Гипнотизер - Барбара Эвинг

Корделия внезапно направилась к рукомойнику, где стоял кувшин с водой. Она отвернулась от Рилли, сплюнула, и та решила, что Корделию стошнит прямо в раковину. Она быстро наклонилась, собрала осколки стекла и вытерла остатки разлившегося портвейна. Никогда еще с тех пор, как она вернулась из Уэльса, Корделия не высказывалась столь многословно о своем прошлом. Рилли не могла и предположить, что воспоминания о нем причиняют ее подруге такую боль. Рилли задумалась, не пришло ли время завести разговор о пропавших детях Корделии. Она хорошо помнила их имена: Манон, о которой тетя Хестер сказала, что девочка очень похожа на Кити. И Гвенлиам, у которой были серые глаза самой тети Хестер. И странный малыш Морган, которого всегда забавляли крабы и водоросли. Ни разу, с тех пор как она вернулась в Лондон, Корделия не вспоминала о них.

Наконец Корделия налила себе стакан воды из кувшина и направилась к ней — ее щеки пылали, волосы рассыпались в беспорядке, однако Рилли невольно подумала, что даже в таком виде ее подруга выглядит потрясающе.

— Мой дом здесь, на Литтл-Рассел-стрит, в Блумсбери, и это вполне приличный дом! И я все еще могу говорить и ходить, как полагается истинной леди. Никто и ничто не заставят меня расстаться с этим домом. Я придумала план. Мы столько раз становились жертвами обмана. Ты рассказала мне о Джеке. Что ты скажешь насчет того, чтобы начать все сначала?

— Обманывать самим?

— Нет, я не это имела в виду. Я бы сказала, что мы могли бы помогать людям. Послушай, Рилли, у меня есть немного денег под половицами, не очень много, но есть. Подумай обо всех тех богатых людях, которые были на лекции в больнице. Они наблюдали за экспериментом и говорили о гипнозе так, словно моя тетя Хестер не занималась им еще много лет назад! Ты ведь видишь, что он входит в моду? Не знаю, что я сделала с твоей мамой, но чувствую: происходит что-то странное. Мы знаем точно, что я сумела ее загипнотизировать — о Рилли, я не хотела, чтобы все вышло именно так, люди не должны падать и расшибать себе голову во время сеанса гипноза! Но я возвращаюсь к тому, о чем говорила. Я читала о френологии, и, знаешь, тетя Хестер тоже использовала ее иногда. Думаю, любой дурак мог бы ее применять, с разумной осторожностью, конечно. А в книгах, между прочим, говорится, что френология — это настоящая философия, как наука об изучении электричества! Так что никакого обмана с нашей стороны не будет.

Она подхватила газетные листки.

— Я хочу потратить свои последние деньги на то, чтобы заплатить вперед за аренду и дать рекламное объявление в «Монинг кроникл», в «Таймс», ну и еще в какой-нибудь еженедельник. Любая популярная газета нам подойдет. Посмотри, я уже составила текст объявления.

Она вручила Рилли листок.

«Любовь: Это самое важное решение.

Квалифицированная леди-гипнотизер с хорошим опытом и знанием френологии может дать совет, касающийся вопросов брака. Не совершайте ошибок, когда речь идет о важнейшем решении вашей жизни.

Сохранение тайны, как на исповеди.

Запись и ознакомление с условиями приема — в письменной форме».

— А что означает: леди-гипнотизер со знанием френологии?

— Звучит впечатляюще, не так ли? Я прочла такую формулировку в одной из книг.

Рилли отозвалась заливистым смехом.

— Ты хочешь сказать, что люди должны выбирать себе спутников жизни по форме черепа? И после этого ты уверяешь, что мы не собираемся обманывать людей?

— Нет, никого мы не станем обманывать, потому что в этой науке заключена истина.

— Истина?

Рилли взглянула на Корделию так, словно та утратила остатки разума.

