Короли Кипра в эпоху крестовых походов - Светлана Близнюк

Выступить против турок короля заставила отнюдь не его личная жажда военных подвигов. Необходимость похода была продиктована сильнейшим давлением на Кипр со стороны турок. Кипрский монарх прекрасно осознает серьезность опасности как в политическом, так и финансовом отношении. Кипрское государство не располагало ни достаточными военными, ни материальными, ни людскими ресурсами для длительного сдерживания турецкой угрозы. Поэтому в письмах к папе Гуго IV не столько сообщает о своих победах, сколько предупреждает о грозящей опасности всему христианскому миру и объясняет необходимость создания коалиции для войны против турок, поскольку никто, как он справедливо полагал, не может сопротивляться им лишь своими силами. «Враги не мешкают, — пишет Гуго IV в ноябре 1341 г. — Они, используя свою превосходящую мощь, топчут христиан и опустошают христианские острова и места их. И до того довели, что нет никого, кто мог бы сопротивляться своими силами, если только не призвать для поддержки другое средство: божественную благодать, а также вспомоществование святой церкви и правоверных христиан. Лишь таким образом могут спастись местные жители, подавленные и приведенные в беспорядок столь ненавистной дерзостью вероломных турок. А поскольку еще и не такие беды предвидятся, то следует быстро и хорошо подготовиться, ведь потом будет слишком поздно для приготовления лекарства.... А так как в течение долгого времени мы предвидели будущий ход дел, то не медлили прилюдно издавать наши возгласы и стоны, дабы все, видя столь явную опасность для божественной веры, помогли бы, явившись дружно и в большом числе». Не преминув подчеркнуть свои собственные заслуги, Гуго все же надеется на помощь Запада. Киприоты же со своей стороны «...готовы ради почтения к Богу и святой матери-церкви, а также к нашей святой вере, соединившись с подмогой от других христиан,» спасти христианский мир и обуздать «наглость турок», защищая собственное государство[160]. В то же время Гуго IV направил посольство в Венецию, прося помощи против турок, но не получил от Республики ничего, кроме невразумительного и весьма туманного ответа. В начале 1342 г. Сенат решил помочь дуке Архипелага Джанули Санудо и дал лицензию на поставку оружия и материалов, необходимых для снаряжения флота, дабы защитить его владения от турок[161] (еще в 1341 г. предшественник Джанули, Никколо Санудо вместе с Бартоломео Гизи просили у Республики помощи для защиты Негропонта[162]).

Военные успехи и дипломатические инициативы Гуго IV возымели действие. Усилия Гуго IV были активно поддержаны новым папой Климентом VI (1342–1352), который проявлял большой интерес к делам на Востоке и, взойдя на престол, немедленно начал переговоры об организации крестового похода сначала с Венецией, а затем с Великим магистром Родоса и с самим королем Кипра. Он призвал присоединиться к крестоносцам и императора и народ Константинополя[163]. Не жалея красок, Климент VI пишет потенциальным участникам крестового похода, как страдают от турок правоверные христиане, как опустели и почти совсем уже обезлюдели христианские земли на Востоке из-за «поганых» (infideles pagani)[164]. В 1343 г. Климент VI издает буллу с приказом о скорейшем сборе десятины в Англии, Франции «и других странах мира», поскольку деньги срочно необходимы для организации экспедиции против турок. При содействии папы Климента VI родился новый военный блок, зримым результатом организации которого стал крестовый поход против Смирны и захват города 28 октября 1344 г.[165] В 1345 г. булла Климента VI о сборе средств для латинян Востока выпускается повторно. На сей раз деньги необходимы уже для защиты отвоеванных у турок территорий[166]. Одновременно папа призывает всех христиан присоединиться к крестовому походу и, как обычно в таких случаях, обещает его участникам отпущение грехов[167].

Активность «Святой лиги» после 1348 г. скорее можно назвать вялотекущей войной оборонительного характера. Сам же Кипр, отчасти собственными силами, а отчасти благодаря помощи других средиземноморских государств, решил главную задачу — отвел турецкую угрозу от своих берегов. Тотальное же наступление против турок, захват их земель в планы Гуго IV никогда не входили, как не планировались и затраты на их удержание. Как только угроза отдалялась от острова, в интересах короля было немедленно отступить. Кипрское королевство по-прежнему оставалось членом лиги, по-прежнему выполняло свои союзнические обязательства, но вклад каждой из сторон стал значительно меньше, чем в 1330-е годы. Так, по договору 1350 г. Кипр предоставлял всего 2 галеры, Родос и Венеция — по 3 галеры. И хотя в соглашении 1350 г. содержатся условия как оборонительного, так и наступательного характера («... для защиты христиан, территорий и владений, которые они удерживают за собой, а также для того, чтобы разбить турок и неверных, существующих в их землях»[168]), вряд ли кто-то с флотом, сократившимся, по крайней мере, в три раза, мог рассчитывать на проведение крупных военных операций. Да и об этом папе Клименту VI, а затем и его преемнику на Апостольском престоле Иннокентию VI приходилось постоянно напоминать членам «Лиги» и обращаться к ним с просьбой о незамедлительном снаряжении необходимых для защиты Смирны галер. Венеция, отягощенная враждой с Генуей и войной Проливов, постоянно вызывала беспокойство папы, опасавшегося, что она не сможет выполнить взятых на себя обязательств. В этой ситуации Климент VI возлагает особые надежды на Гуго IV и госпитальеров. В 1350 г. он пишет королю письмо с просьбой поскорее прислать галеры, необходимые для защиты Смирны: «Прекраснейшему во Христе сыну Гуго, светлейшему королю Кипра, приветствие наше. Любезнейший сын, знатный муж Андреа Дандоло, дож Венеции, написал в своих письмах, что у него нет трех галер, которые он должен снарядить, согласно имеющемуся договору, поскольку он опасается, что любезнейшие генуэзцы из-за войны между ним и генуэзцами, которая начата, нападут. Однако мы особенно настаиваем, чтобы дож в любом случае не откладывал со снаряжением галер, но все же в случае если, против нашей надежды, он не снарядит и не пришлет галеры, ты, сын любезнейший, а также любезнейшие магистр и братья госпитальеры из Ордена св. Иоанна Иерусалимского скорее пришлите свои галеры, которые вы снарядите для самого большого блага... Ведь верующие подвергаются многочисленным опасностям, и уже отчаялись и потеряли всякую надежду на помощь, в то время как враги веры набрались дерзости и уже по обыкновению там (на Востоке — С. Б.) опустошают огромные области. Поэтому мы с особой настойчивостью и любовью просим и умоляем твою светлость ради милосердия нашего Господа и пролитой драгоценнейшей крови его те галеры, которые ты должен снарядить, согласно условиям договора, как можно быстрее прислать... для защиты города Смирны»[169].