И станешь ты богом - Александр Костожихин

– Ничего страшного с ними не случится. Получат по мордам пару раз – и всех дел. На этот раз. В следующий, если такой случится, ими Страшила займётся, – Щука усмехнулся, глядя на вытянувшиеся лица стражников.

– Дисциплину надо соблюдать всегда и во всём. Особенно в военном деле. Иначе не войско будет, а вооружённая толпа. В битве или войне поражение начинается именно с отговорки: «Приказ неправильно поняли. Извини, воевода», – передразнил Кудыму Щука. – А приказ был точен и ясен, двусмысленности не допускал. Кстати, в обратную сторону, если говоришь невнятно, так и не жди точного исполнения. А значит, обижайся только на самого себя. Ладно, хватит об этом. Пойдём, дружище, пообедаем кашей перловой на кабаньем сале, да вприкуску с диким лучком. Браги сладкой изопьём с пирогами, квасок потянем духмяный, поговорим по душам. Думаю, тебе есть о чем мне поведать. Идём же, Кудыма, идём! – Щука легонько потянул Кудыму за рукав рубахи в сторону слободы.

После простого, но сытного обеда Щука, по устоявшейся привычке, провёл ладошкой по чисто выскобленному столу, собрал крошки в горстку, бросил в рот. Сходил в угол длинной избы-слободы, из стоявшей там бочки зачерпнул два ковша тёмного кваса. Кудыма откинулся спиной на стену.

– Рассказывай, – коротко бросил Щука, сев напротив.

– Столько всего произошло за эти дни, что, правду говоря, даже затрудняюсь, с чего начать, – и Кудыма тяжело вздохнул.

– А ты не торопись.

Кудыма прикрыл глаза, задумался. Щука терпеливо ждал, потихоньку прихлёбывая квас. Он был действительно очень мудрым человеком.

Наконец Кудыма собрался с мыслями и неторопливо начал своё повествование. Щука молча слушал. Трудно было найти более внимательного и благодарного слушателя, чем он.

– Наказ богов, говоришь? – Щука постучал пальцами по столу, лицо его стало жёстким. – Рассчитывай на меня, Кудыма. Хоть в чём. Здесь дело даже не в богах. Дело в людях. Если не мы, то кто? Видимо, на роду нам такая доля выпала. Последуем же за ней.

– Благодарю тебя, воевода, – Кудыма был искренне рад, что такой человек, как Щука, будет рядом с ним в деле, которое он и сам-то, по правде говоря, ещё не вполне понял и осознал. Но, возможно, многомудрый Щука увидел здесь нечто такое, чего пока ещё не видел Кудыма.

– Насчёт ватаги решим так. Ты никого из своих соплеменников не бери. Пусть живут спокойно. У твоего рода после нападения мало мужей осталось. Работы же – непочатый край. Да что тебе объяснять? Сам всё понимаешь лучше меня. Кстати, тебя с Гондыром ждут. Надо вождя выбирать, а как без шамана? Место посмотришь, где теперь твой род. С женой полю’буешься. А мы с Ингрельдом начнём людей в поход набирать. Думаю, человек сорок-пятьдесят вполне хватит. Ватажникам истинную причину похода говорить, конечно, не будем. Идём пограбить! Теперь о численности ватаги. Почему столько? Идти большим войском – шила в мешке не утаишь. Силу могут против нас выставить. Идти вчетвером – тоже не имеет смысла: или убьют, или в рабство попадём. Нарвёмся на приличной численности отряд – не отобьёмся. А так мы – простая шайка разбойников, каких много. Против таких шаек купцы объединяются, да охрану нанимают. Голыми руками нас не возьмёшь, а войско посылать – смысла нет. С нашим-то опытом, от отряда стражи сможем уйти, думаю, без особого труда. И вообще, так прокормиться легче. И с дисциплиной проще. И ещё: мне надо кое-какие государственные дела закончить, всё передать тому, кого вместо меня назначат. Разве можно в таких делах спешить? Медлить тоже ни к чему, но и кипяток плескать себе на штаны – лишнее. Думаю, дней за пятнадцать-двадцать управимся. Приходите все к этому времени.

– Хорошо, Щука. Будь по-твоему. Это мудро. Да и с лебёдушкой своей надо будет попрощаться. Кто знает, что нас ждёт! Только вот шамана нового в роду пока не народилось. Не дают боги никому знака. Придётся моим сородичам к другим родам обращаться. Беспокоюсь я. Хотя очень многие живут и без своего шамана – редко кому боги сей дар дают. Ну, да ладно. Прямо сейчас и пойдём.

