Планка - Евгений Гришковец

И как раз в связи с поездкой в Париж он думал: вот до Парижа будет маята, но он все сделает, хвосты всех дел обрубит, все подытожит, и чистый полетит в Париж. А после Парижа будет другой период в жизни…как раз такой… размеренный.

Но что-то в последний месяц все наоборот уплотнилось. Причем, уплотнилось до невозможности. А винить в этом Вадик мог только себя. Вот зачем он пошел вчера в клуб на концерт? Он так хотел вчерашний вечер употребить на приведение себя и своих житейских дел в порядок. Он хотел сразу после работы заехать в магазин, купить себе все, что необходимо, в том числе туалетной бумаги на пол года вперед, и свежие лезвия. А потом он мечтал поехать домой, привезти свою квартирку хоть в какой-то порядок, пораньше лечь спать и выспаться. И что из этого вышло?

Перед уходом с работы у Вадика вышел спор с Романом, его коллегой и соседом по рабочему месту. Рому Вадик считал занудой и педантом, казалось бы, мнением его Вадик нисколько не интересовался, и вдруг заспорил, занервничал, завелся. Его зацепило то, как Рома безапелляционно и спокойно что-то заявлял, что-то вещал Рома. Вадик возразил, чтобы возразить, и пошло, поехало. Они спорили, выходя с работы, потом долго продолжали препираться у входа в их рабочее здание. В итоге, они сидели, курили и бодались в близлежащем кафе. Посидели не очень долго, но до тех пор, пока не иссякли. В процессе разговора очень хотелось выпить, но то, что Вадик был «за рулем» останавливало. Короче, первоначальный план заезда в магазин и раннего возвращения домой был скомкан, душевное равновесие нарушено, время потеряно.

Когда Вадик только сел в машину и стал думать, куда бы все-таки заскочить, чтобы хоть что-нибудь купить, хотя бы лезвия, позвонила Катя. Катя не звонила уже давно. Она сказала, что у нее на сегодня нет компании, чтобы пойти на концерт в клуб. Вадик стал отказываться, но как-то нерешительно.

— Что за концерт-то, — наконец спросил он.

— Хороший концерт. Это группа… Я забыла, как называется. У них выходит новый альбом. Но ты должен их знать, — неторопясь говорила Катя. — У них еще есть такая песня, про то, как… Ну, как лето уходит, и ты тоже уходишь. Ты наверняка слышал. Она на всех радиостанциях сейчас звучит. Такая… очень хорошая, — и Катя даже попыталась намурлыкать мотив.

— Нет, Катенька, я не знаю эту песню, — сказал Вадик. — И боюсь, что не смогу составить тебе компанию, у меня сегодня намечены дела, да и что-то я подустал.

— Ну какие у тебя дела?! Будет хорошо, тебе понравится, — медленно говорила Катя.

В конце концов, Вадик почувствовал, что ему уже захотелось встретиться с Катей, медлительной, немного манерной барышней, которую он давно не видел, но когда они встречались… Вадику действительно нравилось. Просто, если Катя звонила ему, значит, у нее было настроение.

— Хорошо. А во сколько концерт? Если не поздно, то попробую тебя сегодня не бросить.

— Да не поздно, в полдесятого. Уже скоро, — услышал Вадик.

— А где?

Катя все объяснила, и предложила встретиться там немедленно, перекусить и подождать концерт на месте. Вадик согласился. Он минуту размышлял, не заехать ли ему домой, не бросить ли машину у дома, чтобы не быть за рулем, потому что выпить захочется обязательно. Но тут же решил поехать в клуб на машине, чтобы как раз не пить и контролировать ситуацию. Он приехал в клуб, сел в баре, и стал клевать носом за кофе и сигаретой. Катя приехала не скоро, приехала как раз тогда, когда Вадик решил обиженно уехать, настроение у него уже испортилось. Народу между тем в клуб набилось много.

