Майор Сицкий – друг индейцев - Евгений Мисюрин

— Мистер Торнтон, — включился лакей. — Кого ему приглашать, будьте добры, предоставьте решать самому мистеру Уильму Киссэму. И если у вас больше нет вопросов к гостю мистера Вандербильта, то мы пойдём.

— Куда, кстати, идти? — уточнил Джек.

— На вокзал, мистер Рэд. Мистер и миссис Вандербильт прибыли в Даллас на личном поезде. Его же и используют в качестве резиденции.

— Вы как, Дон, — Джек повернулся к шерифу. — С нами?

Тот мгновенно пробежал пальцами от широкополого Стетсона до щегольских крокодильих сапог, смахнул несуществующую пыль с полей шляпы и плеч, поправил пояс, привычным жестом загнал складки рубашки за спину, и кивнул.

— С удовольствием прогуляюсь до резиденции мистера Вандербильта. Заодно и прослежу, чтобы тебя никто не застрелил по дороге. Ну, или ты кого-нибудь не прикончил.

Процессия успела прошагать не больше ста футов; Джек впереди, на шаг сзади шёл слуга, а ещё в паре ярдов шериф; как раздались крики, фырканье и всхрап лошадей, и из-за угла, мгновенно подняв пыль до второго этажа, вылетела четвёрка всадников и замерла посреди улицы. Бандиты синхронно достали револьверы и дружно выстрелили. За залпом началась настоящая канонада. Не меньше двух десятков за пять секунд, перемежаясь криками, руганью, и истошным ржанием. Видимость закрыло облако пыли, смешанной с пороховым дымом, постоянно гремели то залпы, то поодиночке, то сдвоенные. Раз из пыли высунулась лошадиная морда, и тут же в неё угодили одновременно несколько пуль.

Когда пыль и дым отнесло в проулок, на земле, раскинув руки в стороны, неподвижно лежал Джек Рэд. Один из нападавших также не подавал признаков жизни. Из троих оставшихся бандитов нормально чувствовал себя только один. В отличие от его лошади. Остальные были явно ранены, а то и мертвы, и безвольно повисли на сёдлах. В добавок животное под оставшимся в живых, похоже, получило пулю в ногу. Лошадь не просто хромала. Можно сказать, она ковыляла на трёх ногах, оставляя за собой кровавый след.

Невредимый нападавший ловко на ходу перепрыгнул на коня одного из раненых, обнял подельника, чтобы тот не выпал из седла, подхватил вторую здоровую кобылу под уздцы, и возбуждённо прикрикивая, понёсся прочь. На привязи за ним торопливо скакала лошадь с упавшим ей на шею седоком. Один бандит, покрытый пылью до серого цвета, остался лежать на дороге, а последняя живая лошадь, лишившись наездника, какое-то время хромала за убежавшими, сопровождая каждый шаг истошным ржанием. Наконец, бедное животное поняло всю тщетность своих попыток. Лошадь остановилась, нервно размахивая хвостом, и грустно опустила голову. Шериф остолбенело смотрел кавалькаде вслед. Слуга господина Вандербильта вовремя успел отскочить в сторону, и, как только стрельба стихла, начал невозмутимо сбивать пыль с форменной одежды. Закончив туалет, он подошёл к Торнтону и молча укоризненно посмотрел тому в глаза.

— Знаете, мистер, — севшим голосом сказал шериф. — Если вы решите дать мне в морду, я не буду сопротивляться.

— Беда городу, у которого шериф — дурак, — послышался голос сзади.

Шериф и слуга одновременно обернулись, и Торнтон только сейчас сподобился достать свой револьвер. И тут же обречённо его опустил. Над ними на крыше стоял большой, как длиннорогий бык, человек. В руках его была хорошо известная Дону скорострельная и дальнобойная винтовка Маузера на восемь патронов. По сравнению с огромной тушей незнакомца оружие казалось крохотным, как Винчестер двадцать второго калибра.

— Злобный! — послышался голос с противоположной крыши. — Проверь, как там Джек.

Голос был женский. Шериф прищурился. Так и есть. Над окнами второго этажа магазина Соломона Каца торчали двое. И один из них — женщина. С крошечным револьвером в руке. У второго тоже оказалась винтовка, отсюда было не видно, какая.

— Жорка, — на всю улицу грохнул басом тот, кого назвали непонятным словом «Злобный». — Хорош прикидываться, спектакль окончен, зрители уже уехали.

И тут лежавший до этого неподвижно Джек Рэд поднял голову и широко улыбнулся. Он с трудом поднялся и с заметным усилием сбросил с плеч плащ. Тот упал на землю с неожиданным глухим стуком. Джек перевёл улыбающийся взгляд на дальнюю крышу.

— Всё в порядке, Эми. Идите сюда.

И тут же мужчине на ближней крыше:

— Слышь, Злобный, всё-таки зацепили. Дважды так долбануло, мама не горюй.

Собеседник в ответ лишь пожал плечами. Торнтон с минуту подумал, затем снял с себя конфискованный пояс и протянул владельцу.

— Возьмите, мистер Рэд. Думаю, он вам может пригодиться.

— Уж лучше бы не пригодился, — Джек мгновенно водрузил пояс на место и наклонился за плащом. С усилием поднял его, покачал в руке, будто проверяя вес, затем вновь натянул на плечи.

— Что там? — поинтересовался шериф.

— Четыре обрезка котлового железа, — Рэд похлопал по полам и плащ отозвался глухим металлическим стуком. — Больше двадцати фунтов веса.

— Не позавидуешь, — присвистнул Торнтон.

— Подскажите, шериф, — как бы про себя негромко попросил Джек. — Я тут подумал про эту ярмарку. Со всей Америки сюда едут люди с деньгами. Продают, покупают. И я так мыслю, что кроме продавцов и покупателей на такой приличный кусок мёда слетится множество тех, кто предпочитает отбирать деньги силой. И им всем глубоко плевать, разрешил шериф Торнтон носить оружие или запретил. Уж они-то свои стволы не сдадут.

— А законопослушные люди сдали, — прогудел непонятно, как появившийся рядом Злобный. — И ответить на наведённый ствол им будет нечем. А почему?

Вновь включился Джек.

— Потому что их стволы у тебя, шериф. А быть постоянно возле каждого ты не сможешь. И никто не сможет.

— Вот и подумай, — продолжил мысль друга Злобный, — стоило ли лишать людей возможности защититься.

— У нас тихий законопослушный городок, — неуверенно ответил Торнтон.

— Ага! Был. Пока бандиты на ярмарку не приехали.

— Джентльмены, — прервал диалог слуга. — Не стоит заставлять мистера Вандербильта ждать.

Чета Вандербильтов обосновалась около станции на тупиковой ветке. Для персонального поезда соорудили даже отдельный деревянный трап с куском перрона примерно два на два метра, чтобы проще было войти в состав. Но пробраться к Уильяму Киссэму всё равно оказалось непросто. Сначала Жоре пришлось оставить бронеплащ и пояс с револьвером в последнем вагоне. Внимательные, одетые в коричневые жилеты без пиджаков и с оружием напоказ парни пару раз спросили, кто он такой и по какому вопросу. Из спутников вообще пропустили лишь ливрейного слугу. Причём, почтительно раздвинулись, уступая дорогу, видно, его должность считалась выше охранников. Остальным же предложили присесть и подождать возвращения друга на мягком диванчике, вежливо предложив чай. Шериф попытался было возмутиться, упирая на то, что он представитель власти, но толку с его демарша не было.

— Мистер Торнтон, — предложил Джек. — Вы бы лучше пока сходили, осмотрели подстреленного.