Я начинаю путь... - Игорь Аббакумов

Если мне нужно, то я умею быть занудной. Доставая постоянным нытьем Машиного отца и братца, я добилась желаемого. Теперь, когда я заявляю, что один из них мне нужен как мужчина, они больше не воспринимают это как дикость, а молча идут и делают свое мужское дело. Кстати, им это настолько понравилось, что в скором времени они оккупировали лоджию и прикупив разнообразный инструмент, превратили ее в мастерскую.

Когда Василиса Егоровна пыталась протестовать, я стала на их сторону, заявив:

— Мама! Должно же у наших мужчин быть что-нибудь святое в этой жизни!

Домашние уже давно со мной ни о чем не спорят, а лишь обсуждают возникшие проблемы. Вот и мать в итоге согласилась, что домашняя мастерская, это святое! Это то, что превращает мужчину из дикой обезьяны в цивилизованного человека.

Вот так и проходит теперь наша домашняя жизнь. После посиделок с мамой, мы с Машей ложимся спать. Правда, уснуть в последнее время получается не сразу. Меня постоянно мучает один и тот же вопрос: «Зачем все это и кому это понадобилось?»

Судя пол всему, спокойной и размеренной жизни у меня не выйдет. Я так и буду влипать в истории и скандалы. Ну что тут поделать? Не вписываюсь я в этот мир! Мне многое здесь чуждо, незнакомо и совсем неприемлемо для меня. Самое противное, что это не только мои проблемы. Маша — вот заложница ситуации. Благодаря мне, она уже стала «белой вороной» и это только начало процесса.

И все-таки, какова цель моего пребывания здесь?

Так и не найдя ответа на этот вопрос, я незаметно для себя уснула и… вляпалась в нужный мне сон! Самое интересное, что я ясно понимала то, что это всего лишь сон.

В этом сне я оказалась на своей даче, в своей комнате-студии, где я обычно занималась с детьми наших дачных приятелей. Я сидела за столом, а напротив меня сидел человек, как две капли воды похожий на Николаича — приятеля моего мужа и его напарника по дачным «шабашкам». Вот только это был совсем не Николаич. Сидящего напротив меня типа выдавал взгляд. Мне трудно описать разницу, но она была. Именно это с головой выдавало знакомого незнакомца.

— Вы кажется желали получить ответы на свои вопросы? — не стал тянуть кота за хвост «подменыш».

— Для начала я хочу знать, как к вам можно обращаться. Извините, но вы плохо умеете прикидываться другим человеком.

В принципе, меня устраивал и этот облик моего гостя. Просто хотелось заставить его продемонстрировать хотя бы часть своих возможностей.

— Я понял вашу задумку. Мне не сложно принять любой облик, который не будет вас шокировать или вызывать отвращение. Но я предпочту остаться именно в этом облике.

— Вы не очень хорошо играете роль бога.

— Потому, что им не являюсь. Впрочем, имейте в виду: сейчас по времени ограничены вы, а не я. Советую не тратить СВОЕГО времени даром.

Понятно, пора задавать интересующие меня вопросы. А их было немало. Подумав, я задала самый для меня главный:

— Я жива или умерла? Я имею в виду свое время.

— Могу вас успокоить. В своем времени вы живы и здоровы. Вы там даже продолжаете жить как ни в чем не бывало. Здесь, в этом временном потоке, находится лишь слепок вашего сознания.

— Вы можете вернуть меня домой?

— Могу, но не стану. Ваша миссия еще не выполнена. Она даже толком не начата. Однако могу сказать сразу: как только она будет завершена, мы вернем вас в тоже самое место и в тоже самое мгновение времени, из которого ваша матрица покинула свой мир.

