, стараясь вспомнить, но так и не вспомнил.

— Нет, — качнул он головой. — Ничего не помню. Что это за профессор?

— Генетик, — ответил Уколов. — Три года назад его уволили с кафедры и закрыли ему доступ в научные издания за антинаучный подход.

— За что?

— Увольнению предшествовала одна неприятная история. Это случилось после одной научной конференции. Земцов тогда предложил способ модифицировать геном человека и… Ну, в общем — говоря коротко — выращивать совершенных людей. К тому времени он уже сделал кое-какие разработки, провел эксперименты и все такое. Но его метод коллеги подняли на смех, равно как и саму идею.

Уколов достал из стаканчика карандаш и принялся постукивать по столу.

— По последним сведениям, — продолжил он, — последние три года Земцов работал школьным учителем биологии. И едва сводил концы с концами. С кафедры его погнали с «волчьим билетом». Никуда, кроме школы, он устроиться не смог. Жил Земцов холостяком, очень замкнуто. Женщин в дом не водил, с мужчинами не дружил. Соседи встречали его два раза в день, когда он выгуливал собаку. Профессор с ними раскланивался.

— Вежливый сосед — таких все любят.

— О да, — усмехнулся Уколов. — Но самому Земцову это не помогло.

— Почему?

— Потому что сегодня, максимум — завтра, ему раскроят череп во дворе собственного дома. И сделаешь это ты.

Лицо Егора оцепенело.

— Вы хотите, чтобы я…

— Погоди, — остановил его Уколов. — Тут нужно небольшое предисловие. Дело в том, что Земцова действительно должны убить. И убийца уже имеется.

— Намекаете на…

— Нет, Егор, я сейчас говорю не о тебе. Убийца — некий Антон Чернов. Двадцать восемь лет. Ветеран второй чеченской. Работал в службе безопасности консалтинговой компании. Потом основал свою фирму, но прогорел. В общем, парень здорово помотался по жизни, прежде чем решиться на убийство.

— Ясно, — коротко кивнул Егор. — И что заставило его пойти на сделку с собственной совестью?

— Нужда, — ответил генерал. — Но давай обо всем по порядку. Неделю назад к Антону Чернову подошел в баре человек, который представился Майклом.

— Иностранец?

Генерал Уколов кивнул:

— Да. Он сказал, что ищет надежного человека для опасной работы. И готов хорошо заплатить. А Чернова к тому моменту сильно прижало. Он потерял работу. Квартиру забрали за долги. От него ушла жена, и не просто ушла, а забрала с собой дочь. В общем — полный букет неприятностей.

— Семя легло на подготовленную почву.

— Именно так, — кивнул Уколов. — Когда Майкл предложил Чернову десять тысяч долларов, тот согласился не раздумывая.

— А как этот Майкл на него вышел?

— Это не сложно. В Интернете есть сайт — «Щит и меч». Там общаются бывшие вояки. В основном те, кого жизнь бросила физиономией в дерьмо. Жалуются на свои обиды, вспоминают былое, дают друг другу советы, ну и так далее. Вот там этот Майкл и нашел Антона Чернова.

— Гм… — Кремнев задумчиво поскреб пальцами переносицу. — Кое-что начинает проясняться. Но зачем им понадобилось убивать Земцова?

— А очень просто, — ответил Уколов. — Судя по всему, они рассчитывали, что он будет с ними сотрудничать. Возможно, даже переберется за рубеж. И я вполне допускаю, что первоначально профессор Земцов дал им свое «добро». Согласись, его можно понять. С кафедры его поперли. Доброе имя ученого — опозорили. Думаю, он озлился на весь белый свет. А тут к тебе приходит чисто одетый выпускник какого-нибудь Гарварда и говорит о том, что правительство его страны заинтересовано в твоих исследованиях.

Егор слушал начальника внимательно, положив подбородок на сложенные в замок руки.

— Вот он и повелся, — продолжил Уколов. — А потом вдруг осознал, что дело попахивает предательством. Ну и пошел на попятную. Но на попятную в таких делах идти нельзя. Видимо, Земцову стали угрожать расправой, а в ответ он пригрозил рассказать обо всем спецслужбам.

— Чем подписал себе смертный приговор, — закончил за начальника Кремнев. — Но не понятно: как они так легко отказались от профессора? Ведь они могли попытаться выкрасть его. Взять в заложники кого-нибудь из его родственников.

Генерал Уколов покачал красивой головой:

— Не имело смысла. Судя по всему — но это опять-таки мои предположения — Земцов закончил свои исследования. Все, что им было нужно, это небольшая кожаная тетрадь с записями профессора. И они ее получили.

Егор прищурил серые, недобрые глаза:

— Вот как?

Уколов вздохнул: