Сарум. Роман об Англии - Эдвард Резерфорд

Наконец в апреле 1776 года 62-й полк покинул Западную Ирландию и отправился в Квебек. Все полагали, что мятежники будут повержены, ведь бо́льшая часть колоний по-прежнему оставалась верна королю. Штат Нью-Йорк отправил на подмогу британским войскам пятнадцать тысяч пехотинцев и восемь с половиной тысяч ополченцев, а в армии Вашингтона насчитывалось всего двенадцать тысяч человек.

– Мне об этом Вашингтоне кое-что известно, – доверительно рассказывал Шокли знакомый майор. – Он на сторону мятежников перешел лишь потому, что не смог договориться с нашими министрами о правах на владение землей в Огайо. Уверяю вас, он настоящий джентльмен. Семья его невестки владеет шестью миллионами акров…

– Однако же он примкнул к мятежникам, – напомнил Адам.

– Да какие это мятежники?! Сброд, что с них взять! И Вашингтон это прекрасно понимает… – Майор многозначительно усмехнулся. – Мой знакомый торговец с ним переписывался, присылал мне выдержки из его посланий. Вот, взгляните…

Он протянул Адаму лист бумаги, на котором значилось:

Народ, предоставленный сам себе, управлять собой не способен…[52]

– Совершенно очевидно, что как только Вашингтон добьется от наших министров удовлетворения своих требований, то бросит мятежников на произвол судьбы, – заключил майор.

Поговаривали, что южные штаты восстали, чтобы не возвращать долги английским торговцам, а северяне попросту не желали платить налоги. Неколебимая уверенность английских военных в легкой победе вызывала в лейтенанте Шокли неясную тревогу. Он придерживался мнения, что с американскими колонистами справиться будет непросто.

В июне 1776 года 62-й пехотный полк в составе сил под командованием бригадир-генерала Саймона Фрейзера принял участие в разгроме двухтысячного отряда противника у города Сорель на реке Святого Лаврентия. Битва получила название сражения при Труа-Ривьер; в плен были взяты двести человек. Затем британские войска под командованием генерала Джона Бургойна выступили к городу Форт-Сент-Джон.

За участие в этой кампании лейтенант Адам Шокли наконец-то получил капитанский чин.

– Канаду от мятежников мы избавили, – сказал ему генерал Бургойн. – Теперь освободим от них штат Нью-Йорк.

Спустя месяц после сражения при Труа-Ривьер тринадцать американских штатов объединились под звездно-полосатым флагом и приняли Декларацию независимости. Джонатан Шокли с характерным сарказмом откликнулся на это известие:

…содержание Декларации независимости повергло меня в совершенное изумление. Утверждение о том, что «все люди созданы равными» противоречит истории и устройству любого цивилизованного государства. О подобном не упоминает даже Великая хартия вольностей! А заявление о так называемых неотчуждаемых правах на… свободу и стремление к счастью? Ни в Библии, да и вообще ни в одной христианской доктрине о счастье не говорится ни слова! Английские пуритане до этого бы никогда не додумались, ведь для кальвинистов страдания – главный признак добродетели.

По-моему, все эти досужие вымыслы восторженных мечтателей быстро развеются в прах…

Однако же после победного сражения у Труа-Ривьер Адам Шокли пришел к выводу, что англичане войну проиграли.

Вместе с остальными мятежниками в плен попал шестнадцатилетний паренек, невысокий и тощий, с узким лицом и тонкими длиннопалыми руками. В нем ощущалось какое-то внутреннее спокойствие, а в темных, близко посаженных глазах светилась уверенность и даже жалость к английским захватчикам. Звали его Джон Хиллер.

– У вас родни в Уилтшире нет, мистер Хиллер? – с улыбкой спросил его Шокли. – Хиллер – распространенная фамилия в окрестностях Сарума. Я сам оттуда родом.

– Мой дед из Уилтшира уехал, – кивнул юноша, невозмутимо глядя на Адама.

– А почему?

– Его родственники квакерами стали, перебрались в Пенсильванию. Вот он следом за ними и уехал.

Шокли вспомнил, что к квакерской общине в Уилтоне относились терпимо, но без особой приязни.

– И вы тоже квакер?

– Нет, – ответил юноша. – Квакеры не воюют.

– А за что же вы воюете, мистер Хиллер?

– За свободу.

Капитану Шокли захотелось присесть рядом с ним и продолжить беседу, но офицеру не пристало заводить дружбу с пленником, и он остался стоять.

– Скажите, мистер Хиллер, что вы понимаете под свободой?

– Во-первых, не должно быть налогов без представительства, а во-вторых, все люди должны быть свободными и иметь право голоса. Это основные положения общего английского права, которые содержатся в Великой хартии вольностей. А король нас этих вольностей лишил.

Шокли с трудом удержался от смеха. Разумеется, ни в общем праве – своде древних законов, направленных на защиту имущественных интересов владельца и предоставлявших каждому, даже серфу, право предстать перед судом, – ни в Великой хартии вольностей, составленной архиепископом Стефаном Лэнгтоном и по настоянию английских феодалов принятой королем Иоанном Безземельным, не упоминалось ни о налогах, ни о представительстве, ни тем более о праве голоса. Тем не менее юноша верил заведомо абсурдным утверждениям, и капитан Шокли не стал его разубеждать.

– Мистер Хиллер, вы настаиваете на соблюдении английских законов, но отрицаете власть короля. Разве вас можно считать англичанином?

– А разве можно считать англичанином короля, который посылает германских наемников для нашего усмирения? – с горечью возразил юноша.

– И потому вы готовы заключить союз с французами – давними противниками англичан? – парировал Адам.

Юноша промолчал. И все же капитан Шокли не добивался победы в споре, а хотел понять, что движет мятежными колонистами.

– А какой довод вы приведете, мистер Хиллер, если окажется, что поименованных вами прав не содержится ни в общем праве, ни в хартии вольностей?

– Это естественные права, данные нам свыше. Они установлены не людьми, а Господом, который наделил нас здравым смыслом и способностью рассуждать. А по здравом размышлении всякому понятно, что эти права справедливы.

Адам удивленно воззрился на собеседника. Подобные рассуждения были знакомы ему со школьной скамьи – две тысячи лет назад о естественном праве упоминал Аристотель; ему вторил средневековый богослов Фома Аквинский, который, правда, видел его основу в законе Божественном, изложенном в Библии и проистекающем из непостижимого вечного закона Господня. Одно дело, когда философы и схоласты ведут умозрительные дискуссии на эту тему, и совсем иное – когда юнец без смущения употребляет абстрактные философские понятия и верит в анархические идеи, считая, что они дают ему право отвергать власть парламента и короля.

Джон Хиллер достал из кармана памфлет под названием «Здравый смысл» – сочинение известного радикального мыслителя Томаса Пейна – и предложил: