Секреты леди - Анна Бартон

Дафна побледнела, и Бенджамин без труда понял, о чем она думает.

– Но разве человек не заслуживает второго шанса?

– Как, по-твоему: Роуз или мне предоставят второй шанс? – возмущенно воскликнула Оливия. – А тебе позволят исправить нечаянную ошибку?

Дафна опустила глаза и покачала головой.

– Думаю, нет.

Разногласия прервал долгожданный залп фейерверка.

Роуз прикрыла уши ладонями, но Оливия умудрилась перекричать грохот и треск.

– Как красиво!

Дамы образовали первый ряд, а джентльмены встали у них за спиной. Взгляды дружно устремились в залитое огнями небо. Все, кроме Дафны и Бенджамина, тут же забыли о недоразумении.

Мисс Ханикот выглядела чрезвычайно озабоченной: очевидно, ее тревожила неминуемая катастрофа.

А лорд Фоксберн с удивлением обнаружил, что тревожится о благополучии мисс Ханикот.

Воспользовавшись тем, что она стояла с краю, он подошел, склонился к уху и прошептал:

– На самом деле Оливия ничего подобного не думает – просто пытается защитить свои права на Аверилла.

– Вполне возможно, и тем не менее она права. Если портрет всплывет, второго шанса у меня не будет. – Даже шепот не мог скрыть дрожи в голосе.

Возможно, рисовый пунш сыграл свою роль, но, не успев подумать, что делает, граф взял мисс Ханикот за руку, крепко сжал пальцы и тут же ощутил, как тело пронзил электрический разряд.

– Не волнуйтесь. Я обязательно разыщу второй портрет.

– А если не сможете?

– Поверьте, я всегда держу данное слово. – И это было правдой. Бенджамин понятия не имел, каким образом выполнит обещание, но ни на миг не сомневался в успехе. Вот только каких усилий потребуют поиски пусть и талантливого, но, по большому счету, дилетантского портрета красивой молодой леди?

– Благодарю за намерение, – поблагодарила Дафна. – И спасибо за этот вечер.

Печальная улыбка и трогательные слова признательности проникли в укромный уголок души, о существовании которого граф успел забыть. Было ясно, что мисс Ханикот ему не верит, но разве можно винить ее за это? Для нее он скорее всего оставался всего лишь грубым, дурно воспитанным инвалидом, не знающим меры в крепких напитках. Значит, пришло время доказать собственную состоятельность, а для этого существовал один-единственный путь: любыми средствами вытащить Дафну из неприглядной ситуации.

– Как вы себя чувствуете? – спросила она.

– Лучше. Спасибо за то, что отвлекли внимание остальных.

– Не стоит благодарности. – Она грустно вздохнула. – Мы с вами – жалкая пара, правда?

Бенджамин усмехнулся, хотя не мог полностью согласиться с утверждением. В Дафне не было ничего жалкого. Но мысль о том, что они составляют пару, ему понравилась.

Они стояли в темноте, крепко взявшись за руки, и смотрели в расцвеченное огнями небо. Красные и белые всполохи причудливо освещали приподнятое лицо Дафны. Профиль ее выглядел прелестно: длинные ресницы, точеный носик, полные губы, мягкий подбородок. Она излучала свет, как маяк, зажженный специально для него.

Спустя несколько мгновений она склонилась в его сторону; голова оказалась так близко, что выбившиеся из прически локоны невзначай коснулись подбородка.

– Может быть, вы правы: еще не все потеряно.

Бенджамин провел большим пальцем по тыльной стороне ладони, которую до сих пор крепко сжимал. Он тоже ощущал непривычный прилив надежды.

– Если удастся разыскать портрет, то не исключено, что мне повезет, и какой-нибудь приличный, уважаемый человек согласится на мне жениться.

Надежда мгновенно рассыпалась в прах. «Приличный и уважаемый человек» – подобная характеристика раз и навсегда оставляла Бенджамина за пределами возможного.

На следующее утро Дафна осторожно постучала в дверь спальни сестры.

– Это я.

– Входи.

Странно. Жизнерадостный голос Аннабел прозвучал не с той стороны, где стояла кровать. Дафна распахнула дверь и увидела сестру перед зеркалом – в одной сорочке.

– Почему ты не в постели?

– Тс-с! Не кричи. Хочешь, чтобы Оуэн прибежал?

– Хочу, если его присутствие поможет вернуть тебя на место.

– Но я прекрасно себя чувствую. Честное слово! А встала, чтобы посмотреть на живот. – Аннабел расправила сорочку и туго натянула за спиной. – Уже что-нибудь видно?

Дафна вгляделась, сомневаясь, какой вариант ответа окажется более дипломатичным, но потом решила говорить правду и только правду.

– Появилась небольшая округлость, но подозреваю, что, кроме меня, изменения никто не заметит.

Белла просияла.

– Вот и мне тоже так кажется! Она растет.

– Она?

– А что, я сказала «она»? Ну, то есть ребенок.

Дафна засмеялась.

– Понимаю. Может быть, все-таки перейдем на кровать или хотя бы на диван в гардеробной? Не хочу, чтобы Оуэн обвинил меня в злонамеренном нарушении предписаний врача.

– О, ты так говоришь, что становится страшно. Не хочу подвергать опасности ее благополучие.

И снова «ее». Интересно. Но комментировать, пожалуй, не стоит.

Они перешли на диван, и Дафна проследила, чтобы сестра легла.

– Не хочешь перекусить или чего-нибудь выпить?

Аннабел побледнела и прижала руку к желудку.

– Нет, спасибо. Может быть, позже. А сейчас хочу одного: услышать подробный отчет о вчерашней поездке в Воксхолл-Гарденз.

– Вечер прошел восхитительно. Было очень интересно: фонтаны, музыка, фейерверк…

Сестра шлепнула Дафну по руке.

– Антураж меня не интересует. Рассказывай о главном. Лорд Билтмор проявлял внимание?

– Белла!

– Вовсе не хочу сказать, что он вел себя непристойно… и уж тем более ты. Но хотелось бы знать, как продвигаются отношения. Может быть, вы с ним гуляли или переглядывались во время фейерверка?

– Нет. Почти весь вечер компания держалась вместе, а когда начался фейерверк, все задрали головы и уставились в небо, а не друг на друга.

– Ага! Слово «почти» свидетельствует, что какое-то время ты оставалась наедине с виконтом.

Щеки предательски вспыхнули. Единственным человеком, с которым Дафна оставалась наедине, был лорд Фоксберн. Бенджамин. Что же делать? Если не рассказать правду, Белла обязательно устроит допрос Оливии, и та все равно проболтается.

– Оставалась, но не с ним. У лорда Фоксберна заболела нога. Он решил немного прогуляться, чтобы размять мышцы, и пригласил меня с собой.