Остров - Николай Мороз

Я все еще стоял на бордюре, рассматривал толпу, прикидывая, кто из встречных может оказаться бандитом. Минута, две – и чувство, что мне смотрят в спину, появилось вновь, от него стало холодно и мерзко. Я был совсем один в этом городе, и не знал, что мне делать. Первым порывом было вернуться к Сильверу, но эту мысль я, подумав, отверг. Во-первых, я не видел никого, кроме одного – негра, когда-то вломившегося в наш трактир. А во-вторых я не добрался до банка. И что я скажу, вернувшись к Сильверу? Что я встретил на улице человека, похожего на одного знакомого бандита, и что по улице за мной гонялась чья-то тень? Сильвер только посмеется надо мной и будет прав. И, возможно, я обознался, приняв прохожего за Черного брата, для меня все негры всегда были на одно лицо, хотя ту рожу я запомнил хорошо.

Делать было нечего, я спрыгнул с бордюра и пошел дальше. Шел медленно, обходя лужи, смотрел по сторонам… И снова почувствовал на себе внимательный взгляд. За мной следили, сомнений в этом у меня не было никаких. Я пристально вглядывался в лица встречных, стараясь угадать их мысли и намерения. Они в ответ неодобрительно посматривали на меня, эффект чужого присутствия рядом усилился, и я понимал, что меня «ведут» и довольно плотно, я точно попал в тоннель, откуда не было выхода. Вернее, был, но всего один: дверь того самого банка, мощного здания из потемневшего от времени песчаника, что я искал уже час или все полтора. Делать было нечего: я еще раз огляделся по сторонам, и мне показалось, что при этом два или три человека, что шли следом и неподалеку от меня, резко отвернулись и сделали вид, что разглядывают витрины ближайшего магазина.

Дело принимало совсем дурной оборот, путь в стороны и назад был отрезан, я понимал, что меня схватят, как только я сделаю несколько шагов, затащат в один из подвалов, вроде вчерашнего, и вытряхнут из меня все, что мне известно. Для этого даже не обязательно подмешивать отраву в спиртное, есть множество других способов скачивания информации с ее носителя.

«Может, показалось?» – успокаивал я сам себя, снова вглядывался в толпу и пару раз ловил устремленные на меня взгляды. Мельтешение людей не давало мне сосредоточиться, я глупо топтался на тротуаре, получал тычки по ребрам и в поясницу: я мешал людям пройти, и они справедливо выражали свое недовольство. Я сообразил, что привлекаю к себе слишком много внимания, поднялся по серым чистым ступеням и потянул на себя тяжелую металлическую дверь с «глазком» размером с блюдце.

Внутри было прохладно и сумрачно, точно на побережье в дождливый день. И очень тихо, мне даже показалось, что дверь герметически закрывающаяся: она точно отрезала меня от звуков улицы, от психоза и неуверенности, что терзали меня еще несколько мгновений назад.

Мрамор на стенах и полу, огромные люстры, горевшие вполнакала, хромированные перила, блеск толстого стекла успокаивали и внушали уверенность. Чувство было таким, точно оказался в крепости: надежной, с толстыми стенами и охраной. Последняя присутствовала в реальности: два хмурых мужика в черных костюмах внимательно смотрели на меня из-за стойки с турникетами. Смотрели так, что мне оставалось одно из двух: либо немедленно убраться прочь, на улицу, где меня ждут, либо сделать то, за чем я сюда пришел. Я понимал, что оказаться с картой на улице для меня сейчас смерти подобно, но и выйти отсюда с пустыми руками я не имел права. Слишком ценным было наследство Билла, слишком много от него зависело, как жизнь, так и будущее, и не только мои. «Заберу, – решил я, – а там будь, что будет. Бегаю я хорошо, меня мало кто мог догнать. Правда, они могут стрелять… Но с другой стороны – устроить в городе стрельбу…» Так, раздираемый противоречивыми мыслями, я подошел к охранникам.

– Мой дядюшка оставил мне код ячейки, где лежит… одна вещь, – твердо сказал я, стараясь не волноваться, а вести себя так, точно каждый день бываю в банках. Это сработало, охранники мигом потеряли ко мне интерес, и тот, что стоял ближе, небрежно ткнул пальцем куда-то мне за спину:

– Вон туда иди.

Я вежливо поблагодарил его и пошел к стеклянным дверям, взялся за золоченую ручку и потянул створку на себя. За дверью оказался довольно большой зал, тоже отделанный мрамором, но более светлого оттенка, чем холл. Вдоль стен помещались стойки с окошками в толстом стекле, из-за одного из них на меня смотрела строгая девушка. Блондинка, с гладко зачесанными назад волосами, в белой блузке. Она столь пристально смотрела на меня, что я не сразу вспомнил свою заранее заготовленную легенду.

– Мне нужно забрать содержимое ячейки номер… – я назвал ей цифры, что заучил наизусть и не раз повторял про себя все эти дни. Девушка кивнула, предложила мне присесть и застучала по клавишам, глядя в монитор. Она вытянула шею, чуть сощурила глаза, вглядываясь в строки на экране. Потом повернулась ко мне:

– Все верно. Содержимое ячейки можно выдать любому, назвавшему код. Вам придется набрать его. Подождите, пожалуйста.

Она сняла трубку и негромко проговорила что-то, потом снова вернулась к клавиатуре и больше не обращала на меня внимания. Я хотел спросить девушку, что мне делать дальше, но не решился: в зале было очень тихо и других посетителей кроме меня не было. Я сидел так минуту, другую, потом у девушки зазвонил телефон, она сняла трубку, кивнула и сказала мне:

– Вон та дверь. Прямо, в конце зала. Там вас встретят и проводят в хранилище. Прошу вас.

Я прошел через весь зал. На меня снова смотрели, но уже из любопытства: за другими окошками тоже работали люди, девушки, женщины, мужчины. Когда я проходил мимо, они поднимали на меня глаза, затем поспешно их опускали и возвращались к работе.

Я остановился у деревянной двери в конце зала и только собрался постучать, как она сама открылась мне навстречу. За ней оказался бледный молодой человек немногим старше меня, только в строгом костюме, при галстуке, ботинках на тонкой подошве и в очках. Он деланно-вежливо улыбнулся мне, уточнил, я ли племянник господина, оплатившего ячейку с указанным мной номером, и предложил последовать в хранилище.

Мы спустились по лестнице на четыре пролета вниз, потом долго шли по коридору мимо металлических дверей. Было так тихо, что я слышал, как бьется мое сердце и как поскрипывают при каждом шаге ботинки банковского служащего, идущего на полшага впереди меня. Я волновался как никогда в жизни, ведь, по сути, я соврал им и вдруг решил, что эта тайна вот-вот откроется. Но мы шли дальше, ничего ужасного не происходило, коридор сделал поворот – и перед нами оказалась еще одна дверь, мощнее и толще тех, что мы миновали. Юноша приложил к датчику на стене белый кусок пластика, датчик замигал зеленым, а дверь открылась неожиданно легко.

За ней оказалась решетка из толстых, в половину моей руки, прутьев, за решеткой нас ждал охранник. Он простыми ключами открыл замок, и я следом за юношей вступил в хранилище. Пока мой провожатый расписывался в каком-то журнале, я оглядывался по сторонам. Помещение было довольно большим и очень светлым, лампы, не мигая, освещали каждый его уголок. А еще здесь было холодно и пахло мокрым камнем. Пол был выложен обычной белой плиткой, но она глушила звуки и дальше мы двигались почти бесшумно.