Мириана - Виктория Старкина

Мириана попыталась приподняться на локтях, но тут же снова рухнула на землю, и силы оставили ее.

Начиная с этого дня, Мириана каждый день просыпалась от боли. Болело все: мышцы, измученные постоянными тренировками, тело, покрытое бесконечными синяками, ладони, загрубевшие от шеста, на которых уже выступили твердые мозоли. Мириана чувствовала, что еще немного и ее лицо покроется такими же шрамами, как лицо учителя.

Но странное дело — эти шрамы больше не казались девушке отталкивающими, общаясь с учителем Мюйи, она перестала замечать его внешний вид, от этого человека исходила удивительная энергия, которая несла с собой гармонию, покой и мудрость, словно он действительно знал, как именно следует жить. Это чувствовалось во всем: в его походке, в каждом жесте и повороте головы, в интонациях голоса, когда он произносил то или иное слово. Мириана верила ему безгранично, несмотря на его слова, что из девушки никогда не выйдет настоящего бойца. Учитель считал пребывание молодой королевы в цитадели странным развлечением, попыткой разогнать скуку дворцовой жизни. В то время как сама Мириана, без сомнения выбрала бы иное развлечение, — то, что она переживала здесь, казалось королеве бесконечным и мучительным кошмарным сном.

Подъем в пять утра, крайне болезненные упражнения на растяжку мышц, скудный завтрак, боевая тренировка до обеда и вместо обеда. А после — двухчасовое бессмысленное сидение на берегу реки — нужно было просто сидеть и смотреть на воду, но, не шевелясь, точно статуя, от чего все тело затекало и ныло. Не лучше было бы дать им эти два часа просто отдохнуть и поспать? Разговаривать с другими учениками разрешалось только за ужином, еще более скромным, чем завтрак, после чего дотемна следовала очередная тренировка, состоявшая из упражнений на развитие силы, ловкости, координации, каждое из которых следовало повторять бесконечно, и завершавшаяся медитацией и разговором с учителем. Этот час Мириана любила больше всего — хотя бы была возможность послушать мудрого человека, его слова укрепляли веру в то, что занятия не напрасны. Но самым любимым временем для молодой королевы была ночь — когда можно лечь, свернувшись калачиком, и провалиться в спасительный сон. Так продолжалось до конца первого месяца обучения, пока у них не забрали одеяла.

— На турнире одеял не будет, — пояснил учитель. — Спать придется на голой земле. Привыкайте.

И теперь по ночам Мириана дрожала от холода — сквозь дырявую тростниковую крышу своей хижины, которую продували все ветра, девушка отчетливо видела небо, звезды и плывущие облака. Слава богу, в этом месте почти никогда не бывало дождей, земля питалась той влагой, что стекала с гор в виде многочисленных речушек, ручейков и водопадов.

Иногда Мириана просыпалась в слезах, от жалости к себе, когда силы заканчивались и ей казалось, что терпению настал предел. Стоит лишь снять с себя этот костюм, надеть старое платье и вернуться во дворец — тогда все закончится! Но мысль о турнире придавала ей решимости. Она должна добраться туда, должна хотя бы раз по-настоящему испытать себя, чтобы узнать, кто она и чего стоит. А потом — можно вернуться во дворец, в конце концов — год траура не вечен. Осталось всего десять месяцев. И Мириана продолжала тренировки. Она почти не общалась с другими учениками, здесь каждый проходил свой собственный путь, учился находить силы в себе самом, с тем, чтобы однажды разглядеть героя, дремавшего в его собственной душе. Учитель говорил, что у каждого из нас в душе спит разный герой, и лишь разбудив его, ты узнаешь себя настоящего. По словам Мюйи он уже сейчас мог видеть богатырей, еще скрытых в душах своих учеников, спрятавшихся среди многочисленных страхов, опасений, волнений и суетных проблем, не позволявших герою выпрямиться в полный рост.

В начале следующего месяца было объявлено о наборе участников в новую игру турнира, и Мириана заявила учителю, что хочет пойти и попробовать.

— Ты совсем сошла с ума? — удивился учитель. — Ты занимаешься всего месяц!

— Да, но вчера вы дважды не смогли ударить меня, — возразила девушка. — Значит, я уже на что-то гожусь!

— Брось. Ты же это несерьезно!

— Очень серьезно.

— Послушай, Белая молния! — учитель начинал терять терпение. — Если ты отправишься на турнир сейчас — ты даже не дойдешь до основных соревнований! Скорее всего, ты выбудешь в первый или второй день, если тебя вообще допустят до состязаний. А потому, прекрати эти глупости и продолжай заниматься!

— Учитель, но мне нужно пойти туда! У меня всего год. Как же иначе я узнаю, на что способна? Как пойму, чего стою, как узнаю, что за герой спит в моей душе?

— Ты не стоишь ничего, — в голосе учителя почувствовалось раздражение. Мириана знала, что вывести его из себя было непросто, но ей это явно удалось. — Если хочешь, я скажу, чего ты стоишь! Ты не только самая слабая, самая медлительная, самая негодная из всех учеников за долгие годы моего наставничества, но еще и самая упрямая! Это говорят твои королевские корни! Вы, короли, умеете слышать только себя, так зачем же тебе учиться? Что до твоего героя — он спит так крепко, что сомневаюсь, что ты сумеешь его разбудить! Не знаю, что за потрясение тебе нужно, чтобы он, наконец, проснулся! Скорее всего, не в этой жизни. А потому ты можешь идти, куда захочешь прямо сейчас, и не трать попусту мое время!

— Учитель, я никуда не хочу идти без вашего согласия, — твердо ответила Мириана. — Но мне кажется, что я готова к турниру. Я очень изменилась за этот месяц.

Несколько секунд учитель смотрел на нее, и Мириана почувствовала, что словно съеживается под его взглядом, а потом он произнес:

— Возьми шест и иди со мной.

Мириана молча подняла с земли шест и последовала за учителем. Он направлялся к воротам, и сердце девушки сжал страх — неужели, прямо сейчас он прикажет ей уйти! Неужели прогонит ее из цитадели! Нет, что угодно, только не это!

Вместе они приблизились к воротам. Учитель остановился, и Мириана ждала его слов, чувствуя, как колотится сердце, словно у перепуганного кролика.

— Видишь этот щит? — произнес наконец учитель Мюйи. — Ударь в него шестом. Просто брось шест так сильно, как только можешь! Не бойся, их невозможно сломать, они обладают бесконечной прочностью, прочнее алмазов. Эти шесты делают из бамбука, что растет только здесь. Если твой удар будет настолько силен, что щит упадет — ты готова. Если нет — значит, нет. Так испокон веков мы проверяли своих учеников.

— Но… — Мириана с сомнением посмотрела на щит, — Он такой большой и так прочно прибит… Что ему будет от какого-то удара?

— Просто попробуй. Бросай, вложи в удар всю свою силу! Давай, Белая молния!

Поколебавшись, Мириана отошла назад, примеряясь, немного покрутила шест в руке, думая, как лучше ударить, а потом разбежалась, сделала замах и бросила шест так сильно, как только смогла — однако она промахнулась, и он даже не долетел до щита.

— Попробуй еще раз, — спокойно сказал учитель.