Капкан для невесты - Айрин Лакс

class="p1">— Что?

— Съедобно. Ты не спрашиваешь, но наблюдаешь. Вышло довольно сносно.

— Значит, съедобно, — стискивает кулачки.

На большом правом пальце виднеется пластырь.

— Что с рукой?

— Порезалась. Ерунда.

— Почему не ешь сама?

— После шести не ем. Мне похудеть надо.

— Похудеть?! Тебе?!

— Да. Надо… Не спрашивай. Это для танцев.

— Ты же не серьезно!

Куда ей худеть? И так стройная, точеная…

— Нет, не серьезно, конечно. Просто в еде — яд. Травить себя не хочется.

Я не донес кусок баранины до рта, застыл.

Откладываю мясо в сторону. Мою жену отравили… Аппетит мгновенно пропал.

— Это шутка. Простая шутка!

— Не смешно. Убери со стола. Живо!

С грохотом отодвинув стул, я быстро удаляюсь.

— В чем дело? Было невкусно?! — смотрит мне вслед Камилла.

Дело в том, что, как раз наоборот, слишком вкусно. Слишком нравится мне компания этой девчонки… Слишком…

— Прибери со стола. Поднимайся к себе и не выходи из комнаты. У меня будут гости.

Гостья…

Глава 12.

Камилла

Что же я могла сделать не так? Почему Лорсанов так сильно обиделся и просто отослал меня прочь! Еще и со стола приказал убрать. Я же так старалась, готовила. Когда пробу снимала, была к себе требовательна, но признала. что приготовила вкусно.

Он же поел совсем немного и приказал убрать. Еще и в комнату отослал, приказал не выходить.

Я словно провинившийся солдат в казарме.

Взаперти сидеть скучно. Я без конца хожу по комнате, меряя ее шагами. От злости и бессилия дышать трудно. Пальцы сжимаются в кулаки, ногти впиваются в ладонь.

Какой мерзкий мне жених достался! С ним ни поговорить, ни поужинать! Чего он хочет? Неясно! Какие цели преследует?! Тоже непонятно.

Примерно через час после ужина Лорсанов появляется в моей комнате. С его появлением в груди вновь всколыхнулись чувства, что едва улеглись. Успокоилась, перестала злиться и обижаться. Решила для себя, что этот чурбан просто отвык ужинать в компании и немного одичал. Только такой вариант мог бы объяснить его поведение.

Чурбан одичавший звучит намного приятнее, чем чурбан бесчувственный. Есть небольшая надежда, что он придет в себя и перестанет быть таким невыносимым. Может быть, даже со мной будет обращаться иначе? С трепетом и заботой, как положено хорошему жениху.

Вот только Лорсанова хорошим женихом назвать сложно.

Выгнал меня из-за стола, явился через час и так бесстыже меня разглядывает, что в жар бросает!

— Готовишься ко сну? — спрашивает он, разглядывая меня в сорочке и халате.

— Да.

Кажется, я кое-что забыла! С этой готовкой совсем закрутилась и забыла…

— У тебя в спальне прибраться перед сном?

Он хмурится, качает головой.

— Нет, не стоит.

— Как же кровать?

— Ты уже переоделась ко сну. Расстели себе и ложись.

— Хорошо.

Лорсанов не движется с места.

— Что, при тебе спать ложиться?

— Да. Завтра утром рано вставать. Тебе лучше выспаться. Потому что если хочешь успеть к началу занятий, нужно будет выехать пораньше. Здесь въезд в город в час-пик всегда загружен невероятно сильно. Плюс я хочу успеть по своим делам раньше.

— Хорошо, я лягу. Через минуту…

— Она уже прошла, пока мы с тобой мило болтали.

— Ты хотел сказать, пока ты мило раздавал приказы?

Все-все, молчу!

Преследуемая пристальным взглядом мужчины, я быстро складывыю покрывало, опускаю его на стул и ныряю под одеяло.

— В халате? — удивляется мужчина.

Натянув одеяло до самого подбородка, я снимаю под одеялом халат, оставшись в одной сорочке, и бросаю халат на стул.

— Спокойной ночи.

Лорсанов делает шаг к кровати, медленно натягивает одеяло повыше, потом оставляет его на полпути. На лице мужчины проносятся тени. Он словно решает, сбросить это одеяло прочь или натянуть повыше. Дыхание у него густое, размеренное, контролируемое.

Он так хорошо владеет собой, а я неизвестно от чего плавлюсь…

Потом его пальцы бережно поднимаю вверх бретельку сорочки, соскользнувшую с плеча. Чиркает шершавой подушечкой по плечу, обводит контур выступающей косточки ключицы и отходит.

— Добрых снов, Камилла.

— Добрых снов.

Он ушел и погасил за собой свет, а я долго-долго не могла пошевелиться, лежала, затаив дыхание. Почему-то я глупо думала, что ему захочется вернуться и сказать еще что-то или сделать. Нет-нет, о втором и думать не стоит… Неприличные мысли в голову лезут! Нужно от них избавиться…

***

Просыпаюсь поздней ночью, услышав шум внизу.

Потом раздался звон разбитого стекла.

Первая мысль — воры! Воры в доме..

Но звон слишком мягкий и высокий. Это точно разбили не окно, а что-то помельче. Потом слышится женский смех, который быстро заглушается.

Я сажусь на кровати, пребывая в шоке.

У нас гости?!

Быстро одевшись, спускаюсь осторожно, не зажигая света нигде.

Выглядываю из-за угла. По затемненной гостиной движутся двое: мужчина и женщина. Танцуют, что ли?! На столе у камина догорает одна-единственная свеча. Но ее света хватает, чтобы разглядеть остатки ужина. Остатки моего ужина!

Моему возмущению нет предела. В мужчине я узнаю Лорсанова, а вот женщина мне незнакома. Она яркая брюнетка, двигается хорошо. На ней довольно откровенное платье, длинное, но с разрезом и открытыми плечами.

— Осторожнее, не шуми! — просит Лорсанов.

— Извини, я думала, ты больше не перезвонишь мне.

— Как видишь, я перезвонил.

— Наверное, ты очень соскучился…

Они говорят еще что-то, снова танцуют под песню, которую фальшиво напевает себе под нос девушка. Объятия в танце становятся все крепче и дольше. Наконец, девушка прижимается к Лорсанову всем телом и опускает ладонь на ширинку его брюк.

— Я больше не могу ждать, а ты?

Лорсанов молча опускает ладонь на ее плечо, надавливая. Девушка без слов опускается вниз, расстегивая ремень на мужских брюках. Следующие несколько минут я наблюдаю за происходящим, сгорая от стыда и ненависти к самой себе, что подглядываю за процессом, впиваюсь взглядом, как меняется лицо мужчины в пик удовольствия.

Гад…

Жених, называется!

Другой девушкой пользуется. В доме, где есть невеста… Еще и ужином моим накормил ее!

Разозлившись, я, громко и сердито топая, спускаюсь по лестнице.

Девушка, которая после того, как доставила удовольствие Лорсанову, начала раздеваться, явно намереваясь переместиться на диван или просто лечь и отдаться мужчине на ковре, вскрикивает, стыдливо прикрывшись платьем.

Лорсанов резко отворачивается, натягивая брюки. Я замечаю его задницу голую и кривой хвостик шрама, явившийся из-под рубашки.

— Не обращайте на меня никакого внимания. Я просто