Эдди Рознер: шмаляем джаз, холера ясна! - Дмитрий Георгиевич Драгилев

с матерью, хотя и заявляла, что она не возражает быть там, где и я.

Госджаз БССР выступает без Рознера. Осень 1946

Наконец, за границу я намеревался бежать еще и потому, что мне очень хотелось повидаться со своей 70-летней матерью – Рознер Розой, про живающей в г. Сан-Паулу в Бразилии, которая в 1945 году прислала мне письмо и про сила во что бы то ни стало приехать к ней. Вот, собственно, и все, что я мог показать о причинах, побудивших меня бежать за границу. Вопрос. Нет, это далеко не все. Известно, что, намереваясь бежать за границу, вы руководствовались совершенно иными соображениями. Скажите прямо, как давно вы занимаетесь шпионажем против СССР?

Ответ. Утверждаю, что с иностранными разведками я никогда связан не был.

Вопрос. Вы подавали официальное заявление в советские правительственные органы о разрешении вам выехать за границу?

Ответ: В конце августа или начале сентября 1946 года я написал было ходатайство в Верховный Совет СССР о раз решении мне выехать в Польшу, но… решил это заявление не посылать. Однако, имея все же желание уехать из СССР, я спустя несколько дней подал заявление в польское посольство в Москве, в котором про сил оформить мой выезд в Варшаву.

Вопрос. Как отнеслись к вам в польском посольстве?

Ответ. В польском посольстве мне сообщили, что мое за явление будет рассмотрено и о результатах я буду поставлен в известность. Подождав после подачи этого заявления около месяца, я никакого ответа из польского посольства не получил и, узнав, что во Львове происходит регистрация польских граждан, желающих выехать на родину, решил уехать туда, считая, что таким путем мне быстрее удастся попасть за границу.

Вопрос. Но вы же гражданин Советского Союза, какое отношение могла иметь к вам регистрация польских граждан, проводившаяся во Львове? Ответ. По существу никакого. Но таким путем, как мне говорили, я мог бы быстрее уехать за границу… По прибытии во Львов я встретился… с членом польской комиссии по эвакуации Дрезнером и указал, что он оформит мне все необходимые документы для выезда в Польшу с эвакоэшелоном, При разговоре со мной Дрезнер подтвердил это и вначале предложил мне вылететь в Польшу под другой фамилией, но когда я не согласился, он обещал приобрести документы на мою настоящую фамилию, предупредив лишь о том, чтобы о нашем сговоре я никому не говорил.

Вопрос. Что потребовал от вас Дрезнер за изготовление подложных документов?

Ответ. Прежде всего Дрезнер заявил, что на покрытие расходов, связанных с изготовлением документов, я дол жен заплатить его людям 20 тысяч рублей. Кроме того, он потребовал, чтобы в случае организации мною в Варшаве своего ансамбля я взял его к себе на должность администратора или директора. Я обещал и дал об этом письменное обязательство.

После этого Дрезнер посоветовал мне возвратиться в Москву и ждать его вызова, что я и сделал. 11 ноября от Дрезнера я получил телеграмму, в которой он просил меня немедленно вместе с семьей выехать во Львов. На следующий день я продал всю имеющуюся у меня мебель и покинул Москву. Вопрос. Где вы проживали во Львове?

Ответ. По прибытии во Львов я остановился на частной квартире, где проживал без прописки, и с целью конспирации своего пребывания в этом городе говорил всем, что на днях намерен выехать на курорт в местечко Трускавец (близ Львова).

Как только я прибыл во Львов, ко мне явился Дрезнер и сообщил, что все документы для выезда за границу уже готовы и что 18 ноября эшелон должен отойти в Польшу. После этого сообщения, я, по указанию Дрезнера, вручил пришедшему с ним человеку 20 тысяч рублей. Кто этот человек, я не знаю. Вопрос. Дрезнер вам вручил фиктивные документы для выезда за границу? Ответ. Нет, Дрезнер на руки мне этих документов не дал. Он мне сказал, что все документы переданы им куда следует и перед отходом эшелона он сам меня посадит в вагон, однако этого не случи лось, так как накануне выезда я был арестован.

Признаний в шпионской деятельности от Эдди не добились. Может быть, потому что на статье «шпионаж» не слишком настаивали? Конечно, заманчиво сделать Адольфа Рознера «тройным агентом», «резидентом», работающим сразу на несколько иностранных государств. В каких только странах не побывал Рознер перед войной! Его родственники оказались разбросаны по всему миру. Ко всему прочему Эдди могли припомнить дальневосточный «компромат» – общение с американцами, инцидент с Юрием Благовым, наконец, бегство братьев Гаррисов в Польшу. А выбить показания проще простого.

Виза Абакумова в деле Рознера

В шестидесятые годы певица Нина Бродская «обратила внимание на то, что у Рознера два больших пальца обеих рук выглядели очень необычно. Ногти были в сплошных вмятинах и выглядели уродливыми». Бродская поинтересовалась причиной.

– Золотко! Это всё сделали на Лубянке, – ответил Рознер, пытаясь двумя фразами замять разговор. Но Нина не унималась: «Почему?»

«– Чтобы я больше никогда не мог играть на своей трубе. Они мстили мне, вставляли пальцы в специальный станок и зажимали их с такой силой, что я порой терял сознание… – сказал мне Рознер, но, заметив в моем лице резкую перемену, тут же постарался сменить тему, переведя беседу в веселое русло».

Уж не вмешался ли любитель фокстрота министр В. С. Абакумов, ограничив следователей минимальной задачей? Новая установка звучала правдоподобнее: Рознер намеревался через Польшу выехать в США.

Блюз Казачьей горы

Семь лет спустя в письме на имя председателя Совета Министров СССР Г. М. Маленкова Рознер так реконструировал свое тюремное заключение:

«9 декабря меня вызвал министр МГБ Абакумов. Я ему всё в точности изложил. На предварительном следствии мне было предъявлено обвинение в преступлениях, о которых я не имел понятия… Следователь учинил мне следующий допрос:

– Сколько лет вашей матери?

– 75 лет.

– Вы любите свою мать?

– Очень.

– Хотели бы вы перед смертью увидеть старуху?

– Очень хотел бы.

– Она, наверное, уже нездорова.

– Нет – всегда болела.

– Если вы были бы в Польше – мать ваша не могла бы приехать к вам, не так ли?

– Конечно, она никак не смогла бы.

– Значит, надо было вам ехать к ней?

– Да.

– Ну, вот! Подпишите мне протокол, что вы хотели ехать в Америку.

– Какую Америку? Она же находится в Бразилии!

– Но Бразилия ведь тоже Америка.