Каширская старина - Дмитрий Васильевич Аверкиев

над ней нахохочусь довольно,

   А над собою мне смеяться полно!

   Василий. Так не идешь?

   Марьица. Перекрестись, опомнись!

   Будь, Вася, пай: ступай к жене, в Москву.

   Василий. В последний раз я спрашиваю, Марья.

   Со мной идешь ли?

   Марьица. Силой, что ль, возьмешь?

   Так не боюсь. Каков ты силен,

   Уж видела, как ты с княжной венчался.

   Василий. Гляди же, на меня ты не пеняй!

   Твою издевку я тебе припомню! Прощай покуда...

   До твоей до свадьбы!.. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XIII

   Марьица (одна).

   Ушел! Ушел? Ох, господи-владыко!

   Что с ним-то, с сердцем-то моим,

   Что сталось?

   Ох, ох! Люблю его, люблю, люблю!

   Проклятая! зачем его ты любишь?

   Хоть и браню себя, а все ж люблю.

   Скорей с другим, скорее повенчайте!

   Скорей над ним мне дайте посмеяться!

   Пусть под венцом меня посмотрит Вася!

   Ха, ха! Как весело смотреть-то будет! Ха, ха!

Занавес.

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

У Коркина. Вечер. Все приготовлено к девишнику. Накрыто несколько столов. Трое дверей.

ЯВЛЕНИЕ I

Дунька, девушки.

   Дунька. Каков девишник Парфен Семеныч затеял, хоть бы дочь родную выдавать!

   Первая девушка. Ну, она ему дочь не дочь, а по сыну все сродни, бают, приходится.

   Дунька. Ври еще тута.

   Первая девушка. Не я, люди говорят. Поспрошай-ка, как по ночам к нему в рощу бегала? Счастье ее, что Савушка выискался!

   Вторая девушка. Прост очень -- оттого берет.

   Дунька (на вторую девушку). И врете вы обе! Ничего того не было.

   Вторая девушка. Я разве спорю?

   Первая девушка. И как это, девушки, богатым хорошо быть! Вздумал свадьбу играть, хоть дочери нет, в отцы посаженые к кому пошел, и мигом все готово, по щучьему веленью. Веселись себе и других весели.

ЯВЛЕНИЕ II

Те же, Глаша входит слева.

   Глаша. Все ль готово?

   Дунька. Все, Глаша, готово. Что ж невесту не ведут?

   Глаша. Сейчас с матерью выйдет. Парфен Семеныч не выходил еще?

   Дунька. Нету. Да поди сюда, Глашица, к сторонке, что скажу

   Глаша. Что такое? (Отходит к стороне.)

   Дунька. Дворецкий сказывал: нынче ночью с Москвы гонец пригонил,-- ведь Василий Парфеныч пропал у нас.

   Глаша. Как пропал?

   Дунька. Все с женой неладно жил, и пропал. Бросил ее, куда неизвестно скрылся. Думают: руку на себя не наложил ли.

   Глаша. Найдется.

   Дунька. Парфено-т Семеныч всю ночь, говорят, простонал -- не спал, до свету богу молился. Только горя показать не хочет, а то девишнику сегодня не быть бы.

   Первая девушка. Невесту ведут.

ЯВЛЕНИЕ III

Те же, слева: Марьица, Дарьица.

   Глаша (указывая места). Сюда, Марьица, садись. А ты, матушка, здесь. Где ж отец посаженый? Ну, придет еще. Давайте, девушки, покуда песен поиграем, а матушка поголосит, по дочке поплачет.

   Девушки. Ладно. (За сценой колокольцы.)

   Дунька. Глаша, колокольцы, слышь. Ведь жених это. И песен поиграть не успеем!

   Глаша. А все Абрамка треклятый! Хвалился: соколом-де, внезапу налечу,-- так и есть. Ишь, без выкупа войти хочет!

   Вторая девушка. У вас ворота заперты ли?

   Дунька. Где! Думали: рано еще. Глашица, побежим.

   Глаша. Чего бежать! Пусть думает: зева дали, а мы дверь эту запрем,-- все равно выкуп возьмем.

ЯВЛЕНИЕ IV

Те же, Парфен справа.

   Дарьица. Вот и Парфен Семеныч пожаловал. Милости просим.

   Парфен. Вы глядите, у вас сват без выкупа в двери не вломился бы.

   Глаша. Не пустим, государь.

   Глаша. Не пустим, государь.

   Дунька (выглянула в дверь). Ой, по лестнице бегут, ой!

   Глаша (бежит к дверям). Живей, девушки, живей. Навались всей гурьбой на дверь. Ну, на запор! живей! (Общая суматоха; двери заперли.)

   Вторая девушка. Ай, Глаша, успела-таки!

   Глаша. Что, проклятый, вошел? Теперь я с тобой поторгуюсь еще. По местам, девушки. (Девушки садятся за стол.) Тихо!.. Подходят. Подошли. (В дверь кто-то ткнулся.) Что, обжегся? Думал: не успели-де!

   Дарьица. Ох, доченька! и поплакать-то не успела над тобою! Ох!..

   Парфен. Поздно уж теперь, Дарья Карповна, плакать: не мешай. Послушаем, каково торг пойдет. (Стук в двери.)

   Абрам (за дверьми). Эй, отворяй, хозяин!

   Глаша. Что больно стучите! Батюшка у меня глух,-- услышит еще, осердится. Кто там колотится?

   Абрам. Отворяй. Мороз на дворе, зазябли,

   Глаша. Так мы всякого и пустили! Дорога у нас битая, всякого народу пропасть шляется. Вы кто же будете?

   Абрам. Охотнички. Ездили ловить лисиц, куниц, перепёлушек. красных девушек.

   Глаша. Здесь вам кого ж надобно?

   Абрам. Показалось нам, повиделось: что ни есть лучшая лисица, красная девица, в ваши ворота юркнула, на двор стрекнула, в нов высок терем вбежала, там застряла.

   Глаша. Хорошо ль глядели? Точно, видели и мы, бежала-то такая, да не к нам, на соседский двор: туда подите, пустого в порожнем поищите.

   Абрам. Не проглядим мы -- глаза у нас зорки, глядели же с горки,-- видно далече: точно сюда пробежала.

   Глаша. Ау нас найдете, много ль выкупа дадите?

   Абрам. Дадим сорок куниц, два сорока чернобурых лисиц.

   Глаша. Ох, купец, на словах тароват, на карман пустоват. Отсель в щелку вижу: шуба у тебя плохая, того хуже сшита, ветром подбита, под шубой кафтан, весь по ниточке сбиран.

   Абрам. На меня не гляди, князь стоит позади, деньгой гремит, дорогой шубой шумит; ворота золотым ключом отпирает, калитки серебряным отмыкает.

   Глаша. Разве на князя вашего надёжа. Только избу не даром же студить, просишься на постой, за рублем не стой.

   Абрам. Просунь ручку: позолочу.

   Глаша. Да еще забыла: изба да тепло наши, еда