Сын Золотого Неба. Глаза Дракона - Лина Лау

Великих Домов, не считая потомков Эйрена.

Мару Тиори.

Последний сын.

Последний наследник, отказавшийся от любых претензий на престол и добровольно принёсший клятвы Владыке.

Поначалу многие его за это ненавидели, считали, что он продал родину захватчику, что он предал цишен и должен быть убит во имя искупления своей вины, но только сами лорды, знавшие истинное положение дел, прекрасно понимали, что Тиори были обречены, а ошибки последнего их короля можно было искупить только кровью. Мару же стал той стеной, что защищала цишен от Империи.

От Талэ.

Принимая их гнев на себя, являясь гарантом, заложником, он не позволял своей родине, пламенно любимой, бесценной для него, пострадать по-настоящему.

Правда была сурова и неумолима — с тех пор, как последний Тиори сам стал давить ростки мятежа, показывая Владыке собственную лояльность, Север снова приобрел свои крохи былой свободы, позже позволившие им за последние десятилетия уверенно встать на ноги и не бояться увидеть на рассвете силуэты Всадников.

Мару принёс себя в жертву.

Свою совесть, свою невиновность перед народом, но только чтобы его защитить.

Его поняли.

Его простили.

Его любили…

— Мы столько раз пытались отделиться от империи, и мирным путём, и войной, но каждый раз Талэ приходили и устраивали нам резню, не давая даже шанса, — продолжил мысль Мару лорд Кали.

— Теперь у вас есть свой Талэ, — произнёс доселе всегда молчавший идо Диасси — телохранитель Девона.

— Цэй'алори?

Девон ухмыльнулся, явно одобряя слова своего саи-ри.

— В последний раз вы проиграли потому, что я был вашим врагом, — припомнил племянник лордам их последний мятеж. — Но теперь… теперь я вижу. Цишен — единственные, кто всё ещё живут по заветам Первого Владыки, кто чтит всех древних богов и говорит на священном языке нашего народа, кто поклоняется Разуму, а не Войне.

— Ваш отец чудовище, Цэй'алори, — покачал головой лорд Кали. — Он отослал куда подольше от себя своего саи-ри, отбраковал своих старших сыновей подобрав им в жены иноземок, чтобы даже их дети не могли претендовать на его трон. Это… ужасно. Это идёт вразрез со всеми древними устоями.

— Но — в рамках закона, а это главное, — племянник усмехнулся, но в его холодных глазах Руни увидел привычное уже ожесточение — каждый разговор про отца для него был болезненным. — Трон империи мне не нужен. Главное, что под моим крылом окажутся верные Разуму шесс'ен.

И, конечно, его верные Вакке.

О преданности Воронов своему Повелителю ходили легенды, но то, что Аран позволил сыну иметь собственных орден Всадников, фактически, не подотчетный никакому из королевств, и принадлежавший именно Девону о многом говорил — вообще-то в хорошую сторону.

Многие считали, что старший принц в опале, что он отослан от двора и нелюбим, но Руни знал — Аран бесконечно любил свою семью и всех своих детей.

Всех.

Всё что он делал, он делал для того, чтобы их защитить.

Так или иначе.

А Девон… Он — ветер, запутавшийся в крыльях, вольный и переменчивый, неспособный усидеть на одном месте. Столица была для него золотой клеткой.

Отстранившись от сына, а'вэди просто попытался запутать врагов — чтобы в и так пострадавшем мальчишке больше е видели мишень. Чтобы они не вдели слабость Владыки. Слабость, больше не способную самостоятельно себя защитить. Непозволительную слабость…

Ваккеш Ати стал настоящим сокровищем Девона, но даже собственное поместье, находившееся даже за пределами Империи, на левом берегу Циаши, на самой границе с Проклятыми Топями, не сумело удержать племянника.

Действительно — ветер.

Не скованный более титулом наследника империи, он странствовал, проводя на чужбине гораздо больше времени, чем дома.

И даже сейчас он собирался в очередное путешествие, сразу после заседания совета, собственно.

Нехорошо, на самом деле.

Да разве ж поймаешь ветер?

— Вы уверены, что оставить нас в столь сложное время и отправиться в путешествие — хорошая идея? — вторил его мыслям лорд Шамо.

— Уверен, — отрезал Девон. И никто более не смел с ним спорить. — Мне нужно встретиться с сестрой, а она отказывается покидать Тау-Ри-Эвен.

— Её Императорское Высочество можно понять.

— Там она подопечная светлейшей Адэн и уважаемый мастер, а в империи — беглая принцесса.

— Ты правда думаешь, что Аран хочет стравить нас с Востоком? — спросил Руни, стоило им с Девоном оказаться одним в тиши его кабинета, когда за слугой закрылась дверь. Даже стражи остались снаружи. Даже саи-ри племянника.

Девон устало плюхнулся в кресло, разом растеряв весь свой гордый вид и королевскую стать, превратившись их молодого господина в измученного мальчишку.

Им он и был.

Мальчишкой.

Был и навсегда им останется…

— Отец здесь ни при чем.

— Я понимаю, Дев, всякому сыну положено видеть в родителе самое лучшее, но… — мягко начал Руни, прекрасно понимая, что нёс откровенную чушь, ведь не видел мальчишка всей той заботы, которой на самом деле Аран окружал своих детей.

Именно потому, что он делал он это незримо, ненавязчиво, неуловимо.

Неотвратимо.

— Да нет, отец не стал бы именно так поступать, — Девон постукивал своими аккуратными, ухоженными ногтями по подлокотнику кресла, в котором вольготно развалился, — он деятелен и прямолинеен, захоти он нас превратить в пепел, именно это бы и сделал. Он не пошёл бы путём долгих интриг и не стал бы пользоваться втёмную своими подопечными. Не его стиль. Он слишком собственнически относится к империи и её населению. Он считает даже северян своими. Он не отпускает Север именно потому, что считает его тоже своей собственностью.

— Но и ты не позволишь Северу отделиться от империи.

Не позволит.

— Максимальной автономности для нас я добьюсь, можно не беспокоить по этому поводу, но….

— Но?

— Отец считает, что империя нужна Северу.

Вот оно что.

Руни ухмыльнулся.

— А как считаешь ты?

— Это именно Север нужен империи, — Девон выпрямился в кресле, его голос стал звонким, полным юношеского упрямства от которого мальчишка ен избавился даже теперь, сам став отцом. — Что-то грядёт, и само выживание шесс'ен будет завесить от нашего единства. Я не могу позволить сепаратистским настроениям цишен погубить весь драконий народ. Я — сын золотого неба, а не северных ветров. Весь А'Ксаан — мой дом, чтобы отец по этому поводу не думал. Защищать я буду всех, и никто мне в этом не помешает.

Глава 9. Девон Талэ

Вольные Острова…

Земля сильных и свободолюбивых людей, что не стали мириться с тиранией лед'ен. Не пожелали быть говорящим скотом светлейших… Земля людей, что, плюнув на прошлое, на опасность неизвестности, пошли в море в надежде найти себе новый дом.