Однажды в грозу… - Кэтрин Джордж

– Я рада. - Она устремила на него долгий взгляд. - Мне тоже этого хотелось.

Алек сильнее сжал ее руку и наклонился, чтоб поцеловать в щеку.

– Я тоже рад. Я позвоню тебе. Спокойной ночи.

Касси, глубоко задумавшись, вернулась в дом. Она прекрасно понимала, что Алек доказал ей, что вполне способен весь вечер мирно беседовать. Именно этого она и добивалась в воскресенье вечером. Так почему же она не была довольна? А потому, Кэтрин Флетчер, признавалась она самой себе, пока умывалась, что ты хочешь и беседовать, и целоваться, да к тому же крепко, по-настоящему, а не так, как Алек только что целомудренно чмокнул тебя.

Алек сдержал слово и позвонил ей на следующий день, чтоб поблагодарить за ужин и пригласить провести с ним еще вечер. Он с сожалением сказал, что в субботу не сможет, но что в воскресенье после утреннего обхода весь день остается в его распоряжении.

– Давай прокатимся за город, потом я проведу для тебя экскурсию по дому в Бофорт-сквер, а потом сходим куда-нибудь поужинать. Я за тобой заеду.

Касси улыбнулась: Алек явно был осторожным. Но если только за десять лет его характер в корне не изменился, ему это должно было стоить немалых усилий. Об этом говорили и чеканные нотки в его голосе.

– Мне бы очень хотелось, но трудно точно сказать, когда я смогу выбраться. Так что ты за мной не приезжай, а давай встретимся в отеле вскоре после обеда. Я позвоню от регистратора, как только приеду.

Алек стоически подавил желание спросить, почему она не сможет приехать пораньше, и проговорил еще несколько минут, прежде чем пожелать ей доброй ночи.

Бен резко запротестовал, когда узнал, что Касси отложила встречу с Алеком только для того, чтоб накормить брата обедом.

– Не обязательно же мне бывать у тебя каждое воскресенье! - Он игриво усмехнулся. - Наверняка какая-нибудь приятная дама согласилась бы покормить меня, если бы я вежливо попросил ее об этом.

– И я в этом не сомневаюсь, - парировала

Касси. - Тебе так и придется поступить через неделю, когда я уеду в Уэльс. Что касается Алека, то абсолютно неважно, когда я с ним встречусь.

– Поверь мне, Касси, я только мельком увидел в театре твоего приятеля, но, глядя на него, я не сказал бы, что он из тех, кого можно держать в черном теле.

– Я его не держу в черном теле, - сердито ответила она. - Просто я решила сперва покормить тебя, а потом встретиться с ним. Стоило стараться, дура я этакая.

– Ну, не кипятись! - Бен пристально посмотрел на нее. - У тебя усталый вид. Работала за полночь?

– Нет. Но вчера я еще поработала, так что могу совершенно спокойно отдыхать в Уэльсе. - Она испытующе посмотрела на него. - Я неважно выгляжу?

Бен оценивающе оглядел миндалевидные глаза и непослушные кудри сестры, скользнул взглядом по шоколадного цвета свитеру и клубничного цвета джинсам и покачал головой.

– Если учесть твой возраст, выглядишь ты неплохо.

– Вот спасибо.

– Подвезти тебя в город?

– Ни за что. От твоих выкрутасов за рулем я сразу на несколько лет старею, а, судя по всему, стареть мне уже нельзя, братик!

Если у Касси и были какие-либо сомнения в том, хорошо ли она выглядит, они мигом улетучились, как только она встретилась с Алеком. Она надела клубничного цвета курточку джинсового костюма, коричневые кожаные сапоги и повязала волосы белым шелковым платочком.

– В таком наряде тебе дашь не более шестнадцати лет, - сказал он, помогая ей сесть в машину.

– Надеюсь, ты искренен, - с чувством сказала она. - По утрам иной раз мне приходится собрать все силы, чтоб решиться подойти к зеркалу.

– Чушь. В двадцать лет ты выглядела менее юной.

– Этакий синий чулок, верно? - согласилась она со смехом. - С виду лет на двадцать-сорок.

Алек был одет в шикарную кожаную куртку, темно-синий свитер и серебристые брюки из искусственной замши. Посмеиваясь, он направился к холмистой местности к северу от города. Был тихий день. Нежаркое солнце светило по-осеннему. Касси откинулась на сиденье. Давно ей не было так уютно и приятно. Они непринужденно беседовали и вспоминали старых друзей; страсть не тревожила их покоя. Алек проехал несколько живописных деревень Котсвольдского района и наконец в одной из них нашел чайную, где они немного и подкрепились.

Потом они вернулись в Пеннингтон и направились к Бофорт-сквер. Дом начала девятнадцатого века, который выбрал себе Алек, произвел на Касси сильное впечатление: трехэтажный, просторный, с высокими потолками и лепными карнизами. На нижнем этаже Алек собирался открыть врачебные кабинеты.

– Жилые помещения наверху, - сказал Алек и повел ее наверх по лестнице, еще не устланной ковровой дорожкой, в уютную просторную комнату с видом на большой тихий сад.

– За этим придется немало ухаживать, - заметила Касси, глядя вниз.

– Придется подыскать кого-нибудь, - согласился он и прошел еще через две комнаты и кухню на другую лестницу. На верхнем этаже были две спальни, обе просторные, и при каждой была своя ванная комната.

– Многовато для одного человека, - с неуверенностью сказала Касси. - Ты не мог найти что-нибудь менее обширное?

– Мне понравился этот дом. Ты, кажется, не разделяешь моего восторга? - сухо поинтересовался он.

– Конечно, он мне нравится, - поспешила ответить она. - Наверное, я слишком привыкла к своему игрушечному домику в Комб-Астоне. Но здесь такая умиротворенная атмосфера. Я это еще на пороге заметила.

– И я заметил, - сказал Алек и улыбнулся ей. - Кажется, мы с тобой, Касси, все еще живем общим настроением, невзирая на прошедшие десять лет.

Она нерешительно улыбнулась ему.

– Возможно, ты прав.

Он взял ее за руку.

– Пойдем, поможешь. Внизу, в офисе, груда образцов ковровых покрытий. Скажи, какие тебе больше нравятся.

Жизнь Касси вошла в новую фазу, отмеченную постоянным присутствием Алека. Вначале она боялась, что это отвлечет от работы, но вскоре убедилась в обратном. Каждый день, едва открыв глаза, она испытывала прилив вдохновения и почти тотчас садилась за письменный стол. И, оглядывая критическим взглядом сделанное, понимала: получалось очень даже неплохо! Повествование стало отличаться большим скрытым напряжением, отражающим ее собственное состояние, что добавило остроты внутри сюжетного треугольника романа: героиня - Херриет Гейл, ее суровый, но привлекательный начальник - инспектор Джеймс Фрейзер и Руфус Керне - патолог, с которым у Херриет в каждом последующем триллере, написанном Касси, развивались все более глубокие отношения.

– Я буду скучать, пока ты будешь в Уэльсе, - сказал как-то вечером Алек, отвозя ее домой.

Темнота скрыла улыбку Касси, обрадовавшейся такому признанию.