Портрет по завету Кимитакэ - Николай Александрович Гиливеря

И дело не во внутренней нравственности или желании подмазаться ко всем женщинам своими «анти-мужцкими» воззрениями. Просто эти нежные лица действительно были красивы сами по себе, без лишних кричащих декораций.

Дети зачем-то всегда пытаются казаться взрослее. Нездоровая тяга к «горьким» напиткам, глупому выяснению отношений, обязанностям и внешним признакам увядающей красоты.

Прекрасные лица одноклассниц превращаются в маски, нарисованные впопыхах. Слишком яркие оттенки и толстый контур. Некогда индивидуальные мордашки превращаются в одно большое лицо профессиональной плакальщицы, либо измученной вдовы. А гордая улыбка за свою нелепость только добавляет образу лёгкую нотку безумия.

Такие внешние необдуманные реформы остужают мой пыл. Возбуждающие образы завяли, быстро почернев к корням. Только моя память в силах смыть краску, оживив настоящее, но я брезгую, не желая больше марать руки.

За последние месяцы произошло пару неприятных событий.

Уличные мальчики, с которыми я иногда играл во дворе в баскетбол, росли по своим лекалам. Всё больше они напоминали не ребят моего возраста, а подростков, которые, собственно, и подавали им пример поведения.

В те времена в каждом дворе были свои «старосты», свои мелкие банды и внутренний свод правил. Неизменным объединяющим фактором являлась тяга к насилию. Почти всегда вопросы решались в драках под всеобщий гул свидетелей.

Долгое время мне удавалось избегать конфликтов. Кудрявый мальчуган с искалеченной рукой. Кому может прийти в голову затевать с таким драку? К тому же я всегда надевал маску уличного пацана. Никаких нюнь и лишних размышлений. Поступки по образу и подобию собравшихся беспризорников.

Однажды один из знакомых начал травить парня не из нашей компании, не давая спокойно бросать мяч в кольцо. Худые ручки незнакомца тряслись от негодования, но лицо в очках ничего не могло поделать с крупным хулиганом. В какой-то момент Ж. грубо толкнул парня и тот ударился головой о металлический столб. Все только смеялись. Большая такая свора уличных псов.

Они голодные, закомплексованные дети, которых сильно бьют родители. Они красуются друг перед другом, заменяя в своих умах совершаемую жестокость на картинку из фильмов. Для них это не что-то реальное, а игра. Но умаляет ли это их грехи?

На мою голову накладываются разные звуки и образы. Смех. Сцены насилия. Сигналы недовольных водителей. Неприятный запах от пожилой учительницы. Труп собаки. Воспоминание о ковырянии палкой плоти мёртвой мыши. Кровь. Больничная палата. Ощущение несправедливости. Гнев.

Без предупреждения кидаю мяч в голову Ж… Глухой удар приходится точно по виску. Кажется, словно я услышал легкий хруст, от чего меня начинает разбирать страх: «А не сделал ли я чего-то непоправимого со здоровьем этого детины?» Но Ж. только начинает протяжно кричать, держась за больное место. Смешки стихают.

Мой гнев улетучивается. Остаётся только неконтролируемое волнение. Отступать поздно. Внимание всех собравшихся прикованы к нам. Ж. не станет спускать это дело на тормоза. Нужно срочно что-то предпринять.

Начинаю объяснять причину своего поступка. Кто-то из толпы ехидно смеётся. Большая вероятность, что это именно тот человек, который минуту назад пожимал тебе руку, и вы вместе над чем-то шутили, считая друг друга друзьями; теперь же волчонок ждёт твоего унижения.

Ж. крепко сжимает кулаки, начиная наступление. Мне ничего не остаётся, как последовать его примеру. Моя уличная маска храбрится из последних сил. Ты это затеял — доводи дело до конца.

Сначала шансы на победу кажутся неплохими. Соперник достаточно толстоват и неповоротлив. Ещё ни разу в жизни я не бил человека кулаком в лицо. И вот это неприятное событие происходит.

Сильный замах оказывается водой, что встретилась со скалами. Удар выходит крайне слабым, хоть и прилетает сопернику куда требуется. С ужасом понимаю собственную беспомощность. Страх за собственную жизнь зашкаливает.

Маска держится, но вот-вот готова лопнуть, обнажив истинное лицо «маменькиного сынка». Изнеженное комнатное растение, решившее, что может легко выжить на улице среди зверей.

Ж. наносит медленные, но весомые удары. Не сказать, что мне сильно больно. Удары оппонента скорее равняются внутреннему моральному унижению перед самим собой. В придачу целая толпа свидетелей наблюдает за моим стремительным падением.

Губы дрожат. Ещё немного, — и слезы хлынут рекой, окончательно уничтожив мою репутацию. Единственно верным решением кажется покинуть поле битвы, что я и делаю. С покрасневшим лицом, дрожащими руками, я отталкиваю Ж., после чего просто гневно начинаю шагать в сторону дома.

Псевдодрузья очухались. Они начинают кричать вслед, уговаривая остаться. Всякое бывает, небольшой конфликт. Мои уши отказываются слышать их вздор.

Прохожу мимо того самого парня, за которого заступился. Он оказывается единственным человеком, сохранившим молчание. Создаётся впечатление, что ему вовсе плевать на происходящее.

Моя уличная маска окончательно разрушилась в то самое мгновение, когда толпа шакалов оказалась за спиной. Горькие мальчишеские слёзы обильно текут по щекам, обжигая сухие глаза. Стараюсь плакать без конвульсий, и вроде как мне это удаётся.

Из свидетелей со мной никто и никогда больше не поднимет разговор о случившемся происшествии. На следующих выходных я снова выйду во двор. Парни будут также непринуждённо болтать со мной и играть, но вот внутренний осадок останется надолго, отзываясь каждый раз трусостью в дрожащих ногах при виде обидчика.

Вполне наглядный случай, который показал моё истинное лицо, содрав театральную маску притворства. Я не тот, кем хочу казаться. И тогда это было действительно страшным откровением собственной беспомощности перед внешним миром.

* * *

Второе неприятное событие случилось через пару дней, когда один из школьных знакомых предложил прогуляться, прихватив своего друга. Тот оказался старше нас на два года.

В таком возрасте два года — достаточно существенная разница, учитывая стремительные социальные скачки параллельно физическому становлению.

В. сразу показался мне приятным парнем, но в его речах сквозило чрезмерное самодовольство. Такое яркое, буквально кричащее о нарочитости использования. В любом случае можно было на время расслабиться, нацепив разбитую маску, склеенную у основания носа и лба. Для этих двоих, не знавших о недавнем инциденте, она выглядела как новая.

С первых минут я подхватил резкий тон, пытаясь вспомнить и рассказать самые смешные и дикие истории, которые приключались со мной. Эта прогулка должна была встать в ряд к остальным, ничем не отличившись своей типичностью. Увы, у В. имелись свои виды на сегодняшний день.

Технологический бум в сфере компьютерных развлечений смог пленить многих, как и меня самого, заставив вечно заниматься поиском денег на новые игры. У нового знакомого денег оказалось предостаточно, поэтому каждую неделю он пополнял свои кассетные полки очередной новинкой.

«Давайте сгоняем в один магазин, он не очень далеко тут»

Друг сразу согласился. Я положительно мотнул головой, хотя внутри проснулся белый