В общем, Катя приехала какая-то грустная, они начали было болтать, но у нее постоянно звонил телефон, она отходила и подолгу разговаривала, а возвращалась еще более грустная. Потом Катя выпила, стала жаловаться, что ее новый парень её совсем извел, и это он ей постоянно звонил и мучил её.

А концерт задерживался. Вадик понял, что Катя хотела с ним встретиться в отместку её парню или для того, чтобы просто пожаловаться. Он это понял, но не огорчился, а скорее обрадовался, потому что почувствовал, что на продолжение у него явно сил недостаточно. В итоге, он не выдержал и выпил с Катей, потом еще.

Концерт начался в одиннадцать. К этому времени Вадик уже был пьян, а Катя даже успела поплакать, и очень долго побыть в туалете. Еще Вадик встретил каких-то не очень обязательных для общения знакомых, но был рад.

Концерт получился громкий, Вадик танцевал, потом искал Катю, нашел её совсем пьяную у барной стойки. К Вадику как раз вернулось настроение для продолжения, но Катя была в таком состоянии, что ни о каком продолжении речи быть не могло. И Вадик отвез её домой, а потом поехал домой сам. Ехал медленно и аккуратно, потому что был пьян, и городские огни расплывались длинными лучами в его глазах, а все повороты казались затяжными и вызывали головокружение. К тому же, пошел снег. Тот самый снег.

Поспать удалось часа три с половиной, и вот он ехал на работу. Он ругал себя за вчерашнее малодушие, отсутствие твердости и характера. Спать хотелось невыносимо. Хотелось так, что он готов был остановить машину в любом месте у обочины, и уснуть прямо за рулем. Он готов был поспать даже стоя в курилке на работе, или свернуться калачиком и поспать под рабочим столом. Спать! Где угодно и как угодно.

Движение опять встало, и Вадик покрутил радио в поисках другой волны. Он наткнулся на какую-то энергичную музыку и вывел звук до предельной громкости. Музыка была плохая, но Вадику было не важно. Лишь бы гнала сон. Хотя он понимал, что если бы сейчас рядом стреляли пушки, гудели все корабли и поезда, и все соседи мира дебоширили бы, или справляли свадьбы с песнями и плясками, все это не помешало бы ему уснуть.

Вадик ругал себя за весь прошедший месяц и не только. Ругал себя за то, что у него так много друзей и знакомых, и у всех у них есть дни рождения, и дни рождения их детей, за то, что они женятся, и у них случаются свадьбы или годовщины этих свадеб, за то, что у него, Вадика, у самого есть день рождения. И хоть день рождения только раз в году, но как же больно о нем вспоминать! Еще, все его друзья и знакомые постоянно переезжали из квартиры в квартиру, и им нужно было либо помогать с переездом, либо веселиться на новоселье.

Как раз в прошлые выходные он перевозил своих друзей на новую квартиру. Всю субботу они таскали мебель, книги, холодильник и прочее, потом полночи пили в этой новой квартире, среди нерасставленной мебели, коробок и взбудораженных и неугомонных детей, двух братьев-близнецов семи лет, которые носились и орали, а уложить их спать не было ни сил, ни возможности.

То есть, с субботы на воскресенье поспать не удалось, а в воскресенье ему позвонили и подняли те же друзья. Нужно было им помочь довести еще какие-то мелочи, потом помочь расставить мебель, хотя бы в общих чертах. А потом было новоселье…

А две недели назад выходные тоже прошли без сна. И Вадик ругал себя за это еще сильнее, чем за все остальное. Он помнил, как он ждал этих выходных, и мечтал в пятницу после работы заехать в магазин, и накупить себе всего-всего, чтобы не нужно было выходить из дому ни в субботу, ни в воскресенье. Он мечтал о том, что выспится с пятницы на субботу, и всю субботу проваляется дома, никому не будет звонить, просто будет валяться у телевизора или почитает что-нибудь. А в воскресенье он хотел снова спать до предельной возможности, а потом, может быть, сходит в кино или…