Целитель - Gezenshaft

Нотт. Необычное сочетание, должен сказать. Но выглядите прекрасно. Радуете глаз, можно сказать.

— Грейнджер-р, — недовольно кивнул Нотт, а Дафна улыбнулась.

Разговоры начали стихать — появилась МакГонагалл. Её мантия была довольно интересна тем, что тканью служила красная шотландка. Декан Гриффиндора начала повторно разъяснять, кто, куда и как пойдёт, а я же чуть склонился над ухом Делакур.

— Меня удивляет ваша реакция на мисс Гринграсс.

— Месье Грейнджер, — улыбнулась Флёр, тихим голосом, чтобы никто не слышал, отвечая на незаданный вопрос. — Я же не глупая девочка и всё понимаю. Некоторых достаточно пригласить на бал, чтобы они расписали будущее на ближайшие пятьдесят лет, семью, детей, внуков. Мне более чем достаточно того, что я смогу танцевать и наслаждаться мероприятием в компании волшебника, не пускающего слюни от одного факта присутствия рядом. Поверьте, месье Грейнджер, в моём случае это уже очень и очень много.

— Спасибо, наверное. И я рад, что у нас не будет недопонимания.

Как-то незаметно для меня МакГонагалл проводила нас всех по прямому коридору до дверей Большого Зала, а я только сейчас понял, насколько этот коридор от холла действительно широк — толпа учеников без всяких проблем шла по нему довольно беспорядочным потоком.

Двери большого Зала открылись, МакГонагалл начала запускать другие пары, а нам, чемпионским парам, предстоит зайти в последнюю очередь. Ну что же, начнём светский раут. Интересно, сколько проблем нам принесёт сегодняшний вечер?

***

Большой Зал в этот вечер буквально сиял, окончательно став тем, во что его превращали преподаватели Хогвартса — ледяной дворец аж с несколькими голубыми елями, украшенными так, словно из заснеженного леса их никто и не забирал, так, игрушки развесил, не сбивая снег, и всё.

Пол и стены, казалось, были созданы изо льда, но не прозрачного, нет — словно сам камень стал льдом, а в идеальной глади пола отражался потолок с иллюзией яркого и звёздного ночного неба, под которым неподвижно висели украшения и гирлянды в виде омелы и плюща. Вместо четырёх столов факультетов повсюду были небольшие круглые столики, и если та их часть, что стояла у входа, несла на себе функцию богатого фуршета, в середине которых стояли ледяные замки-светильники, а по совместительству и источники разных напитков, то уже ближе к центру и дальше, к дальнему концу зала, круглые столики подразумевали сидячие места — не больше десяти человек.

Именно к этим столикам с сидячими местами МакГонагалл направила основную массу учеников в праздничных нарядах, но никто не садился. Только лишь когда все заняли свои места, МакГонагалл дала отмашку уже нам, «чемпионским парам», и мы двинулись вперёд. Первым шли Седрик с Чжоу, потом я с Флёр, а замыкали — Крам с Гермионой. Принцип в этом порядке был простой и зависело всё от результатов первого тура.

Нравилось ли мне всеобщее внимание? Я отношусь к этому нейтрально. А вот мисс Делакур улыбалась пусть и не явно, но из вежливости. Теоретически, её понять можно — не думаю, что научиться контролировать эту вейловскую ауру так уж просто, и страшно подумать, сколько проблем это может принести маленькой девочке в школе. Дети, как известно, жестоки.

А вот идущую впереди нас Чжоу Чанг всё более чем устраивало — это читалось в её походке и гордо поднятой голове, в движениях рук, кистях. Интересно, как там Гермиона позади? Наверняка ей не очень комфортно от всего этого множества взглядов, порою злых, завидующих. Вот и пусть завидуют, ведь подаренный сестрёнке браслет явно делает свою работу, а уж подчеркнуть красоту — тут явно не обошлось дело без помощи девушек постарше, что поадекватнее и не будут завидовать четверокурснице. Вон, охотницы гриффиндорские аплодируют нам и Гермионе как все, но улыбаются искренне, стоя рядом с близнецами Уизли. Может быть, они и помогли, ведь мой намётанный глаз видит одну руку в подводке глаз, да и прочих деталях женского «камуфляжа».

Под всеобщие аплодисменты МакГонагалл повела нас к большому круглому столу в конце зала, где обычно находится стол преподавателей. Теперь же здесь места для совсем других людей — во главе, как и положено, директор, но не на троноподобном стуле, а на просто массивном и богатом. Собственно, по правую и левую руку от него были ровно такие же стулья для мадам Максим и директора Каркарова. Справа от Каркарова расположился Людо Бэгмен, а слева от мадам Максим — мистер Крауч. Последний, не изменяя себе, пришёл в идеальном тёмном костюме-тройке в полосочку и в чёрной мантии, явно подчёркивая, что даже на балу он при исполнении.

Крам с Гермионой отправился поближе к своему директору, и я уверен, что о такой посадке настоял сам Каркаров, ведь как мне известно, его ученики не испытывают перед ним никакого пиетета. Нам же, четверым оставшимся, полагались места рядом с Краучем и мадам Максим.

Как только мы расселись по местам, Дамблдор успокоил всех присутствующих жестом руки, и молча указал на места за столами. Все расселись и явно ожидали какой-то вступительной речи, но вместо этого начались тихие разговорчики учеников друг с другом и, судя по всему, далеко не каждый понимал, за какие заслуги он может получить еду в свою тарелку, ведь тут есть, Мерлин помоги, меню! Дамблдора это явно позабавило, он демонстративно взял меню в руки и начал изучать. Взгляды многих устремились к директору — ребята ждали действий директора, которые заставят еду появиться. Разумеется, некоторые уже и так догадались, но вот директор просто перевёл взгляд на свою тарелку и вслух заказал: «Свиные отбивные!».

Его тарелка тут же оказалась заполнена едой, и стоит отметить, что подача была очень и очень недурственной, как в ресторанах.

— Вот и раскрылась самая страшная тайна этого вечера, — вслух отметил я факт появления еды на тарелке директора, чем вызвал лёгкую улыбку Флёр и тех немногих, кто меня слышал.

Одной тарелки я посчитал недостаточным для себя, а веселиться на абсолютно голодный желудок, да ещё и учитывая привычный мне объём еды… неуловимым движением вытащив палочку из кобуры на запястье, применил к тарелке модификацию чар умножения для органики — одновременно простые, но в то же время сложные чары из допматериалов к программе старших курсов.

— Хм? — Флёр посмотрела на мои действия с очевидным вопросом, как и мистер Крауч.

— Он много ест, — пояснил для всех всё видевший краем глаза Седрик.

— В самом деле? — удивилась Флёр.

— Я молодой, активно растущий и постоянно и много занимающийся спортом организм. Да ещё и мозги под сильной нагрузкой, а они, мозги, тратят около двадцати пяти процентов всех поступающих ресурсов…

— Давай, пожалуйста, без вот этого вот, — ухмыльнулся Седрик и заказал какое-то рыбное блюдо. — Кушай, никого не слушай.

Успев заказать кучу всего, я начал довольно быстро есть, но при этом абсолютно точно следуя этикету, аккуратно,