Rust in Peace: восхождение Megadeth на Олимп трэш-метала - Дэйв Мастейн

не очень приятный, но получилось здорово. Я решил, что этот кусок в песню не войдет.

Майк Клинк: Несмотря на то, что я склеил пластинку, они были потрясающими музыкантами. Видя, как Мастейн играет эти ритм-партии с невероятной точностью, слыша, как Ник Менза исполняет все эти переходы, а Джуниор рубит на басу невероятно быстро, я был поражен, что они на такое способны. Это была бесконечная нотная атака на большой скорости. Марти был таким мелодичным, что соляки ему давались легко. Каждое его соло было для меня настоящим уроком игры на гитаре. Даже с той скоростью он мастерски демонстрировал запилы. Разумеется, ему нужно было порепетировать, но он был словно лыжник, без проблем спускающийся с горы. То же самое я чувствовал, когда слышал его соло.

Дэвид Эллефсон: Первой песней, которую спел Дэйв, была «Holy Wars», и, ее же он спел последней, когда еще употреблял. Теперь же, выйдя из клиники, он, может быть, чувствовал себя немного неуверенно, но приехал и начал петь. Его голос был тонким и скрипучим, но сердитым и внушительным. Я надеялся, что это будет пробный дубль, но в итоге мы оставили его на записи. И это первое, что вы слышите от Дэйва на альбоме Rust in Peace. Вокал идеально передал наше состояние – шедевр, который мы создали во мраке тяжелого наркотика, а теперь записывались абсолютно чистыми.

Майк Клинк: Когда Дэйв вернулся из клиники, его переполняла энергия. В 10 утра мы с Джуниором играли в теннис. Запись начинали часов в 11–12. Когда Мастейн вернулся из клиники, первое, что его интересовало, можем ли мы начинать запись в 8 утра. Я сказал ему, что нет. Даже если бы я не играл в теннис и не спал бы в 8 утра из-за детей, я не готов в такую рань приступать к работе над чертовой метал-пластинкой. Дэйв решил ничего не портить. Но просыпался рано. В нем кипела энергия, и он был готов к работе. Я думаю, он хотел восполнить свое отсутствие в студии. Может быть, в клинике он привык вставать рано, и к 10–11 часам для него уже проходило полдня, но он не делал из этого проблему, и мы продолжили работать в обычном графике.

Глава 10. Звонок Эксла

Майк Клинк: Мы уже практически добили пластинку, как вдруг позвонил Эксл. Оставалось записать парочку соло и несколько вокальных дорожек. Не то чтобы я уехал на следующий день; был переходный период. Но я собирался продюсировать пластинку Guns N’ Roses Use Your Illusion; и никто не сомневался, что альбом станет настоящей сенсацией.

Дэйв Мастейн: Я ошивался за студией Rumbo, когда Клинк подъехал на заднюю парковку, где мы выгружали оборудование, и ошарашил нас новостью о том, что ему позвонил Эксл и скоро Майк будет вынужден нас покинуть.

Дэвид Эллефсон: Мы все уже давно записывали Rust in Peace, как вдруг Эксл внезапно выдал: «Я готов; давай работать». И вот тогда Майк забил на Rust in Peace и свинтил.

Майк Клинк: Они хотели кого-нибудь пригласить и врубить ему треки. Сводить пластинку пригласили Дэйва Джордена. Мне нравится его работа. Я послушал первый альбом Jane’s Addiction и подумал: «Каким бы крутым я ни стал, до него мне все равно не дорасти». Вот так мне понравилась пластинка. Я подумал, Дэйв Джорден идеально бы подошел для того, чтобы закончить альбом Megadeth. Он провел в студии два с половиной дня, сидел на стуле, пытался познакомиться с группой, но с Дэйвом не срослось по нескольким причинам.

Микаджа Райан: Пластинку должен был продюсировать Дэйв Джорден. Он продержался около четырех дней. Мастейн подошел ко мне и сказал, что Дэйвов слишком много.

Дэйв Мастейн: У каждого из нас свои воспоминания о том, сколько продержался Джорден. Его наняли на проект, и он был в студии, наверное, минут 15, прежде чем я его уволил. Я вошел в комнату с микшерным пультом, и там сидели Клинк с Джорденом. Они собирались вместе работать над пластинкой. Это было бы бесподобно. Но я вошел к ним в комнату, и там сидел Джорден, курил сигареты, ел сосиску с соусом «чили», и в студии воняло как в баре. Сам я не курю, и мне не понравилось, как Джорден начал проект, придя в комнату с микшерным пультом, и взял на себя контроль. Я сказал: «Да ну на хер, я не собираюсь это терпеть». Я сказал: «Дверь вон там!», и он вышел. Больше я его не видел, а жаль, потому что он классный и очень талантливый продюсер.

Майк Клинк: Мы искали того, кто мог бы свести альбом, и пригласили Дэйва Джордена. Но его поведение и характер ребят не устроили. Я привел Микаджу Райана, чтобы он мне помогал. Я работал с ним на нескольких альбомах и знал, что на него можно рассчитывать. Он не был продюсером, но умел доделать за другими. Честно говоря, там и доделывать-то было почти нечего, поэтому он идеально подошел на эту роль. Мы провели несколько месяцев, вместе работая над другими пластинками, поэтому я сразу же обратился к нему за помощью.

Микаджа Райан: Они мне фактически швырнули песни, как собаке кость. Никого, кроме меня, там не было. Майк Клинк нарулил Марти Фридману звук, а закончить процесс должен был я. Я записал все гитары для Марти и Дэйва, а потом – вокал и бэк-вокал.

Дэвид Эллефсон: Майк долго говорил Дэйву, что нам нужна еще одна песня для пластинки, он включил ему две песни, которые придумали мы с Ником. По какой-то причине Дэйву понравилось, что я сделал с басовой партией, и он написал текст к песне, которая стала «Dawn Patrol». Я считал, это прикольно, что баллада на Rust in Peace придумана на басу. В тот момент мы с Дэйвом не знали, как быть друзьями. Не знали, как найти общий язык. Мы оба были в завязке, поэтому все могло быть еще хуже, чем когда мы долбили, потому что раньше мы всегда могли притереться. А теперь, когда мы были в завязке, как себя вести? Что делать с чувствами? Не молчать? А если я скажу, не станет ли еще хуже? Вероятно, я чуть больше фильтрую базар; Дэйв не такой. Мы с ним начали спорить по поводу «Dawn Patrol». Мне всегда было интересно, а что, если он поместил «Dawn Patrol» на пластинку только из-за дружбы со мной? Не знаю. Я считаю, это правильный выбор и классная песня.

Микаджа Райан: Когда Дэйв Джорден уехал, а Мастейн с Клинком ушли, остались только мы с