Проданная чернокнижнику - Юлия Риа

— А что потом?

— А потом, Эвелин, мы вернем тебе ту жизнь, которой тебя лишили.

Самаэль пробыл со мной еще почти час. Выспрашивал о прошлом, заставлял пересказывать пережитое, словно не видел всего моим глазами. Но вместе с тем он заставлял меня выговориться. Вытягивал из меня ненависть, словно темную нить из радужного полотна. Не ради Лаура — ради меня. Чтобы не позволить поддаться собственному дару, не дать ненависти ослепить разум.

Перед уходом, уверившись, что я держу опасные чувства под контролем, Самаэль разрешил свободно перемещаться по поместью. Предупредил, что его тьма будет рядом, и если только ощутит опасность — укроет меня коконом. Я согласилась. Проводила чернокнижника задумчивым взглядом и нахмурилась.

Почему он помогает мне? Глупо отрицать, без его помощи я бы не справилась… но зачем это ему? Наши интересы совпадают — так он говорит. Но какие они — эти интересы? Разве Самаэль знал про медальон, моих родителей и прошлое, когда заключал с Лауром сделку? Сомневаюсь. Значит, причина кроется в моем даре. И есть только один человек, помимо меня, кто обладает похожим проклятием — Айрис.

Пошатываясь, я подошла к комоду и вытащила новые вещи. Интересно, они тоже ее? Мысль мелькнула и исчезла, не задержавшись в голове даже на секунду. Страх повторить судьбу Айрис растаял бесследно. После увиденного и пережитого для него попросту не осталось места: ни в разуме, ни в сердце.

Юбка оказалась длинновата. Пришлось подвернуть ее в поясе и крепче затянуть ремнем. Мятно-зеленая блузка с узкими манжетами, доходящими до середины предплечья, села как родная. Я оправила кружевной ворот, подрагивающими от слабости пальцами застегнула последнюю пуговицу, расчесалась. Волосы заплетать не стала. Да, разгуливать в таком виде по поместью неприлично, но при необходимости за ними можно спрятаться — наклонить голову и укрыться от окружающих светлой завесой. И мне неважно, как это будет смотреться со стороны. Главное — контролировать собственный дар и не дать ему даже шанса навредить хоть кому-нибудь.

Чулки и туфли я надевала уже сидя в кресле. Закончив, позволила себе минутку отдыха, потом поднялась и, придерживаясь мебели и стен вышла в коридор. Тьма тут же взвилась вокруг меня. Но не зло или пугающе, как раньше, а скорее — как сторожевой пес, держащийся начеку. Она не стала скрывать от меня убранство поместья. Я впервые смогла разглядеть деревянные панели, укрывающие нижнюю половину стен, и шелковые тканевые обои — верхнюю. Картины в тяжелых рамах, узкие вытянутые столы на тонких ножках и низкие вазы с букетами осенне-ярких грайверий.

Стоило сделать шаг, как тьма послушно заскользила следом. Она держалась чуть позади, стелясь вдоль подола юбки и над головой, будто грозовое облако. Даже проникающий сквозь окна дневной свет не мог разогнать ее. Точнее, казалось, солнечные лучи не смели прикоснуться к ней. Они будто рассеивались в нескольких сантиметрах от живой, постоянно меняющей форму границы.

Я дошла до лестницы. Осторожно, придерживаясь за перила, спустилась и огляделась. Интересно, где коридор, по которому я брела когда-то, слепо шаря руками в темноте? Я помню дорогу от старой комнаты, но отыскать путь от новой, кажется, мне не по плечу. Может, это знак, что мне не стоит видеться с Айрис?

В груди пойманной птицей забилось беспокойство.

Один раз она уже провела меня. Одурачила, поймав на удочку сомнений и страхов. Нельзя допустить этого снова. Что бы ни сказала Айрис, я перепроверю каждое слово, прежде чем решить, стоит ему верить или нет.

Кивнув в такт мыслям, я смело шагнула за новый поворот. Миновала половину коридора, почти дошла до очередной лестницы и остановилась, заметив поднимающуюся служанку. Ту самую, что приносила мне еду, когда слабость была особенно сильна.

— Рагна, — окликнула я, опуская голову и закрывая глаза.

Несколько секунд в коридоре раздавался лишь звук торопливых шагов, потом прозвучал и голос:

— Да, госпожа?

Рагна всегда обращалась ко мне с почтением. И честно признаюсь, это смущало. Несколько раз я пыталась убедить ее этого не делать, но в этом вопросе она оказалась непреклонна.

— Я ищу Айрис. Не проводишь меня в ее комнату?

Рагна замялась. Я слышала, как она в волнении сжала передник, как тихо вздохнула, явно пытаясь решить, помогать мне или нет. И наконец прошептала:

— Зачем вам к ней, госпожа? Госпожа Айрис… в дурном настроении последние дни.

Я хмыкнула. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что привычки Самаэля начали передаваться и мне. А возможно, не видя лиц или зная, что твое лицо скрывает тьма, — это единственный способ дать собеседнику понять свое настроение.

— С моего возвращения, надо полагать?

Рагна не ответила. Но, как мне показалось, выдохнула чуть громче, будто согласно улыбаясь.

— И все же я хочу с ней увидеться. Самаэль ведь не запрещал этого?

— Нет. госпожа.

— Тогда, пожалуйста, проводи меня к ней.

— Конечно. Госпожа, вы позволите взять вас за руку?

Я улыбнулась, услышав робость в голосе Рагны. Кивнула и первой протянула ей ладонь. Пальцы у Рагны оказались шершавыми, но теплыми. Да и само прикосновение вышло удивительно заботливым.

Мы двигались неспешно. Каждый раз перед поворотом или ступенькой, Рагна предупреждала заблаговременно и начинала идти еще медленнее. Наконец, миновав две лестницы и несколько коридоров, мы остановились.

— За этой дверью, госпожа, покои госпожи Айрис, — произнесла Рагна шепотом. — Мне проводить вас внутрь?

— Нет, дальше я справлюсь сама.

— Спасибо, госпожа, — выдохнула Рагна, не скрывая облегчения.

Отпустив мою руку, служанка двинулась в обратную сторону. Я выждала, пока звук ее шагов стихнет, открыла глаза и постучала. Едва получив разрешение войти, повернула ручку и переступила порог.

Комната выглядела точно так же, как в мои прошлые визиты. И как тогда Айрис ожившей куклой, дорогой и прекрасной, сидела в кресле. Но кое-что изменилось. В глубине серых глаз больше не читалась печаль или обида — теперь в них полыхало холодное презрение.

— Что, Одия, ноги тебя еще слушаются?

Тон тоже изменился. Зазвучал надменно, ядовито.

— Как видишь, — ответила спокойно.

Не дожидаясь приглашения, я дошла до низкой софы и села. После долгого блуждания по коридорам и лестницам слабость давала о себе знать, но я не собиралась показывать этого Айрис. Пусть лучше считает меня наглой, чем слабой.

— Думаю, мне стоит тебя поблагодарить, — я сдержанно улыбнулась. — Если бы не побег, Самаэлю потребовалось бы больше времени, чтобы выяснить природу моего дара.

— И ты думаешь, это хорошая новость? — Айрис фыркнула. Посмотрела на меня внимательно и довольно прищурилась. — Ты ведь понятия не имеешь, почему он тебя купил, верно? Поэтому и пришла — боишься, что причина тебе не понравится.