Сага о Рунном Посохе - Майкл Муркок

Герцог решил, что ему ничего не остается, кроме как повиноваться графу Брассу, хотя если тот действительно узнал, зачем он явился в Камарг, то мщение его, вероятно, будет не менее жестоким, чем расправа владык Гранбретании.

Вечером, когда сумерки опустились на город, Хоукмун поднялся с постели и спустился в парадный зал. Там не было ни души. Он озирался по сторонам в мерцающем свете каминного пламени и размышлял, в какую переделку угодил на сей раз.

Вскоре из дальней двери появился Ноблио и, улыбаясь, подошел к герцогу. Губы философа беззвучно шевелились. Затем Ноблио, склонив голову, сделал вид, будто внимательно выслушивает ответ Хоукмуна, и лишь тогда герцог осознал, наконец, что все это представление предназначено для тех, кто наблюдает за ними с помощью Черного Камня.

Услышав шаги за спиной, Хоукмун не обернулся, продолжая делать вид, будто беседует с философом. Чуть погодя сзади послышался голос графа:

— Дорогой герцог, нам известно, что такое Черный Камень и зачем вас послали сюда. Мы также понимаем, что вас силой вынудили пойти на это. Я попробую вам объяснить…

Странность ситуации приводила Хоукмуна в замешательство: Ноблио старательно изображал разговор, а граф, вещал что-то у него из-за спины.

— Едва лишь вы прибыли в замок, — продолжал граф Брасс, — я сразу догадался, что Черный Камень — это нечто большее, чем вы поведали нам, хотя, возможно, сами не подозревали истину. Как выяснилось, владыки Гранбретании не слишком высокого мнения обо мне, ведь я немало времени посвятил изучению колдовства и прочих наук, и у меня имеется древняя рукопись, где дано описание механизма действия Черного Камня. Сперва я не знал, что вам самому известно о возможностях Камня, и я постарался выяснить это, не вызвав подозрений гранбретанцев. Для этого нам пришлось заставить вас лишиться чувств, чтобы хоть на время отключить Черный Камень. В строках поэмы Ноблио, которую он столь вдохновенно прочел нам за ужином, было сокрыто особое заклинание, руна. Рунический стих с его особым ритмом и размером был создан специально для вас, дорогой герцог. И мы достигли своей цели — вызвали у вас обморок. Мы надеялись, что владыки Гранбретании не станут искать причину вашего недомогания в замечательных виршах Ноблио, а подумают, что вы просто выпили слишком много вина. Пока вы спали, нам с Ноблио удалось проникнуть в ваши тайные мысли. Должен сказать, что сделать это было не так просто, слишком уж глубоко они оказались сокрыты… Так перепуганный зверек зарывается в землю столь глубоко, что умирает от удушья. Зато мы узнали все, или почти все, из того, что произошло с вами в Лондре. Признаться, я готов был прикончить вас, когда понял, зачем в действительности вы прибыли в Камарг. Но затем осознал, что внутри вас идет непрерывная борьба, о которой вы сами не подозреваете. И если бы не это открытие, то я вынужден был бы убить вас или позволить Черному Камню исполнить свою задачу.

При этих словах Хоукмун, который все это время поддерживал безмолвный разговор с Ноблио, содрогнулся.

— Но вы неповинны в случившемся, — продолжил граф. — И я решил, что если прикончу вас, то тем самым убью потенциального и очень опасного врага Гранбретании. Сам я сохраняю нейтралитет, однако империя глубоко оскорбила меня, и потому я не желал бы смерти такого человека, как вы. Итак, нам все известно. Но именно поэтому, дорогой герцог, ваше положение не столь безнадежно. Я могу на некоторое время лишить силы Черный Камень. Когда я закончу говорить, вы спуститесь в мои покои, и там мы займемся этим. Времени у нас мало, поэтому следует поспешить.

Хоукмун услышал удаляющиеся шаги графа. Ноблио с улыбкой сказал ему вслух:

— Если угодно, я покажу вам те части замка, в которых вы еще не были; например, мало кому довелось побывать в личных апартаментах графа.

Хоукмун догадался, что слова эти предназначены для наблюдателей в Лондре. По всей видимости, Ноблио надеялся возбудить в них любопытство и таким образом выиграть время.

Ноблио вывел его из зала и повел по длинному коридору, который упирался в стену, завешанную гобеленами. Раздвинув их, Ноблио прикоснулся к небольшому рычагу, скрытому в каменной плите, и тут же часть стены озарилась ярким светом. Потом сияние померкло, и в стене открылась небольшая дверца. Хоукмун вошел первым, за ним Ноблио. Они оказались в комнате, стены которой были увешаны старыми картами и схемами. Пройдя эту комнату, они очутились в следующей, чуть больше первой. Там стояло много загадочных аппаратов и стеллажей с толстыми старинными фолиантами по химии, магии и философии.

— Сюда, — прошептал философ, отодвигая занавес и открывая проход в темный коридор.

Напрягая зрение, Хоукмун пытался разглядеть что-нибудь во мраке, но тщетно. Он ощупью пробирался по коридору, и вдруг внезапно вспыхнувший яркий белый свет окончательно лишил его зрения.

Четким силуэтом на свету вырисовывалась огромная фигура графа, который держал в руках некое странное оружие, нацеленное прямо в голову Хоукмуну.

Герцог судорожно вздохнул и попытался отпрянуть, но проход оказался слишком узким. Раздался треск, который, казалось, готов был разорвать ему барабанные перепонки, затем до него донесся загадочный мелодичный звук, и он рухнул на пол, лишившись чувств.

Пробудившись, Хоукмун с довольной улыбкой потянулся, лежа на металлической койке. Он чувствовал себя заново родившимся. В комнате никого, кроме него, не было. Коснувшись рукой лба, он обнаружил, что Черный Камень, хотя и остался на прежнем месте, но уже перестал быть частью его плоти, а походил на обыкновенный камень — твердый, гладкий и холодный.

Открылась дверь, и вошел граф Брасс. На лице его играла удовлетворенная улыбка.

— Прошу простить меня, если напугал вас вчера вечером, — заметил он. — Но я должен был действовать очень быстро, чтобы успеть парализовать Черный Камень. Сейчас с помощью науки и волшебства я могу сдерживать его силу, но, к сожалению, не до бесконечности, ибо мощь камня слишком велика. Рано или поздно она вырвется из узды, и камень вновь оживет, дорогой герцог, где бы вы ни оказались.

— Значит, это всего лишь отсрочка приговора, — проронил Хоукмун. — И надолго?

— Не могу сказать точно. Шесть месяцев я могу вам обещать наверняка, возможно, даже год или два. Но затем это будет делом нескольких часов. Не хочу обманывать вас, Дориан Хоукмун, и все же у вас есть надежда. На востоке обитает чародей, способный извлечь у вас из головы Черный Камень. Он противник Империи Мрака, и с радостью поможет вам, если, конечно, вы сумеете его отыскать.

— Но кто он такой?

— Малагиги из Хамадана.

— Это в Персии?

— Верно, — кивнул граф. — Это так далеко, что добраться туда почти невозможно.

Хоукмун со вздохом уселся на постели:

— Ну что ж, благодаря вашей магии я сумел выиграть хоть немного времени. Мне нужно покинуть Камарг и вернуться в Валенс. Там собирают войско, чтобы дать отпор Гранбретании. Конечно, нас ждет поражение, но прежде чем погибнуть, я, по крайней мере, смогу отплатить им за все, что они со мной сделали, и отправить на тот свет хотя бы несколько поганых псов короля-императора.