Экстремальное чтиво - Сергей Юрьевич Демьяхин

ответил один из братков.

— Ах, да! — Александр хлопнул ладонью по лбу. — Чуть не забыл! Извини, Ванек, сначала дела, а уж потом всё остальное.

— А если она умрёт?

— Похороним, как положено! Со всеми почестями!

При этих оптимистических словах Надежда открыла глаза и вскочила на ноги. Спасательный круг с грохотом откатился в угол холла и нечаянно сбил бесстыдную богиню, лишив дедушку Ленина единственной отрады.

— Со мной всё в порядке! — заявила она.

— Вот и чудесно! — ощерился Александр. — А теперь, женщина, иди наверх. Готовьте стол к нашему возвращению.

Иван взял было жену за руку, но она гордо отдернула её и молча зашагала по ступеням.

— По коням! — скомандовал бандит и ласковым тычком подтолкнул отвергнутого друга к выходу.

Глава 8

Виктор Степанович горько оплакивал тяжёлую утрату. Кража денег, вкупе с радиатором отопления, на несколько семимильных шагов приблизила его рассудок к пропасти сумасшествия. Головкин, конечно, гад, но по большому счету, он здесь не при чём. Хотя Толоконный ни секунды не жалел, что выгнал того из своего дома, навсегда вычеркнув из жиденького списка друзей.

— Вот скотина! — негодовал он по поводу синяков и шишек, подаренных психиатром. — Хорошо ещё, что не сломал ничего, подлюка! Нет, ну дал же боженька приятеля!

Однако очень скоро негодование по поводу Головкиной выходки уступило место той горечи, о которой уже говорилось выше, и Виктора Степановича начало трясти самым реактивным образом. Он долго ползал на коленках перед опустевшей нишей в дикой надежде найти пропавшие баксы. Вдруг пластырь оказался некачественным и отклеился во время снятия батареи? Вдруг деньги просто закатились в какой-нибудь труднодоступный уголок и спокойно дожидаются, когда он их отыщет?

Но увы! Побаловав немного, злая фортуна повернулась к несчастному травматологу задом, а к сантехникам, соответственно, передом. Облазав все легкодоступные, труднодоступные и даже вовсе недоступные места, Виктор Степанович начал обследовать кухню, прихожую, ванную комнату и даже балкон, но и там не нашёл ничего, кроме пыли, мусора и утерянных в разное время вещей.

Спустя некоторое время его квартира стала похожа на лёгкое подобие городской свалки, а сам врач окончательно пал духом. Слёзы уже давно кипели на его раскрасневшихся рубиновым цветом щеках, поджилки дёргались от тщетно сдерживаемых рыданий, а брючки в коленных суставах протерлись до дыр. До него наконец дошло, что деньги всё-таки украли. Но почему вместе с трубой? Эта загадка не давала ему покоя. Неужели для того, чтобы незаметно вынести из квартиры маленький рулончик с долларами, нужно было ломать стену, отрывать батарею?

Бедный Виктор Степанович не подумал о том, что он и сам-то перевернул все вверх дном, да шиворот навыворот вместо логичного вывода — искать следует не дома, а скорее бежать к ворам-сантехникам и долго и нудно упрашивать их сознаться в содеянном. Долго, нудно и, что самое главное — безрезультатно.

Однако стресс необходимо было как-то выводить из организма. Как всякий русский гражданин, Виктор Степанович знал только один способ. Он знал, что только заправление спиртным сможет напрочь вытеснить из тела любую заразу, в том числе и любой стресс.

Он с трудом пробрался на кухню, открыл холодильник, достал из его практически пустого чрева остатки спирта и на всякий случай произвел обыск и там.

— Нет, — прошептал он. — Их нигде нет. И спирта мало.

Он вылил остатки в литровую эмалированную кружку.

— Хватит. Хотя, может быть и не хватит. Если нет, то пойду к этим держимордам, пусть поят. И так месяц на халяву гулять будут.

Преисполненный мрачного негодования, Виктор Степанович разбавил спирт градусов эдак до шестидесяти и начал выгонять стресс. Содержимое кружки убавилось почти наполовину, потом ещё и ещё. Потом…

Потом он решил, что к сантехникам всё же придётся идти. Кровь ударила ему в голову и печальные события показались вдруг не такими уж и печальными.

— Щас приду, ждите! — угрожающе сказал он и пьяно прищурил здоровый глаз.

Настроение потихоньку, полегоньку набрало недостающие градусы, а чувство собственного достоинства резко пошло вверх.

— И кого, суки, кинули, а?! Меня! Да я..! Да я присутствовал при перевязке самого губернатора! Когда он палец порезал! Знаю я таких!

Виктор Степанович швырнул кружку в кучу другой посуды, вываленной из кухонных шкафов и двинулся к выходу.

— Ну ладно! — бубнил он, спускаясь по лестнице. — Сейчас, сейчас! Я же сейчас… я за себя не отвечаю.

На улице веселилась жизнь. Мамки, бабки с детишками в колясках и без колясок, папки и деды, любители карт и домино, все оккупировали любимые углы и занимались своими делами.

Каптерка сантехников находилась в соседнем доме, в третьем от вино-водочного пункта подъезде. Виктор Степанович даже знал их в лицо, не всех, конечно, но и те, кого знал, доверия отнюдь не внушали. Такие вот, вечно пьяные лица, без зазрения совести могли облапошить кого угодно. Особенно наивного, доверчивого врача, одиноко и беззащитно коротающего свой век в нищете и тревоге.

Виктор Степанович Толоконный в жизни мухи не обидел (как ему казалось), но сейчас он готов был идти до конца, то есть практически созрел для убийства. Конечно же, в этом ему в немалой степени помог всё тот же алкоголь, причем трезвым умом врач до подобного шага просто не додумался бы.

Однако, по мере приближения к ненавистному подъезду, он с удивлением обнаружил, что невольно замедляет ход и почему-то боится этих небритых, невежественных работяг.

— Негодяи! — выпалил он, останавливаясь около ступенек. — Куда только полиция смотрит?

Подождав немного, в надежде увидеть кого — нибудь из "этих", но так и не увидев, он опечалился, не зная, что делать дальше.

— Убить их мало, сволочей!

После этого высказывания, взгляд его упал на странно знакомый предмет, мирно валяющийся возле стены дома.

— Господи! — растерянно произнёс Виктор Степанович и протёр глаза потными от возбуждения кулачками.

Он даже не заметил боли в подбитом оке, поскольку странный предмет оказался ничем иным, как его собственным отопительным радиатором. Виктор Степанович, как ошпаренный, рванул прямиком к нему и быстренько осмотрел со всех сторон. Внизу, трогательной беленькой ленточкой, трепетал кусочек лейкопластыря. Денег, понятное дело, не было, чья-то грязная, безжалостная лапа утащила их в небытие. А, скорее всего, вот в эту самую проклятую каптерку.

— Ну все, вы меня достали! — грозно прошептал разъярённый врач и опрометью кинулся в подъезд.

В это время, со стороны проезжей части, к дому напротив тихо подкатил неприметный "шестисотый" Мерседес, остановился и из него вышли пятеро Винни-пухов. Вернее, четыре Винни-пуха и один Пятачок.

Они сделали вид, что заблудились и теперь решают, у кого