Из слободы шаман зашёл к Угриму. Передал разговор с воеводой. Ингрельд ушёл к Щуке, а Кудыма с Гондыром отправились в свою деревню, что теперь отстраивалась на реке Боровой.

В деревню Кудыма и Гондыр пришли к полудню следующего дня.

Место для нового поселения Лымай выбрал очень удачно – на крутом берегу широкой излучины реки Боровой. Деревню уже обнесли тыном, с четвёртой стороны прокопав ров в два человеческих роста. Теперь оставалось только поднять задвижки, чтобы воды реки его заполнили.

В заново отстраиваемой деревне вкусно пахло древесной стружкой и смолой. Обозначилась площадь, которую окаймляли срубы изб, бань, хозяйственных построек. Но жили пока в шалашах. Искусный мастер – резчик по дереву – вырезал на столбах лики богов. Вновь вырезанные боги строго смотрели на происходящее вокруг них, потихоньку обживались.

Женщин и подростков Лымай отправил на сенокос. Благо луга от выбранного под новую деревню места находились недалеко. Дети пасли скотину, под охраной нескольких вооружённых копьями подростков собирали ягоды и грибы. Мужчины выжигали лес под озимые, рубили и таскали бревна. Несколько человек охотились.

Но очень остро ощущалась нехватка рабочего инструмента, для изготовления которого была необходима железная руда. Да и люди поизносились. Нужна была одежда, ткани, шкуры – всего не перечислить! Через пару месяцев пойдут дожди. Потом наступит короткая, хмурая осень с тоскливыми и промозглыми утренними и вечерними туманами – а за ней на леса и поля ляжет снег, ударят холода, запоют свою унылую песню метели.

И всё-таки люди не жалели о принятом решении! Пускай сейчас очень трудно, пускай приходится жить в шалашах и подчас не хватает еды, а в непрестанных трудах истрепалась одежда, коей не было пока замены. Это не беда, это временно! Вот отстроятся на следующий год окончательно – и жизнь снова войдёт в привычное русло. Засеют они озимыми выжженные лесные поляны, и заколосятся на них по весне всходы ржи, пшеницы и гречи. На огородах вырастут репа, редька, горох. Даст приплод скотина. И роду – жить! А зимой охотники набьют пушнины, мастера отольют знаменитые на весь мир украшения, кузнецы-оружейники откуют оружие и доспехи. И в следующем году в Городище, на очередной летней ярмарке, появится товар от рода Лося племени Чудь! Будет товар – будет и доход. Будет доход – будет и все необходимое для жизни и труда.

Вечером того же дня, как пришли в деревню Кудыма и Гондыр, на общем сходе, вождём рода выбрали Лымая. Он показал себя как умелый воин, удачно выбрал место для постройки деревни, с его разумными доводами по любому вопросу все соглашались, люди слушались Лымая с удовольствием. Чего ещё желать?

Через неделю, согласно сложившейся издавна традиции, взволнованные матери принесли на общий сход мальчиков-младенцев. Сход решал, кому из них кем быть. Кого определить как воина, кого – как хлебопашца.

Кудыма вместе со всеми осматривал ползунков и думал о своём.

Для него по сей день оставалось загадкой, почему знатные воины на общем сходе определили его, тогда ещё младенца, как будущего защитника рода и отобрали в дружину – ведь он вовсе не был крепышом, а, скорее, наоборот, заморышем. Заморышем с разноцветными глазами. Конечно, в случае особой опасности, которая угрожала бы уничтожению рода, на войну поднимались все, включая женщин и подростков. Но основное ядро сопротивления составлял отряд профессионально подготовленных воинов, во главе с вождём. Они также уходили в воинские набеги, порой очень далеко, на их плечах лежала облавная охота осенью и добыча пушного зверя зимой. Хотя зимой зверя били все сородичи, но основную добычу несли всё-таки дружинники. Остальные занимались хлебопашеством, рыболовством и скотоводством. Одно дополняло другое. Всё – для выживания племени. Если все будут пахать землю, то кто будет эту землю оборонять? Без сомнения, все мужчины умели обращаться с оружием, но если навалится тьма врага, без опытных воинов не устоять. Если же, напротив, все будут воинами, то кто будет кормить людей? Кто будет ковать мечи, топоры, доспехи, заниматься выделкой шкур? Да мало ли других дел в хозяйстве – всего не перечислить! С одного копья не прокормишься. Вечным разбоем не проживёшь. Это кочевники могут жить одним разбоем. Да и то, как сказать…