Что же, уже легче. Значит мне больше не нужно беспокоиться о своих родных и близких. Ведь во время моего отсутствия с ними ничего не сможет случиться. Стоило мне так подумать, как «подменыш» сразу дал мне понять, что чужие мысли для него являются открытой книгой:

— Я не советую вам совсем так уж радоваться. Дело в том, что по вам еще не принято окончательное решение. Вполне может случиться, что миссию свою вам придется поочередно выполнять в совершенно разных мирах. Кроме того, учтите, что физическая смерть вашего биологического носителя, будет еще и смертью вашего слепка сознания.

— Значит я могу и не вернуться? Веселенькую долю вы мне назначили…

— Зато теперь вы поняли, что жить и умирать придется по-настоящему, а не в виртуале?

— Зачем вам это нужно? Вы так развлекаетесь?

— Нет, дорогая Ирина Павловна, я не развлекаюсь. Я просто хочу с вашей помощью поменять этот мир.

Боже мой! Как это знакомо! Все как в дешевой голливудщине! Герой или героиня должны спасти мир! Они это серьезно? И как они все это себе представляют? Я что похожа на существо со сверхспособностями? Никогда этого за собой не замечала и «звездной болезнью» не страдала.

— Вы ошибаетесь Ирина Павловна. Этот мир не требуется спасать. Его нужно только слегка изменить. И он изменится. Правда менять его будут совершенно иные люди. Но сперва поработать предстоит вам. И это не обсуждается!

А вот давить на меня, это лишнее. Будь ты хоть кем, хоть богом, хоть чертом, но я пока еще человек, пусть даже и в чужом теле. А у человека есть очень неприятное для любой сверхсущности качество — свобода воли. Я конечно не смогу на равных противостоять тому, кто намного меня сильней, но это еще не значит, что мной можно помыкать. Что там про самоубийство пишут? Грех говорите? Неужели? А в чем грех-то? Уж не в том ли, что ты оставляешь бога с носом? В данной ситуации, намеренный уход из жизни, это всего-лишь способ нарушить планы противника.

— Не стоит преувеличивать свою значимость, — немедленно ответил на мои мысли «подменыш», — в случае вашего преждевременного выхода из строя, мы легко найдем вам замену. Развитие здешнего общества рано или поздно заведет его в тупик, но это произойдет не сегодня и не завтра. В принципе, вмешаться можно будет и через сто лет. Так что время нас не поджимает. Ваша эскапада — это будет всего лишь нашей мелкой неудачей, от которой никто не застрахован. Принципиально это ничего не изменит. И не стоит считать нас великими гуманистами. Любые изменения в жизни общества неизбежно порождают тьму маленьких трагедий. Ваша смерть — только одна из них. Да и о своем носителе подумайте. Маленькой Маше вряд ли хочется умирать из-за того, что некая старая кобыла, которой она доверяла, решила потешить свою гордыню.

— Бьете на жалость? Напрасно! Мне нет нужды заставлять Машу совершать самоубийство. Все, что сейчас у меня есть моего — воля и сознание. Мне хватит собственной воли для уничтожения своего сознания. А Маша… Она всего лишь станет жить без моих подсказок, что ей ничего кроме пользы не принесет. Так что прощай мой мальчик! Конец связи!

После этих слов я проснулась. Придя более или менее в себя, я обнаружила, что бодрствует только мое сознание. Машино наоборот, погружено в сон настолько глубоко, что вывод о том, что сон мой не случаен, напрашивался как разумеющийся. Обычно мое пробуждение будило и ее. А сейчас все не так, как обычно. Значит, «подменыш» продолжает воздействовать на нас. И вряд ли он так просто откажется от своего намерения, каким бы оно не было. Вопрос о том, как мне поступить в этой ситуации, встал в полный рост. После долгих раздумий, я решила, что выслушать «подменыша» все-таки стоит. Я от этого ничего не теряю. То, что ему не удалось ни подчинить мое сознание, ни подавить мою волю, внушало мне оптимизм. Сказано — сделано, стоило пожелать и сон мгновенно пришел. Причем тот же самый.