Нечестивые клятвы - Мила Кейн

короткими вздохами, и с каждым разом она все сильнее прижималась ко мне своей грудью. Чертова униформа на два размера больше не позволяла ощутить больше, чем общие очертания мягких холмиков. Мне нужно было больше.

Я поцеловал и прикусил кончик ее уха, наслаждаясь ее дрожью. У нее вырвался вздох, когда я провел языком по нежной раковине и отметил ее чувствительность в этом месте.

— Это часть сделки? — прошептала Шарлотта. Ее слова пронеслись в моем затуманенном похотью мозгу, впиваясь ледяными когтями. — Это часть того, что ты хочешь от меня?

Я отстранился, моя рука накрыла её рот, прежде чем я смог остановить себя. Я не хотел, чтобы она говорила и проклинала меня еще больше.

Что, черт возьми, я делал? Поддался искушению в общественном туалете, куда любой мог зайти? Я был взвешенным, точным и хладнокровным. Я не был тем, кто теряет контроль. Никогда.

— А что если так? — тихо поинтересовался. Другая моя рука опустилась к блестящему кулону у нее на горле. — Ты кажешься очень хорошей девочкой, мисс Берк. Дашь ли ты мне всё, что я хочу от тебя?

Я удерживал ее так, рукой зажав ей рот, а телом прижимая к кафельной стене. Я был опасно близок к тому, чтобы снова потерять контроль над собой. Я должен был убираться отсюда. Я никогда не чувствовал себя так, и это беспокоило.

Она выдержала мой взгляд и покладисто кивнула в ответ на мой вопрос. Она больше не злилась. Ее глаза не метали огонь.

Ей это нравится, — внезапно понял я. Ей нравится, когда с ней грубо обращаются и приказывают. Она хочет, чтобы я всё контролировал.

Вот так я снова потерял всякий самоконтроль. Мой стояк заныл от нового знания о маленькой медсестре. Я хотел увидеть, как далеко смогу ее подтолкнуть.

Я убрал руку от ее рта, наслаждаясь его мягким прикосновением к моей коже, и поднес кончики пальцев к ее губам. Она неохотно разомкнула их, румянец запылал красными кругами на ее щеках. Я позволил своим пальцам проникнуть в горячую пещерку ее рта. Я мог вместить все четыре пальца, а они были какими угодно, только не маленькими. Она сможет взять меня глубоко, когда придет время.

Я схватил ее за подбородок большим пальцем, оставляя другие четыре у нее во рту, удерживая ее так, открытую и такую уязвимую. Она смотрела на меня, не дрогнув. Смелая и чертовски сексуальная. Это было все, что я мог сделать, чтобы не нагнуть ее над раковиной здесь и сейчас и не трахать снова и снова. До тех пор, пока она едва ли сможет ходить, чтобы сперма стекала по её ногам при каждом сделанном шаге.

Тогда ни у кого не возникло бы вопроса, чья она. Никто не осмелился бы встретиться с ней взглядом, не говоря уже о том, чтобы схватить за запястье.

Из уголков ее широко раскрытых губ потекла слюна. Я наклонился и слизнул ее, из моей груди вырвался глубокий стон. У Шарлотты перехватило дыхание. Она была шокирована этим поступком, но я знал, что если прямо сейчас залезу к ней в трусики, они будут в полном беспорядке.

Шарлотта Берк, ответственная за жизни двух людей, взвалившая на себя заботы всего мира, была измотана, подавлена и одинока. Больше нет.

Язык прошелся по кончикам моих пальцев, лаская. Ее тело приветствовало мое порочное доминирование.

О, милая малышка Чарли, я собираюсь научить тебя терять контроль. Я научу тебя грешить так, как может грешить только хорошая девочка, тронутая тьмой; так, что ангелы зарыдают.

— Восхитительно. Как сладка на вкус твоя покорность, мисс Берк. Я с нетерпением жду продолжения. И если тебе интересно, когда это произойдет, как, где… не беспокойся. Это не то, что ты сможешь контролировать, как бы ни старалась. Ты дала мне слово, и ты его сдержишь. Ты поняла?

Она что-то тихо пробормотала, ее рот был слишком широко открыт, чтобы разобрать произносимые слова. Осторожно я убрал руку. Я хотел услышать, как она собственным голосом произносит слова сладкой капитуляции.

Когда я отпустил Шарлотту, она резко захлопнула рот, её нижняя губа припухла. Она выглядела потрясенной случившимся, глаза обвиняюще сверкали на меня.

— Ты собираешься притвориться, что тебя это не завело? Вперед, я докажу, что ты ошибаешься. — я положил ладонь ей на живот, указывая вниз. — Как насчет этого, bambina. Назови меня лжецом, а я опущу руку тебе в трусики и проверю. Если ты не будешь мокрой, то я никогда в жизни больше не прикоснусь к тебе. Более того, я отменю наше соглашение… Вы обе будете свободны, и ты, и Люси. Ты больше никогда меня не увидишь.

Шарлотта быстро моргнула. Она пыталась обдумать мое предложение и повернуть его в свою пользу.

— То есть ты хочешь сказать, что веришь, что я не пойду к копам?

— Даже близко нет.

— Тогда зачем вообще предлагать?

— Потому что я знаю, что выиграю. Я знаю, что твоя киска скользкая и жаждущая, а твоих трусиках нуждающийся беспорядок. Готов поспорить, что ты предпочитаешь хлопок, верно? Мягкий, дышащий, а теперь… пропитанный твоим желанием ко мне.

— Ты ошибаешься. Я не хочу тебя.

— Тогда давай проверим это и убедимся. Если ты права, то уйдешь полностью свободной. Но если прав я, то ты больше никогда не будешь мне лгать.

Она облизнула губы, обдумывая варианты. Моя рука зудела от желания скользнуть ниже. Мне необходимо было почувствовать ее влажные складки. Я был в реальной опасности стать зависимым от этой женщины всего через двадцать четыре часа после нашей первой встречи. Я понятия не имел, каким буду через неделю. Ей повезет, если к тому времени она не будет прикована к моей кровати в Casa Nera.

Я не мог исключать такую вероятность.

Я не позволил ей тянуть время больше ни секунды. Я знал, что был прав. Прошлой ночью она открыла мне глубины своей души, и теперь я мог читать ее как открытую книгу. Мои пальцы скользнули под пояс ее брюк и медленно поползли вниз. Пламя разгорелось на ее щеках, когда я добрался до влажных трусиков. Нет, не просто влажных.

Промокших насквозь.

Я сдвинул их в сторону и провел пальцем по ее сливочному возбуждению, затем слегка задел ее щель и клитор. Она ахнула, рот приоткрылся.

— Если ты не хочешь меня, тогда потрудись объяснить? — мой скучающий тон скрывал неистовое желание.

Проклятье, ее киска была такой горячей и скользкой. Мягкие завитки на ее бугорке задевали мои пальцы. Прошло так много времени с тех пор,