Шляпники - Тамзин Мерчант

– Но… – Корделия неохотно замялась у двери.

– Не заставляйте Закон ждать! – гаркнул с лестничной площадки Воролов.

Корделия вздохнула и потащилась по лестнице вверх.

– Ага! Место преступления, как мы это называем! – объявил Воролов, стоя в дверях перевёрнутой вверх дном мастерской.

Шляпники наблюдали, как Воролов рыскает по комнате. Он изучил пол, потолок и всё что между.

– Правильно ли я понимаю, что прошлым вечером шляпа была здесь? – спросил он, указывая на лысую шляпную болванку.

Тётушка Ариадна кивнула.

– Но сегодня утром её здесь нет? – продолжил он.

Она снова кивнула.

На несколько минут Воролов погрузился в молчание, вглядываясь в болванку.

– Факты свидетельствуют о том, – сказал он, – что вас обокрали.

Последовала ошарашенная пауза.

– Да, – сказала тётушка Ариадна. – Это мы уже поняли.

– Мои источники сообщают, что французский убийца проявлял большую активность в последние несколько дней, – заявил Воролов.

– Убийца? – переспросил дядюшка Тибериус.

– Да. Уверен, вы слышали о покушении на убийство, которое было предпринято вчера вечером в театре?

Тётушка Ариадна покачала головой, переводя удивлённый взгляд на Корделию.

– Это правда? – спросила она.

– Да, но пострадал только гипсовый херувимчик, – заверила её Корделия.

– А негодяй скрылся, – сообщил им Воролов. – Растворился как дым в ночи. Пронырливый чертяка.

– Эм… сэр? – обратилась к нему Корделия, указывая на замочную скважину. – Вы видели эти царапины?

Воролов Закон-суров заморгал, глядя сверху вниз на Корделию.

– А, пытливый ум – это хорошо, – сказал он. – Но, к сожалению, ум ребёнка. – Он покачал пальцем, продолжая: – Видишь ли, деточка, эти царапины находятся снаружи двери. А преступление произошло внутри комнаты.

Корделии – да и остальным Шляпникам, судя по выражениям на их лицах – не удалось уловить его логики.

– Но на подоконнике в Библиотеке остались отпечатки рук, – сказала Корделия. – Возможно, там вор и пролез в дом!

Тётушка ахнула, но Воролов поднял руку, призывая к тишине.

– И опять же, – сказал он, – Библиотека, предположительно, это совсем отличное от этого помещение. Меня беспокоит то, что произошло внутри этой комнаты.

– Но… – начала Корделия, но Воролов уже повернулся к взрослым.

– Не заметили ли вы пропажи чего-нибудь ещё? – спросил он их.

Пратётушка Петронелла, которую Джонс принёс вниз вместе с креслом, рылась в лентах.

– Из моего Алхимического Кабинета пропали три золотых звезды-стразы, – каркнула она. – Они сделаны из пирита и выкованы в Везувианской лаве, так что без Ангелитной Эмали, которой я собиралась их покрыть, они довольно нестабильны.

Корделия почувствовала, что краснеет. Она отвернулась, делая вид, будто усердно ищет следы вора среди пуговиц, пока щёки не остыли. Три пропавшие звёздочки-стразы сейчас украшают шляпу самого прославленного лондонского актёра…

– Одна Шляпа Мира. Содержимое Зловещего Секретера. Три золотые стразы, – бормотал Воролов Закон-суров, записывая показания себе в блокнот.

– Это всё они, Башмачники! – не выдержал дядюшка Тибериус. – Они всегда завидовали Шляпникам! С тех самых пор, как прапрапрадед Миролюб Шляпник ошляпил короля Якова Первого и украсил его шляпу серебряной пряжкой! Старый Плюмбаго Башмачник не мог этого вынести, заявил, будто пряжки нужны исключительно для башмаков! Башмачники с 1611 года жаждали возмездия!

Дядюшка Тибериус выглядел так, будто проглотил целую реку пратётушкиной Везувианской лавы и наполнялся изнутри жгучей яростью. Потом он неожиданно побелел и снова упал в обморок.

Не обращая внимания на принявшее горизонтальное положение тело дядюшки Тибериуса, Воролов сообщил тётушке Ариадне, что ему необходимо вернуться в участок и составить протокол.

– На то, чтобы чернила высохли, уйдёт довольно продолжительное время, – объяснил он. – Так что я представлю протокол через две-три недели.

– Н-но как же Шляпа Мира? – запинаясь, спросила тётушка Ариадна. – Вы разве не будете искать украденную Шляпу Мира?

Воролов напустил на лицо выражение великой мудрости и сказал:

– Проблема с украденными вещами, мадам Шляпник, состоит в том, что зачастую они исчезли.

С этой логикой было никак не поспорить, так что тётушка Ариадна потеряла дар речи.

– И кто бы ни украл вашу шляпу, это был самый пронырливый вор, которого только видели в Лондоне, – произнёс Воролов в ошеломлённой тишине. – Или правильнее сказать, не видели. Доброго дня.

С этими словами Воролов Закон-суров удалился. Корделия оживила дядюшку, влив ему в рот ещё немного росы.

– Нам больше ничего не остаётся, – объявила тётушка Ариадна, вновь обретя дар речи. – Шляпа Мира должна быть готова через два дня. Нам придётся начать заново. К счастью, у меня осталось немного Тихошёрстного фетра.

– Мне нужно свить побольше Дипломатического Шнура, – сказал с пола ещё немного ошалелый дядюшка Тибериус. – И всё это именно тогда, когда мы лишились Просперо. Это действительно чересчур.

– Сегодня ночью можно будет собрать побольше звёздного света, – сказала тётушка Ариадна, полная решимости. – Свежий звёздный свет в любом случае лучше.

– Марс восходит, Ариадна, – предупредила пратётушка Петронелла. – Будь осторожна, не собери случайно света Марса вместе со звёздным светом.

Тётушка Ариадна кивнула, нахмурившись.

Корделия увидела возможность и воспользовалась ей.

– Я могла бы найти Медовых Маргариток, – жизнерадостно предложила она.

– Прекрасная идея, Корделия! – сказала тётушка Ариадна. – Беги и собери немного!

Корделия схватила корзинку и огромный кусок фруктового пирога с кухни и вылетела на улицу.

Наконец-то она могла отправиться в Ваппинг.

Корделия договорилась встретиться с Гусем на улице ровно в девять часов, но из-за переполоха в Доме Шляпников она весьма припозднилась. Сейчас у Гуся уже начались занятия с мисс Глаз-да-глаз в классной комнате, в задней части Особняка Башмакотворцев.

Она крадучись шла по улице позади мрачного серого особняка, когда услышала знакомые вопли.

– И-И-ИЙ-СВА-А-А!

Это был Сэм Ловкохват. Он стоял на тротуаре напротив классной комнаты Гуся и совал прохожим газеты. Возможно, если Корделия задержится здесь поговорить с Сэмом, Гусь выглянет из окна и увидит, что она готова идти.