Зависимые - Элен Гома

Она запускает пальцы в мои волосы, поворачивая мое лицо к себе. Я тут же целую ее глубоким и влажным поцелуем. Наши языки сплетаются, Эви прогибается подо мной и стонет мне в рот, когда ее киска начинает сжимать мой член, словно в тисках. Настолько сильно, что заставляет меня бурно кончить почти одновременно с ней.

Это будет странно, если я скажу, что это был лучший секс в моей жизни? Ладно, я сейчас слишком доволен всем произошедшим, чтобы мыслить здраво. Эви тяжело дышит подо мной, держась за мою спину. Наши тела влажные от пота, я целую ее чуть ниже уха.

— Я бы сделал это снова, если бы прямо сейчас официант не вглядывался в нашу дверь, — тихо говорю я.

— Что?

— Тише, малышка. Он ничего не видит, пока мы лежим спокойно. — Паренек из кафе, наверное, пришел, чтобы забрать посуду, а в итоге в недоумении рассматривает опрокинутый столик, и пытается выяснить, все ли в порядке в доме. Очень тактично пытается, надо отдать ему должное. — Все, кажется, ушел. Надо было сделать заказ, пока он был здесь. А то я что-то снова проголодался. Как и мой член, который, похоже, не в курсе, что я только что кончил.

Эви шлепает меня по плечу, отталкивая от себя, и смеется. Обожаю ее смех. Естественный и живой. Как и вся она.

Я встаю, стягиваю презерватив и завязываю его в узел, а затем натягиваю джинсы обратно. Подаю Эви ее трусики, и пялюсь, как она одевает их, а затем возвращает на место бюстгальтер и верх платья. Теперь, когда я знаю, как она выглядит под этими тряпками… Поправляю свой член, принимающий крайне неудобное положение. Снова. Ненасытный ублюдок.

— Что-то не так? — Она замечает мой взгляд на себе.

— Нет. Все хорошо. — Я подхожу, чтобы поцеловать ее, когда она деятельно приглаживает складки на платье. Поднимаю ее подбородок, заставляя посмотреть на меня, и мягко касаюсь ее губ.

Он следит за дорогой и улыбается сам себе.

— Что? — спрашиваю, надеясь, что это так же как и у меня, от непонятного чувства счастья, распирающего меня изнутри. Да, я знаю, что наивная, но дайте насладиться этим чувством хоть немного. Хотя бы пока мы одни, и он беззаботно улыбается, выглядя обычным молодым парнем в своей бейсболке и тех самых джинсах.

— Я просто вспомнил, как тот бедолага рассматривал твои ноги, вероятно гадая, те ли это ноги, которые ему посчастливилось видеть на моем диване.

Большое спасибо, мои чары развеяны.

— Ты идиот, ты знаешь об этом, так ведь? — Я больше не хочу, чтобы он улыбался. Я бы врезала ему по физиономии, если бы он не вел машину прямо сейчас. Вместо этого я сделала музыку громче.

— Не парься. Мы просто дали парню повод горячо отыметь его девушку сегодня после смены в баре.

— Какой ты заботливый. А если у него нет девушки? Ты об этом не подумал?

— Тогда упс, — пожимает он плечами, веселясь. — Вероятно, ему придется хорошенько подрочить, чтобы стереть из памяти твои широко раскинутые подо мной ноги.

— Не говори больше ничего. Ни в какой Вселенной это не смешно. Разве что только в твоей собственной. — Господи, как можно быть таким!

Мгновение он смотрит на меня задумчиво, а затем снова отворачивается, не говоря ни слова.

Прекрасно. Я в замешательстве.

Но я все еще хочу его, вспоминая его сумасшедшие танцы на песке, и все то, что мы делали до того, как пойти на вечеринку. И да, он был прав насчет вечеринки, это было крышесносно. По уровню веселья и непосредственности публики, ни один новомодный «Лакс» не сравнится с этим. Он всегда прав, черт возьми. И даже тогда, когда говорит, что это смешно — наблюдать, как парень краснеет, разглядывая мои ноги. То есть, это ведь не сложно — сопоставить одно с другим. Женская нога торчит из-за дивана, ясно давая понять, что происходит по ту его сторону, а теперь мы вместе танцуем под звуки сальсы, как ни в чем не бывало. Это и правда смешно, и я не сдерживаюсь, вспоминая об этом.

Я знаю, что мне не будет так весело, когда я попаду домой и хорошенько обдумаю все произошедшее, но прямо сейчас мне наплевать. Я смеюсь, а он кивает в ответ.

— Я же говорил.

Я все еще не верю, что они с Молли провернули аферу с моим телефоном, и с одногрупницей, у которой день рождения, но я расцелую Молли за это. А Джереми и так свое получил.

— Думаю, что могу уже включить телефон. — Я достаю его из сумочки, когда мы приближаемся к моему дому.

— Уверена, что он достаточно хорошо просох после падения в бассейн? — Он все еще веселится, играя бровями, и я обожаю его прямо сейчас, такой он очаровательный. — Если нет, то я куплю тебе новый. Это ведь я был тем, кто «утопил» его.

Да, чтобы нам никто не мешал. С чего ему было так стараться?

— Нет, все нормально, спасибо. — Мы подъезжаем к соседнему дому, Джереми глушит машину за углом, и благодарная, что он уважает мое желание держать наше общение в секрете, я добавляю: — За все.

— Иди ко мне.

Он притягивает мое лицо к своему и медленно целует. Его губы требовательные, но нежные, он не спешит, я наслаждаюсь.

Возможно, он всегда таким образом прощается с «на один раз девушками», кем я и являюсь для него. Я ведь помню все его условия и даже не думаю претендовать на что-то большее.

Поэтому я с радостью отвечаю на поцелуй. Я отдаюсь на власть ему и беру все, что он предлагает. Пока он предлагает.

Что бы ни произошло в будущем, это будет самый потрясающий день в моей жизни, и никто впредь не сравнится с этим веселым, сексуальным, властным и дико уверенном в себе мужчиной.

Мне придется теперь жить с этим. И тут тоже он был прав, когда предупреждал меня.

Но я ведь не настолько жалкая, чтобы позволить ему узнать об этом? Или настолько? Потому что я не уверена, что ему не придется выталкивать меня из машины силой, если я прямо сейчас не уберусь из нее сама.

Собрав все, что осталось от моего достоинства, я отстраняюсь от его горячих губ. Он все еще держит мое лицо в ладонях. Что это? Он не хочет, чтобы я ушла? Не будь еще большей дурой, чем ты есть, Эвелина. Опять голос моей мамы. Проклятье.

Или он хочет что-то сказать? О, нет! Он считает, что должен что-то сказать. Что-то из рабочих фраз вроде «спасибо за секс, милая» или «мне жаль, но я не гожусь в бойфренды».

Ах да, последнее он уже говорил.

— Ладно, увидимся, — ляпаю я, как можно более непринужденно.

Что за хрень? Мы что, старые друзья? Увидимся. Может еще поблагодарить его за секс, пока это не сделал он? А что, в эту игру ведь могут играть двое?

Так все, с меня хватит. Я выпрыгиваю из Порше, захлопываю дверь, и сдерживаю себя, чтобы не помахать на прощание, как совсем уж конченная идиотка, которая озабочена тем, чтобы парень не подумал, что она на него запала после первого и последнего секса. Что определенно не является правдой. Но что-то мне подсказывает, что именно так он и подумает. Улавливаю его ошеломленное выражение лица, прежде чем уйти прочь от его машины.