— Я не смогла бы этого делать, Корделия, даже если бы захотела, потому что ровным счетом ничего в этом не смыслю. А если ты собираешься еще и гипнотизировать людей так, что они будут падать со стульев, то все закончится тем, что на нас подадут в суд.

— Я не буду никого гипнотизировать. Хотя звучит прекрасно: «леди-гипнотизер со знанием френологии». Гипноз очень полезен, если ты хочешь избавить человека от боли или уменьшить его физические страдания. Однако люди, которые будут к нам приходить, не больны, понимаешь? Они придут, чтобы обсудить с нами вопросы любви, а я помогу им в этом, согласившись изучить особенности строения их головы.

— Но я точно не смогу делать ничего подобного!

— Однако ты могла бы выступать в роли моего ассистента или, лучше, партнера! Ты могла бы наравне со мной зарабатывать деньги! Будешь принимать плату от посетителей и успокаивать их перед входом в святилище.

Корделия и сама начала смеяться. Она говорила все быстрее:

— Мы ведь можем использовать свои актерские таланты! Мы с тобой зрелые и опытные актрисы. Выглядим вполне респектабельно. У меня даже есть седая прядь в волосах! Я думаю, что если добавлю к своему гардеробу цветные шарфы, то буду выглядеть загадочно. Мы натрем до блеска звезды и зеркала и зажжем свечи, как делала тетя Хестер. А плату за визит установим в размере… шести шиллингов… Что ты на это скажешь?

— Шести шиллингов?

— И полгинеи за два посещения.

Корделию невозможно было остановить.

— Как говорила тетя Хестер, чрезвычайно важно создать особую обстановку. Она переняла это от иностранного джентльмена, который взялся учить ее гипнозу. Он играл на флейте, насколько я помню. И ты тоже могла бы играть на флейте, Рилли, стоя сзади, а когда мы разбогатеем, то купим арфу и пианино.

Она увидела выражение недоверия на лице Рилли, подошла и села рядом с ней, взяв за руку.

— Рилли, я все время посвятила чтению. Гипноз — это загадка, но не шарлатанство, как и френология. Даже греки верили в это знание.

— Греки изучали черепа, помеченные числами?

— Нет, не совсем так. Но они полагали, что сила воображения, разум и память определяются развитостью той или иной части головы. Я прочла об этом в книге, Рилли! Сейчас все цитируют труды греков, и я тоже готова это сделать! И первым делом собираюсь попрактиковаться на тебе, Рилли, без шуток!

— Корди, мы не можем видеть, что у человека в голове. А то, о чем ты говоришь, зависит как раз от того, что творится у человека внутри головы!!! И после этого ты хочешь давать советы насчет того, подходят ли мужчина и женщина друг другу? Конечно же, мы не можем заниматься ничем подобным!

— Но посмотри, что мы уже знаем! Какую ошибку совершила я, сделав ставку на Эллиса! И ты тоже совершила ошибку, выбрав себе не того спутника, Рилли. Разве мы не усвоили ужасные уроки, которые преподнесла нам жизнь? Уроки, за которые заплатили очень высокую цену? И разве ты забыла, что мы актрисы, а это значит, умеем прекрасно понимать выражения лиц людей и знать, что скрывается за их голосами. Разве не этому искусству мы учились все годы? Поэтому мы можем о многом догадываться, Рилли! Мы будем следить за их лицами, вслушиваться в интонации голосов и стараться узнать, что за этим скрывается! Что-то вроде нового вида представления. И разве мы не доки по части расшифровки чужих чувств? Мы сумеем научиться тому, чего не знаем, это дело поправимое. Главное, чтобы все сказанное нами звучало впечатляюще и убедительно! Я выучу все, что нужно, как если бы речь шла о новой роли. Я наряжусь, как положено, и натру звезды до блеска! — Она подпрыгнула от осенившей ее мысли. — Мы можем написать новой королеве, ведь ей нужен муж!