Чужое имя - Маргарет Петерсон Хэддикс

–Помогите,– закричал он.– Мой… мой друг… Он болен.

И как только у него язык повернулся назвать Джейсона другом?

Да ладно. Врать придётся ещё много.

Дверь распахнулась. На пороге стояла медсестра в мятой ночной рубашке.

–О господи!– тихо вздохнула она, увидев распростёртого на полу Джейсона. Люк старался его поднять, как сделал бы заботливый друг, но ему не хватало сил. С каким удовольствием он бы бросил его на пол.

–Он потерял сознание,– сообщил Люк, хотя в этом не было нужды.– После припадка… он бушевал, бредил. Нёс… какую-то чушь. Выдумывал всякие бредни.– Это должно помочь, если Джейсон придёт в себя.– Кажется, у него белая горячка, так это называется. Наверное, лучше, если он побудет пока без сознания. Можете дать ему какое-то лекарство, чтобы он поспал?

–О господи!– нахмурившись, повторила медсестра.– Обычно в таких случаях пациента приводят в сознание.

Это было нечестно. Медсестра, казалось, знала своё дело.

–Помоги мне затащить его в комнату,– приказала она Люку.

Она взяла Джейсона за ноги, и Люк его приподнял. Мышцы рук пронзило нестерпимой болью. Когда они в медпункте положили Джейсона на кровать, Люк тяжело дышал. Медсестра немедленно начала осматривать пациента.

–Он что, ударился головой?– спросила она, ощупывая череп.

Люка охватил панический ужас.

–Н-наверное,– выдавил он.– Он сильно метался в бреду. Во сне.

–Я думала, он бушевал и бредил,– сказала медсестра, пронзив Люка неожиданно острым взглядом.– И всё это было во сне?

Люк вздохнул.

–Нет. Он метался во сне, потом проснулся, и вёл себя, как безумный. А потом случился приступ, и он потерял сознание. Всё произошло очень быстро. Я сильно испугался.

Люку пришла в голову ещё одна мысль.

–Знаете, хорошо бы привязать его к кровати, чтобы не убился, если очнётся и начнёт снова бузить.

–Благодарю за профессиональный совет,– сказала медсестра.

Она приподняла веко Джейсона и посветила в глаз фонариком. Люк затаил дыхание. Если Джейсон очнётся, то наговорит медсестре всё, что захочет, и та ему поверит. Джейсон умел врать гораздо убедительнее, чем Люк. Джейсон шевельнул губами. Неужели пробормотал что-то, и медсестра услышала, а Люк нет. Люк старался подавить панику. Он с облегчением наблюдал, как Джейсон непроизвольно закатил глаза, и одно веко открылось. Медсестра осторожно вернула веко на место. Джейсон не шевельнулся.

Медсестра села за стол и взяла ручку.

–Так. Как зовут твоего друга?– спросила она.

–Джей… то есть Скотт Рено.

Медсестра посмотрела на него с сомнением.

–А тебя?

–Ли Грант,– пробормотал Люк.

Медсестра посмотрела на него внимательно. Чересчур внимательно.

–Ладно, сейчас я занесу в компьютер твой рассказ о случившемся.

И исчезла за углом.

Люк слышал, как медсестра бормочет про себя. Потом раздался стук клавиатуры, что напомнил ему о Джен. Вспомнил, как оживился Джейсон, когда Люк упомянул её имя. Но это была приманка… для того, чтобы Люк ему поверил, открыл настоящее имя, чтобы тот мог его выдать.

У Люка голова пошла кругом. Уж больно тяжело было вспоминать о прошлом, зная, что Джейсон – предатель.

Медсестра вернулась.

–Распишись здесь,– попросила она.

Люк уныло подписал, не читая.

–Возвращайся в постель,– посоветовала медсестра.– О твоём друге я позабочусь. Обещаю.

Вот этого Люк и боялся.

Но делать нечего, и он направился к двери.

–Дайте мне знать, как он,– напоследок попросил Люк.– А будет бузить…

–Не переживай, чего я тут только не наслушалась,– ответила медсестра.

Выйдя в коридор, Люк пожалел, что не придумал другой план. Верёвки! Ведь можно было связать Джейсона, заткнуть кляпом рот, и… и куда его деть? Куда? Даже мальчишки, что всегда смотрят в пол, заметили бы связанного мальчика с кляпом во рту. А где взять верёвки и кляп? Нет, Люку ничего не оставалось, как прибегнуть к помощи медсестры. Просто теперь нужно действовать быстрее. Кто знает, что Джейсон наплетёт медсестре, когда очнётся? Можно быть уверенным только в одном: Джейсон не скажет, что Люк героически пришёл к нему на помощь.

На самом деле Джейсону и врать не нужно. Просто объяви он, что Люк врезал ему книжкой по голове и сбил с ног, так оно и есть, правда, хотя не вся. А захочет кто-нибудь проверить, можно осмотреть учебник и… Учебник… Ошеломлённый собственной глупостью, он вдруг понял, что оставил на лестнице учебник и радиотелефон Джейсона.

Забыв об осторожности, Люк, громко топая, помчался по коридору, и, завернув пару раз за угол, вернулся к лестнице. Увидел на площадке, там где уронил, учебник по истории. Он поднял его и, как давно потерянного друга, прижал к груди. Осталось найти телефон… Но телефона нигде не было.

Лестничная площадка была ровным, пустым квадратом четыре на четыре метра, но Люк снова и снова ходил по ней, словно не замечал телефона, а он лежал там, на виду у всех.

Телефон исчез.

Люк осмотрел каждую ступеньку ниже и даже выше площадки… будто телефон умел летать. Он упрямо отказывался принять правду, что телефон пропал. Потом уселся на ступеньку, размышляя, кто мог его взять.

Неужели у Джейсона есть сообщник?

Люк перебирал в памяти всех дежурных по коридору, мальчишек, с которыми встречался в лесу. Теперь, когда ему открылось истинное лицо Джейсона, нельзя верить никому. Вдруг они все работают на демографическую полицию?

Кроме тех четверых, которых Джейсон выдал.

Люк совсем растерялся, но знал только, что с пропажей телефона тем четверым грозила ещё бо́льшая опасность.

И ему тоже.

Первым побуждением было спрятаться и заставить тех четверых спрятаться с ним вместе. Лес для этого не подходил, именно туда Джейсон поведёт полицию.

Интересно, нельзя ли укрыться на кухне? Или в каком-нибудь заброшенном классе? Или в забытой спальне, где никто не станет искать?

Прятаться, похоже, бесполезно, всё равно найдут.

Нужно предотвратить обыск, но Люк слишком смутно представлял себе, что происходит. Нужно найти того, кто разбирается лучше его, кто умеет искуснее изворачиваться, знает, как обвести полицейских вокруг пальца.

Отца Джен.

Как же с ним связаться?

Люк спустился на первый этаж со смутным планом в голове. Ему был нужен номер телефона мистера Толбота. И телефон. В кабинете директора должно найтись и то и другое. Только он был заперт.