Первое предательство - Патриция Брей

Неужели он приехал сюда по чьему-то приказу?

Смотритель вышел из кладовки, насухо вытер руки о клочок льняного полотенца и склонился над трупом, изучая лицо нападавшего. Однако осмотр черт не открыл ничего нового. Мужчина явно смешанных кровей и мог быть родом из любой южной части империи. Если бы тот заговорил, Джосан постарался бы определить место по акценту, но незнакомец умер, не произнеся ни слова.

Подавляя тошноту и отвращение, монах выпрямил конечности мужчины и начал искать зацепки, которые помогли бы выяснить, откуда он появился. Некоторое время ушло на поиск потайных карманов в тунике, однако они оказались пусты. Не было и кошелька на ремне, но на поясе висела льняная лента с несколькими отделениями — в каждом лежали по две монетки: одна круглая золотая с печатью империи, а другая шестиугольная серебряная чеканка Седдона.

Находки не пролили свет на проблему, и смотритель с омерзением бросил ремень на землю.

Почему незнакомец хотел убить его? Путешествовал он один, или кто-то его ждет? Приехал ли он на корабле, который бросил якорь в тихой бухточке? Либо пришел по земле, попросив одного из деревенских жителей переправить через пролив? Наверняка где-то должны отыскаться следы появления, хоть какой-то знак, откуда он прибыл.

Сандалии на ногах слишком легкие, чтобы ехать верхом или ходить на длинные расстояния. Если только чужак не оставил их в сумке, спрятанной где-то в дюнах. Единственное, в чем был уверен Джосан: непрошеный гость следил за ним много часов, а может быть, и дней, выжидая удобный момент. Возможно, где-то в чаще затаились пособники и теперь наблюдают и ждут.

И тут смотритель услышал, как его кто-то зовет. Он вскочил на ноги, рука инстинктивно поднялась к поясу будто в поиске оружия. Но, конечно же, там ничего не оказалось. Не было даже бруса, чтобы заблокировать дверь изнутри. Монах огляделся и увидел длинный кинжал, который убийца выронил во время драки. Быстро подняв его, Джосан почувствовал странное чувство уверенности, когда холодная рукоятка оказалась в ладони. Осторожно отступив от тела, он занял оборонительную позицию у двери, откуда был не сразу заметен. Любой, кто войдет в темноту башни после яркого солнца, на несколько мгновений будет ослеплен, и в этот момент можно нанести удар.

— Ау! — прокричал мужчина снаружи. Джосан чуть не упал от облегчения, когда узнал голос Марко.

Дверь открылась, и в помещение вошел рыбак, моргая, пока глаза не привыкнут к свету. За ним следовал Рензо. Смотритель вышел из своего укрытия.

— Мои приветствия вам обоим, рад видеть вас, — ответил он.

Даже в тусклом свете монах заметил, как кровь отлила от лица Рензо, когда тот увидел распластавшийся на полу труп. Слова застыли на губах, а взгляд метался между Джо-саном и безжизненным телом, будто не веря открывшемуся зрелищу. Брезентовый мешок, который он нес на плече, соскользнул на землю и упал с глухим стуком.

Реакция Марко была другой:

— Что ты наделал?! — воскликнул он.

— Это не то, что ты думаешь, — заговорил монах.

— Гы убил этого человека? А теперь угрожаешь нам? — I олос рыбака задрожал от недоверия.

Только тогда Джосан понял, что держит в руке кинжал, и быстро бросил оружие на пол.

— Я не знал, кто приближается, и думал только о самозащите. А клинок — его.

— Что здесь произошло? — спросил Рензо. Смотритель заколебался, не зная, как объяснить то, что он сам понимал с трудом.

— Я уснул на верхней платформе, а когда внезапно проснулся, то увидел этого мужчину. Я поинтересовался, что нужно, однако вместо ответа он напал на меня. Мы стали бороться. В итоге он упал вниз. Я только спустился, когда услышал ваш окрик.

— Это вор, он пришел обокрасть тебя? — Тон Рензо показался нейтральным, но лицо выражало беспокойство. Насилие и воровство отсутствовало в жизни деревни. Ее жители знали о пороках лишь из историй путешественников о дальних городах и поселках. Если старый рыбак и видел жестокость в молодости, когда плавал моряком, то сейчас все уже давно позабыл.

— Вор, конечно, — согласился монах. — Кто еще это мог быть?

Даже для собственного уха слова звучали лживо. Артефакты маяка — слишком слабая компенсация за столь длительное путешествие, а сами деревенские жители мало чем могли соблазнить самого жадного вора.

Марко перевернул тело ногой, будто разыскивая рану от кинжала. Но здесь его ожидало разочарование — слишком мало крови. Опустившись рядом с телом на колени, он обыскал тело, как только что это сделал Джосан, в поисках знака, который помог бы пролить свет на личность.

— Это не мелкий воришка. — Рыбак приподнял рукав мертвого мужчины, чтобы показать выцветшую татуировку на внутренней стороне левой руки. Стилизованная ящерица, заключенная в двойной круг, символ бывших правителей Икарии, объявленный вне закона для многих поколений, с тех пор как император Аитор взошел на трон. Показав этот знак, любой мог оказаться на долгий срок в тюрьме либо попасть в рабство.

Обычный вор не подверг бы себя подобной опасности и не стал бы наносить гибельную метку на тело.

— С какой стати предатель ищет тебя? Кто ты и как твое настоящее имя? — Голос Марко звучал холодно, он смотрел на монаха, будто тот был совершенным незнакомцем.

— Ты меня знаешь. Я — Джосан из Ученого Братства, из коллегии в Каристосе. Монах, а теперь еще и смотритель маяка.

— Ты убийца! — выкрикнул молодой человек.

— Он наш друг, — не согласился Рензо. — Это, должно быть, несчастный случай. Поклянись, что у тебя не было намерения убивать этого мужчину, и мы поверим тебе.

Простая просьба. Все знали, что Ученые Братья — мирные люди, сторонящиеся жестокости и насилия. Монах не мог обвиняться в лишении жизни другого живого существа.

— Я не хотел убивать этого человека, — ответил Джосан. В какой-то степени это правда. Он до сих пор не понимал, какие инстинкты им двигали, но знал, что основной его целью было выживание, а не убийство.

Рензо внимательно всматривался в его лицо. Что бы он там ни увидел, старый рыбак кивнул.

Однако Марко так быстро не переубедишь.

— Ты лжешь! Ты избавился от этого человека, а потом взял кинжал и хотел продолжить убийства, — заявил он.

— Нет, неправда. — Брат пытался защититься, но сейчас сам не знал, что отрицает. Поскольку он действительно убил непрошеного гостя, а когда поднял клинок, то действительно хотел еще раз им воспользоваться. Он отреагировал как воин, а не как ученый.

— Доказательство лежит у наших ног, — продолжал Марко. — Вне всяких сомнений, ты лишил этого человека жизни, потому что он хотел тебя разоблачить, открыть твои тайны. А кто знает, скольких ты уничтожил до этого? Что случилось с монахом, которого Братство прислало присматривать за башней? Неужели и он лежит где-нибудь в земле?

— Какое ты имеешь право обвинять меня во всех смертных грехах? Неужели я не исполнял своих обязанностей тщательно и прилежно? Разве не я предупреждал твоих людей о приближении сильных штормов? Только прошлой зимой ты просил благословить твою свадьбу, а теперь проклинаешь и называешь убийцей.