Зло не дремлет - Антон Вильгоцкий

– Рад бы был обнадежить вас, но пока, увы, не могу, – развел руками Дорнблатт. – Но, полагаю, в ближайшее время какие-нибудь подвижки наметятся. Возможно, мой друг Фернгол из Ончанда сможет докопаться до сути нашей с вами проблемы. Я уже отправил ему магическое послание.

– Ончанд? Это ведь, кажется, на другом континенте? – уточнил Андрей.

– Да, – кивнул архимаг.

– Долго же ваш друг будет сюда добираться… – На лице Королева проступила досада.

– Сущая малость в сравнении с тем временем, которое вы здесь уже провели, – заметил Дорнблатт.

– Да уж, – вздохнув, произнес Андрей. – Честно говоря, хотелось бы развеяться. Мессир, пообещайте мне, что если появится интересное дело, я непременно буду в нем участвовать! – неожиданно сказал Королев.

– Что ж, почему бы и нет? – Дорнблатт не стал возражать. – Вам действительно давно пора сменить обстановку. Вижу, вы приготовили для меня что-то новенькое? – спросил архимаг, с интересом посмотрев на подготовленные Андреем бумаги.

– О, да.

В голове землянина мгновенно созрел план маленькой мести. «Сейчас ты узнаешь, что такое скука, мессир ректор, – подумал он. – Это, конечно, чепуха по сравнению с тем, что приходится испытывать мне, но все-таки…»

– То, что я расскажу вам сегодня, мессир Дорнблатт, сможет произвести в Схарне настоящую революцию в области книгопечатания и обмена информацией, – сказал Андрей. – За все те годы, что я живу здесь, мне не довелось увидеть журналов или газет – одни лишь книги, да и те изготовлены весьма примитивным способом. В нашем же мире производство книг, а также выпуск периодических средств массовой информации достигли поистине грандиозных масштабов. Начало тому положило изобретение одного почтенного европейца по имени Иоганн Гуттенберг.

Благодаря предыдущим беседам Дорнблатт был уже в курсе земной географии.

Андрей сел за стол и принялся раскладывать чертежи. Дорнблатт уселся напротив и, достав из кармана, поставил на стол волшебный кристалл, записывавший слова собеседника. А сам сложил на коленях морщинистые длани с длинными ухоженными пальцами. Ни дать ни взять – прилежный студент на лекции.

Землянин внутренне усмехнулся…

– Изобретение Иоганна Гуттенберга, – начал Андрей, стараясь подражать лекторской манере самого Дорнблатта, с которой он был прекрасно знаком, – способствовало не только развитию и распространению культуры, образования и книги как основы знаний, необходимых человечеству для совершенствования общества, но положило начало завоеванию мира рекламой, преимущественно – печатной.

Поскольку «лекция» только началась, Дорнблатт слушал его с нескрываемым интересом.

– Поэтому жизнь Иоганна Гуттенберга и сам процесс создания его знаменитого печатного станка должны быть нами изучены, чтобы знать и понимать значение его открытия для цивилизации планеты Земля. Ну, и, разумеется, в ближайшем будущем – для мира Схарны, – вынес Андрей беспощадный вердикт, окончательно перевоплотившись в этакого доморощенного Мефистофеля.

Но архимаг, похоже, еще не понял, что ему предстоит сейчас пережить…

– Огромное значение изобретению книгопечатания придавали земные ученые самых разных эпох, – продолжал Королев. – Фридрих Энгельс, а его имя было когда-то чтимо во многих странах Земли так же, как у вас чтят Ингардуса – наравне с основными производственными факторами, такими как развитие тяжелой промышленности, революционные философские идеи и великие географические открытия, называл также блестящим изобретением печатный станок Гуттенберга.

Однако даже в широких кругах образованных людей редко встречается знакомство с фактами истории и технологии изготовления книг, хотя, казалось бы, этот предмет должен интересовать каждого человека – независимо от его специальности.

Напротив, широким распространением пользуются различные предрассудки, с необыкновенной живучестью удерживающиеся в массовой литературе. Один из них состоит в том, будто типографический процесс был изобретен на основе ксилографических, то есть гравированных на дереве книг. Другое, также весьма распространенное, но точно так же и ошибочное, мнение гласит, что в первых произведениях печати буквы были вырезаны из дерева.

На самом деле даже поверхностное изучение шрифта в древнейших памятниках книгопечатания обнаруживает, что все они изготовлены при помощи шрифтов, отлитых из металла. В технике отливки литер и состояли оригинальность и величие изобретения, приведшего к появлению печатной книге в том виде, в котором мы знаем ее сейчас.

Дорнблатт беспокойно заерзал на стуле.

– Это вы ее такой знаете, – сказал он. – А у нас в Схарне буквы для оттисков всегда изготавливались из дерева.

– Вот-вот, я и говорю – чрезвычайно примитивный способ, – улыбнулся Андрей и продолжил экскурс в историю земной типографической системы: – Вопрос о происхождении печатания книг, то есть о том – где, когда, кем и при каких обстоятельствах оно было изобретено, – принадлежит к числу наиболее сложных и спорных исторических вопросов планеты Земля. Он почти настолько же древний, как рассуждения о том, что появилось раньше – яйцо или курица. В историческом отношении книгопечатание имело обычную судьбу очень многих великих новых явлений, открытий и изобретений, а выводы исследователей крайне противоречивы.

Даже после того, как значительная часть существующих в общественном сознании неверных утверждений будет отнесено нами к области домыслов и легенд, останется огромная трудность – связать факты и памятники первоначальной печати с определенной исторической личностью конкретного изобретателя. Более или менее общепринятая в исторической и библиографической науке точка зрения признает таковым Иоганна Гуттенберга.

Дорнблатт легонько кашлянул. Видимо, на него уже начала наползать скука. «Эх, ненадолго же тебя хватило, – с удовольствием подумал Андрей. – Так это ведь, считай, самое начало!»

– Время изобретения книгопечатания относится к периоду между подвигами французской народной героини Жанны Д’Арк и взятием города Константинополя турецкими войсками, с последующим переименованием его в Истанбул, – монотонно бубнил Королев. Лицо архимага постепенно приобретало унылое выражение, какое, возможно, появится у сельского рыбака из Ростовской области, вздумай кто-нибудь завести с ним беседу о высшей математике. – Последний факт, кстати, оказывал немалое влияние на содержание книжной продукции. В социально-экономическом и культурном отношении весь XV век представляет особый интерес. С одной стороны, это была эпоха завершения борьбы между демократией и феодальной аристократией в средневековых городах, а с другой – время расцвета гуманизма и начала невиданного роста художественного творчества. Существует прекрасное определение этого периода: «осень Средневековья».

Осень в Эльнадоре… Для Заффы то было лучшее из времен. Не осень как таковая, а именно те годы, когда он проводил ее в этом городе. Четвертый сезон в Арлании вообще чудо как хорош. Основная масса дождей в этой стране выпадает летом, так что по осени, когда черты окружающего пейзажа обретают монументальность и основательность, эта картина не омрачается ни вечной слякотью, ни промозглым ветром, ни фиолетово-черной небесной хмарью.