Море и цивилизация. Мировая история в свете развития мореходства - Линкольн Пейн

Гораздо более кровопролитной была война против союзных гражданских судов, которую вели немецкие подлодки и рейдеры. Пять немецких военных крейсеров и несколько вооруженных гражданских — пассажирских лайнеров и грузовых судов, оснащенных орудиями и снабженных фальшивой документацией, — совместными усилиям захватили и потопили 620 000 тонн союзных грузов, одновременно оттягивая союзные силы от других операций. На немецкий крейсер «Эмден», который удалось затопить только в ноябре 1914 года, охотились семьдесят пять кораблей, а весной 1917 года пятьдесят четыре корабля были брошены на поиски грузового судна «Вольф», которое, тем не менее, после пятнадцатимесячного вояжа сумело добраться до Германии. Однако доблесть командующих немецкими крейсерами часто признавали даже противники.[1722] После войны граф Феликс фон Люкнер прославился на весь мир своими подвигами в качестве командира трехмачтового корабля «Зееадлер» — единственного парусника в подобном применении, — на котором ему удалось захватить шестнадцать судов без единой потери с обеих сторон.

Самую серьезную угрозу для Великобритании представляли беспрепятственные нападения подводных лодок на гражданские суда, идущие в Англию. Идею подводного плавательного средства человек вынашивал не одну сотню лет — эскиз рисовал еще Леонардо да Винчи в XVI веке. Примитивная субмарина под названием «Тертл» ходила в Нью-Йоркской бухте во время Войны за независимость, хотя особой пользы не принесла. В 1801 году Роберт Фултон пытался продать построенную им подводную лодку французским и британским властям, а во время Войны Севера и Юга «Ханли» потопила в Чарльстонской гавани винтовой шлюп «Хаусатоник». Оружие «Ханли», приводимой в движение мускульной силой — ручным вращением вала, присоединенного к гребному винту, — составляли шестовые мины, заряды взрывчатого вещества, крепившиеся к концу длинного шеста и детонирующие при соприкосновении с корпусом корабля. Необходимость физического контакта с поражаемой целью сильно ограничивала возможности применения «Ханли» и других подводных аппаратов. Успех к подводным лодкам пришел только после изобретения более практичной и надежной субмарины и самодвижущейся торпеды.

Последняя появилась раньше — благодаря Роберту Уайтхеду, британскому инженеру из Триеста, который в 1866 году сконструировал «самодвижущуюся торпеду»,[1723] имевшую дальность запуска в сто восемьдесят пять метров при скорости в семь узлов. Потенциал торпед как недорогого способа топить даже бронированные корабли не вызывал сомнений, и большинство военно-морских сил мира поспешили приобрести у Уайтхеда права на производство. От торпед было рукой подать до миноносцев и эсминцев. Первые были меньше и быстрее линкоров и крейсеров, представлявшими их главную добычу, и легко ускользали от снарядов, рассчитанных на большие надводные корабли. Эсминцы создавались для защиты более крупных кораблей от новой напасти. Со временем торпедами стали оснащать корабли всех размеров, а в XX веке эсминцы окажутся главным орудием обороны от подводных лодок — самых опасных торпедоносцев.

В XIX веке разработкой субмарин занимались изобретатели-одиночки, в частности, эмигрировавший в Штаты из Ирландии школьный учитель Джон Голланд, а в Англии — преподобный Джордж Гарретт, впоследствии сотрудничавший с шведским оружейником Торстеном Норденфельтом.[1724] Французский флот, демонстрируя хоть и ограниченный, но официальный интерес к подводным лодкам, заказал в 1863 году экспериментальную модель «Плонжер». Двадцать лет спустя Дюпюи де Лом заявил: «Мы намерены возобновить работы над субмаринами и положить конец битве миноносцев и линкоров, разделавшись и с теми, и с другими».[1725] До начала XX века французы заложили еще несколько субмарин, самые перспективные из которых использовали аккумуляторы для движения под водой и паровой двигатель для надводного хода — именно к этой конфигурации пришел Голланд в своей шестой и последней модели, получившей его имя.

«Предвестница всех современных субмарин»,[1726] как называет ее британский специалист по истории подводных лодок Ричард Комптон-Холл, «Голланд» была сконструирована «по всем законам строения нынешних [1980-е] подводных лодок — с набором, обшивкой и общей компоновкой, которые… и сегодня сделают честь любому морскому конструкторскому бюро». Основное вооружение состояло из трех восемнадцатидюймовых (45,7 см) торпед, выпускаемых из единственного торпедного аппарата на носу. Заместитель министра ВМФ Теодор Рузвельт настоял на закупке судна, и в 1900 году был подписан заказ на корабль ВМС США «Голланд», а затем еще шести субмарин той же модели. В 1905 году президент Рузвельт совершил погружение в проливе Лонг-Айленд на подлодке «Планджер». «Я погрузился, — писал он, — главным образом затем, чтобы офицеры и рядовые не думали, будто я заставляю их делать то, на что не решаюсь сам. На мой взгляд, за субмаринами большое будущее, хотя всегда есть опасность увлечься и переоценить их пользу».[1727] Оценка Дюпюи де Лома оказалась более пророческой — зато мнение Рузвельта обладало большим весом.

Во время Первой мировой войны из-за торпед, субмарин и мин ближняя блокада немецкого побережья, фигурировавшая в довоенных планах британских стратегов, оказалась невозможной, поэтому Адмиралтейство выбрало дальнюю. Гранд-Флит патрулировал северные подступы к Северному морю между Оркнейскими островами и Норвегией, другие подразделения отвечали за Ла-Манш. В ноябре 1914 года Британия объявила Северное море театром военных действий. Три месяца спустя Германия развернула войну подлодок в омывающих Великобританию водах, считая честной добычей все французские и британские суда, однако не брезгуя и нейтральными. Среди приверженцев этой стратегии оказался и Тирпиц, прежде ратовавший за участие в морских боях. «Ввиду чрезвычайной важности подрыва коммерческого сообщения, в частности снабжения запада Англии продовольствием, обещаю небывалый успех крейсерской войны»,[1728] — писал он за месяц до начала охоты подлодок. Резкой сменой взглядов отличился не только он. Гонка вооружений, обострившая отношения между великими державами, обернулась пустой тратой больших средств на корабли, неспособные в действительности вести морскую войну, вся тяжесть которой постепенно ложилась на более скромные суда, в том числе переоборудованные торговые, траулеры (используемые как миноукладчики и минные тральщики) и подлодки. Но в сентябре 1914 года в распоряжении Германии имелось всего тридцать семь субмарин — меньше половины британских.