Танки генерала Брусилова - Анатолий Матвиенко

– На коне не так болтает, – крикнул князь, склонив голову к однофамильцу.

– Безусловно, Ваше Императорское Высочество. Зато здесь мы прикрыты броней от пуль, а с передней проекции – и от снарядов. В бою в танке безопаснее, чем верхом, – Романов показал вверх. – Да и оружие куда мощней, чем кавалерийская шашка или пика.

Оба не сказали главного. За цену танка можно поставить в строй, вооружить и обеспечить лошадями не один десяток всадников. Посему дальнейшая судьба машины более чем не ясна.

Забава с княжьим катанием, от которой у Брилинга сводило зубы, принесла плоды. Великий князь добился танкового показа в высочайшем присутствии.

Накануне торжественного смотра революционер долго не мог уснуть. В Гатчину приедет Николай Второй со свитой. Мерзкие, ничтожные люди, виноватые в Кровавом воскресенье и продолжении вековечного гнета. Конечно, они – только часть механизма, проклятой самодержавной системы. Но он, Николай Тринклер, будет сидеть в танке, а в башне ждет пулемет с полной лентой. Одна прицельная очередь, и история России изменится. Его самого, конечно, схватят и не пощадят, он войдет в анналы как мученик… Тяжкие думы прервал настойчивый стук в дверь.

Накинув халат, инженер двинулся открывать дверь маленькой квартирки, в которой он всегда останавливался, наезжая в Гатчину. Кого могло принести в такую рань?

Жандармский офицер козырнул, представился и предложил проехать с ними.

– Никак невозможно, господа. Я сегодня участвую в августейшем смотре техники.

– Именно поэтому-с. Эсеру не место рядом с Его Императорским Величеством.

– Я давно вышел из ПСР!

– Эсеры бывшими не бывают. После отъезда Государя вы свободны. Не заставляйте нас применять силу. Одевайтесь.

Зло глянув на подушку, которая не подарила сна, но донесла охранке о бунтарских мыслях постояльца, Николай оделся и спустился к экипажу.

Его царственный тезка, избавленный от террористической угрозы, через четыре часа после описанного изволил самолично залезть на броню и заглянуть в люк.

– Вы утверждаете, что сей аппарат лучше, нежели проданные англичанам в Китай?

Повисла пауза. По уму здесь бы и выбежать Брусилову со словами: «Надежа Государь, решительно лучше, танк строили по велению Берга, отцу и деду вашему служившего». Но не положено, есть в государстве и армии субординация, стало быть – говорить старшему.

На свою беду, о новой железной игрушке Военный министр Редигер едва знал и не более чем понаслышке. Списывать на самодеятельность инженерного управления не мог – сам же командует сим управлением в составе министерства. Он откашлялся и осторожно сказал:

– Испытания не закончены, Ваше Императорское Величество.

Царь недоуменно воззрился. Если устройство не готово, какого лешего его показывать в высочайшем присутствии?

К монарху проскользнул Петр Николаевич, инициатор сего действа, потому крайне не заинтересованный в конфузе.

– Все возможное на Гатчинской базе сделано, Государь. Хотя бы два десятка машин требуется отправить в войска. Пока англичане скопируют старые танки, у нас новый, передовой.

– Да, брат, не ждал от тебя радения в военном снаряжении. Оно и к лучшему. Заводи, показывай.

Перед Императором и свитой постарались на славу. Сначала мимо промчался кавалерийский эскадрон на полном скаку, танк грохотал в первом ряду. Великий князь наклонился к низкому монаршему уху.

– Кони скоро устанут, танк способен ехать десятки верст без остановки.

Потом Государю продемонстрировали стрельбу с места и с хода, заранее убрав лошадей, чтоб не шарахались от пушечного грома и не портили картину. Танк тоже обстреляли из пулемета и картечью, разбив фару. Наконец Б-2 смел проволочное заграждение, перемахнул через саженный ров и замер перед Императором, как верный пес: только скажи, хозяин, кого порвать.

Царь повернулся к министру.

– Отчего скрывали, Александр Федорович, что ваши орлы такие чудеса творят? Я, признаться, не слишком верил реляциям из Китая.

– Так точно, Ваше Императорское Величество. В кои-то веки наши доморощенные механики смогли создать нечто, перед Европой Русь не позорящее.

Николай Второй не обладал ни особым интеллектом, ни выдающейся волей, однако блеянье Редигера раскусил сразу – тот явно упустил из виду танковые дела.

– Петр Николаевич, – самодержец обернулся к родственнику. – Лично спрошу, чтобы нужное число бронеходов отправилось в войска до осени. И непременно десяток на Дальний Восток, где неспокойно. Средства изыщем.

– Слушаюсь, Государь, – поклонился тот, а многочисленный генералитет из императорской и министерской свиты тотчас пополнил ряды сторонников танков. Утвердительно склонил голову великий князь Николай Николаевич. В рядах высшей власти с дисциплиной хорошо. И только министр, вовремя не угадавший грядущую перемену ветра, достаточно скоро приобрел перед названием должности приставку «бывший».

Потому-то буквально на следующий день тракторный отдел инженерного главка превратился в отдельное Главное управление, ведающее тракторами, танками и автомобилями, возглавляемое целым инженер-генералом Цезарем Антоновичем Кюи, куда более известным музыкальными, а не военными достижениями. Над автотракторным управлением немедленно повисли планы срочно снабдить армию двумя десятками Б-2, хотя какую-то неделю назад до них никому не было дела, кроме кучки энтузиастов.

Штабс-ротмистр в кавалерии соответствует капитанскому званию в инфантерии. Попавший в опалу барон Врангель ошивался в N-ском кавалерийском полку в Маньчжурии к юго-востоку от Мукдена, в сотне верст от корейской границы, командуя эскадроном. В этой должности, на которой обычно несут службу офицеры не выше штаб-ротмистра, для барона наступил карьерный тупик. Перевода и тем паче назначения повыше после ругани с англичанами не видать. Дело может поправить лишь война, о приближении которой говорят все кому не лень.

Россия разорвала с Японией дипломатические отношения, так как последняя отказалась вывести войска из Кореи. Полуостров наводнился соединениями микадо после позорного и насильственно навязанного Корее договора 1907 года. Убийство императора Коджона, робко пытавшегося просить у европейских стран защиты от самурайской оккупации, переход номинального руководства страной к его сыну Сунджону запустили практическое присоединение Страны утренней свежести к Японии на правах колонии. К концу 1908 года премьер-министр Ли Ванен правил Кореей, согласуя каждый вздох с японским генерал-резидентом и подготавливая окончательную аннексию полуострова.

Япония была готова к войне против России за первенство на Желтом море к началу 1904 года. Однако вызывающий демарш подводных отрядов адмирала Макарова, наглядно показавший, что японские корабли ждет то же, что турецкие в 1877-м или британские в 1879 году, остудил горячие головы. Атаке несколько позже подвергся Китай, и только совместные силы британского экспедиционного корпуса, китайской пехоты и русских танкистов смогли заставить интервентов убраться домой.