Секреты леди - Анна Бартон

– Да, но это значительный шаг вперед.

Внезапно на дорожку выбежал ребенок, а следом за ним бросилась гувернантка. Граф остановился и придержал Дафну. Она нечаянно задела его плечом, однако невинное прикосновение вызвало отнюдь не невинные ощущения.

Мисс Ханикот тут же восстановила безопасную дистанцию и осведомилась:

– Как, по-вашему, лорд Чарлтон все еще хранит у себя второй портрет?

– Вполне возможно. А если нет, то скорее всего знает, к кому он перешел.

– Вы нашли расписку?

– Распиской это назвать трудно. Скорее листок с именем и общим описанием картины.

– И что же мы будем делать дальше? – с тревогой в голосе спросила Дафна.

Граф повернулся и посмотрел суровым, как он надеялся, взглядом.

– «Мы» не будем делать ничего. А вот я постараюсь выяснить местонахождение второго портрета. В ближайшее время.

– Каким образом?

– Нанесу барону визит.

Мисс Ханикот прищурилась, как будто не поняла, о чем идет речь.

– Но нельзя же просто постучаться в дверь и спросить, не висит ли на стене скандальный портрет.

Лорд Фоксберн снисходительно усмехнулся.

– Наверное, вам покажется странным, но при необходимости я способен проявить некоторую гибкость.

– Не могли бы вы сказать, что именно собираетесь предпринять?

– Уже предпринял: предложил Хью съездить в поместье и заняться необходимыми хозяйственными делами. Он не был там с тех пор, как Роберт… одним словом, давно. Ну, а там можно будет пригласить лорда Чарлтона на обед и за непринужденной беседой о том о сем ненавязчиво навести справки.

– Спасибо. Думаю, план может сработать.

– Может? Ваша вера в мои силы повергает в трепет.

Некоторое время Дафна задумчиво смотрела под ноги, а потом наконец сказала:

– Я кое-что узнала насчет лечения вашей ноги.

– Что же именно? Потребуются сатанинские ритуалы? Жертвоприношения девственниц?

Хорошенькое личико вспыхнуло.

– Нет. Думаю, следует попробовать новое средство.

– Поверьте, ничего нового в природе давным-давно не существует. В конце недели мы с Хью отправимся в Билтмор-Холл, где задержимся дней на пять. Надеюсь вернуться с интересными новостями.

Дафна остановилась, повернулась и заглянула в лицо.

– Хотелось бы, чтобы и я смогла сделать что-нибудь полезное.

Граф покачал головой.

– Справлюсь сам. Не сомневайтесь, мне можно доверять.

– Знаю. Спасибо. – Наградой послужила ослепительная улыбка.

– Смотрите, ваши подруги уже почти у самого озера. Если хотите вместе с ними подразнить лебедей, то лучше поспешить.

– Ни за что не откажусь от удовольствия, – со смехом ответила Дафна.

Разговор не требовал усилий и продолжался сам собой, естественный, легкий, интересный. При иных обстоятельствах – если бы не погиб Роберт, если бы сам он не стал инвалидом – в беседах, подобных этой, можно было бы провести всю жизнь. Ну, а сейчас в его распоряжении оставалось в лучшем случае несколько недель.

Он найдет портрет и больше ей не понадобится.

И тогда снова наступит привычная тьма.

На следующий день Бенджамин сидел в своем кабинете и просматривал бумаги, присланные Авериллом на подпись. Документы были самыми обычными, стандартными, однако граф смотрел на них, как на древнеегипетские иероглифы. Сосредоточиться никак не удавалось, а винить следовало неземную красавицу с земным, человечным, а потому абсолютно неотразимым обаянием.

В результате вместо того чтобы вести себя, как подобает серьезному и ответственному аристократу, Бенджамин развлекался тем, что вращал на столе собственную гербовую печать. Железная вещица с изображенной на фоне лилии буквой «Ф» оказалась превосходным волчком. Жаль только, что, когда дворецкий Флемингс появился на пороге и многозначительно откашлялся, от неожиданности граф упустил игрушку. Печать улетела прямиком в корзину для бумаг и приземлилась с глухим шлепком.

– Черт!

Не опуская подбородка, Флемингс искоса посмотрел на корзину.

– Хотите, милорд, чтобы я достал?

– Вообще-то я собирался оставить печать среди мусора.

– Очень хорошо, милорд.

Сарказм нередко пролетал мимо сознания Флемингса. А, может быть, старый лис на самом деле был намного умнее, чем хотел показать.

Дворецкий одернул полы сюртука, сходившегося на животе с некоторым напряжением.

– Вас хочет видеть лорд Билтмор. Прикажете пригласить его сюда?

Бенджамин задумался. Трудно было вспомнить, когда он принимал посетителей. Конечно, приехал всего лишь Хью, но не дай бог, чтобы светские визиты стали общепринятой практикой. У Аида был подземный мир, у дракона – пещера. Ну, а ему достаточно вот этого дома. Гостей, наверное, следовало терпеть, но ни в коем случае не поощрять.

– Думаю, можно пригласить.

Флемингс повернулся, чтобы уйти, однако от внимания господина не утаился цепкий взгляд, брошенный дворецким на портрет.

О Господи!

– Нет, подожди.

Слуга застыл на месте, но не счел нужным явить хозяину лицо. Граф спросил себя, почему до сих пор терпит вопиющую грубость. Ответ пришел сразу: потому что Флемингс точно так же терпит грубость с его стороны.

– Проводи виконта в гостиную и предложи что-нибудь выпить. Я скоро приду.

– Да, милорд.

– И еще, Флемингс.

Дворецкий снова окаменел, не обернувшись.

– Никогда и никого не впускай в мой кабинет. Ни один гость, ни один слуга, кроме тебя, не должен сюда входить. Да и тебе здесь лишний раз делать нечего. Понятно?

Флемингс неохотно посмотрел на господина.

– Полагаю, что понял ваше распоряжение, милорд. Мне поручено надежно охранять святилище… то есть кабинет от посторонних. А самому дозволено войти только тогда, когда того потребуют суровые обстоятельства.

– Хорошо. – Бенджамин потянулся к трости, которая ждала на своем обычном месте, – зацепленной за край книжной полки.

– Правильно ли я понимаю, что перепелиная кость подойдет?

– Что?

– Если вы вдруг подавитесь перепелиной костью, это можно будет считать достаточно суровым обстоятельством для самовольного вторжения на запретную территорию?

– Что может заставить меня есть перепелку в кабинете?

– Полагаю, что голод, сэр.

Губы дворецкого дрогнули, как будто он строго осуждал себя за малопочтительный юмор.