Авиатор: назад в СССР 11 - Михаил Дорин

чему поучиться, — тихо сказал я, но Вера на меня зашипела.

— У нас так тоже думают, а Егор Алексеевич против. Но мы втайне изучаем, — посмеялась жена.

Кажется, в руках у конструкторского бюро Яковлева оказался один из первых беспилотников Израиля — «Скаут». В 1982 году эти дроны стали настоящей проблемой для ПВО Сирии. Может, наша страна раньше начнёт вкладываться в развитие беспилотных технологий?

Проводив Веру до работы, я направился к зданию школы. Не успел я сойти со ступенек лётной станции КБ Яковлева, как путь мне преградила известная чёрная «Волга». Напряжённая физиономия Егора Алексеевича показалась из машины.

— Родин, а вы, где должны быть? — спросил представитель министерства таким тоном, будто я его подчинённый.

— И вам доброе утро! Странно, что вы интересуетесь тем, как соблюдается распорядок дня, — посмеялся я и прошёл мимо.

— Постойте! — крикнул он мне, и я повернулся к Егору Алексеевичу. — Так и быть, я прощаю вам ваше поведение. Всё же, такая красивая жена за вас просит. Даже и не знаю, как ей отказать.

Цеплять пытается меня, хмырёнышь. Выводит из себя, чтобы я повёлся и распустил руки.

— Действительно, жена у меня красивая! А вам, я советую, «шнурок» завязать, иначе можете его… потерять ненароком.

— У меня ботинки без шнурков, — посмеялся «ариец».

— А я не про ботинки. Хорошего вам дня, — ответил я и пошёл в сторону школы.

С самого утра уже примчался, чтобы по лётной станции жалом водить. Совсем в Москве работы у него нет, что ли?

Как и сказал мне и Николаю вчера Лоскутов, нас к себе вызвал Рашид Маратович. Думаю, что сваливание после выполнения манёвра, очень заинтересовало заместителя начальника школы по лётной работе. Даже заставил объяснительные написать.

Пока мы шли в кабинет Мухаметова, Коля благодарил за ночлег.

— Ты ж мог выгнать меня, и дело с концом, — сказал Морозов.

— А потом бы тебя могли и из школы «попросить», верно? И с кем мне соревноваться? — посмеялся я. — Шучу. Теперь знай, что в одиночку можно только застрелиться, а работать всегда надо в команде.

— Верная мысль, — кивнул Коля и крепко пожал мне руку. — Признаю, что из штопора я бы не вывел.

— Признаю, что напрягся в кабине знатно, — улыбнулся я, и мы вместе посмеялись.

Оказавшись в кабинете зама по лётной работе, мы сразу отдали ему объяснительные. После прочтения, он в течение получаса пытался добиться внятного ответа от меня и Морозова.

— Превысил разрешённый угол атаки, значит, — сказал Рашид Маратович. — А ты Родин, почему об этом не написал?

— Не люблю повторяться, — сказал я, и Морозов слегка улыбнулся.

— Не смешно, — рыкнул на него Мухаметов. — Ты был командиром на борту. Лет тебе не 18 уже, а ведёшь себя как пацан. Всему уже научился, что вот так можешь нарушать полётное задание?

— Никак нет, Рашид Маратович, — ответил Николай.

— А ты что Родин молчишь? Нечего сказать? — возмутился Мухаметов.

— Рашид Маратович, я всё вам написал. Ответ считаю исчерпывающим.

В этот момент зам. по лётной работе смял наши объяснительные и, точным броском попал в урну слева от себя.

— Ещё раз такое повторится и быстрее, чем на Ан-2 ты, Николай, летать не будешь. Ясно? — сказал Маратович и Коля согласился с его решение, молча кивнув. — Морозов свободен и позови мне товарищей Швабрина и Купера.

— Понял, — ответил Николай, развернулся и вышел из кабинета.

Мухаметов встал со своего места и пошёл к графину с водой, стоявшему на большом сейфе.

— Ты тоже молодец. Твоя жизнь была в опасности, а ты вот так ему доверился, — сказал Рашид Маратович, налил себе воды и достал из кармана таблетку.

— Лётчик жив — полёт удался. Разве не так? — спросил я.

— Есть и такое выражение, но не во всех случаях оно верное. У меня пару вопросов есть к тебе. Один хочу обсудить, пока мы вдвоём.

Мухаметов запил таблетку, снял с себя галстук и сел на диван.

— Присаживайся, — указал он на стул напротив его рабочего места. — Чем ты не угодил товарищу Егору Алексеевичу?

«Ариец» уже успел и здесь отметиться. Вот значит, кто вчера приезжал и поднимался к руководителю полётами. Засела в нём обида!

— А он нам товарищ? — спросил я.

— Интересный вопрос. Но начальство предпочитаю с подчинёнными не обсуждать. Так чем ты ему не угодил? — повторил вопрос Мухаметов.

— Ничего особого. Случайно швырнул его в сугроб, — ответил я и кратко рассказал историю, произошедшую рядом с крыльцом лётной станции конструкторского бюро Яковлева.

Маратович послушал и задумчиво почесал затылок. Снова подошёл к кувшину, налил воды и залпом выпил.

— Да и хрен с ним, — махнул он рукой. — Постарайся с ним не пересекаться. Жену тоже предупреди. Он сын секретаря ЦК КПСС и занимает должность в 10 м главном управлении Министерства Авиапрома. Говорят, что скоро перейдёт на руководящую должность в Министерстве. Сторонник экономичного и рационального подхода к научным разработкам, — сказал Маратович. — Будь аккуратнее с ним. Тебе ещё летать и летать. Но бояться его не надо. Если нужно, мы сможем своих защитить, понял?

— Так точно, — улыбнулся я.

Через пару минут появились Швабрин и Купарешвили. Зураб, как всегда был в возбуждённом состоянии.

— Товарищ зам. начальник, я же к полётам совсем чуть-чуть и подготовился бы уже, — сказал Купер, разводя руками. — Если вы про тот случай, когда опоздал на самолёт и вместо меня полетел другой штурман, то всё так и задумывалось…

— Купер, помолчи. Не до твоих косяков на работе, — успокоил его Мухаметов. — Какого… художника, ты, ходячий «Боржоми», вчера брал служебный УАЗик и катался несколько раз с аэродрома в город и обратно? Совсем уже страх потерял?

— Батоно, сто лет жизни вам! Всё было согласовано с Иваном, сыном Жени, Карловым. Штурман всея нашей школы добро дал, — распинался Купер.

Зураб, как драматический актёр, отлично играл роль. Только имя и отчество штурмана школы местами перепутал.

— Ты бы хоть имя запомнил штурмана школы Карлова, — сказал Мухаметов, вставая со стула.

— А разницы же никакой, зам. начальника? — уточнил Зураб.

Конечно! Вот так у Купера всё просто. Оказалось, вчера был самолёт прямиком с