Хиппи - Пауло Коэльо

Но любовь, судя по всему, пересиливала.

– Что значит «параллельная реальность»?

– Такое состояние души и тела, когда ты чувствуешь, что счастлив и сердце твое полно любовью. Внезапно все, из чего складывается твое повседневное бытие, обретает иной смысл: цвета становятся ярче, то, что прежде доставляло неудобства или огорчения – холод, дождь, одиночество, учение, работа – кажется новым. Ибо в какую-то долю секунды ты входишь в самое средоточие Вселенной и наслаждаешься нектаром богов.

Ирландец был доволен, что сумел изъяснить словами то, что ему когда-то удалось лишь прочувствовать. Мирте как будто не очень нравилась его беседа с красивой голландкой, и она тоже входила в параллельную реальность – но только совсем другую, ту, в которой все с каждой минутой становится все более уродливым и гнетуще-тяжким.

– Есть у этого иная сторона, и тогда мелкие детали нашего заурядного и привычного существования перерастают в огромные, но на самом деле несуществующие проблемы, – продолжал Райан, словно угадав, в каком состоянии духа находится его подруга. – Параллельная реальность – не одна, их множество. Мы сидим в этом автобусе, потому таков был наш выбор. Впереди у нас тысячи километров пути и мы вправе выбирать, как двигаться – в поисках ли мечты, прежде казавшейся несбыточной, или в сетованиях на неудобные кресла и докучных попутчиков. Как мы представим это сейчас, так и будет до конца нашей поездки.

Мирта сделала вид, что не поняла, на что он намекает.

– Когда я впервые побывал в Непале, мне казалось, что у меня не расторгнуто какое-то соглашение с Ирландией. Некий голос твердил мне неустанно: «Проживи до конца каждую секунду, используй ее до предела, потому что скоро вернешься домой, не забывай фотографировать, чтобы показать друзьям, как бесстрашен ты был и отважен, как испытал и прожил то, что хотелось бы испытать и прожить им, да не хватило мужества.

Но вот однажды я вместе с другими отправился в пещеру в Гималаях. К нашему удивлению, на голой скале, где ничего не могло расти, мы заметили маленький, в полпальца длиной, цветок. Мы сочли это чудом, знамением и решили, взявшись за руки, спеть в его честь мантру. И через несколько секунд своды пещеры стали вибрировать, и мы перестали мерзнуть, и казавшиеся такими далекими вершины гор вдруг приблизились. А почему произошло это? – Потому что люди, прежде жившие там, оставили почти ощутимый любовный трепет, способный воздействовать на все, что попадает туда, будь то одушевленное существо или предмет. Подобно тому, как семя этого цветка, занесенное туда ветром, проросло, желание – неимоверное желание всех нас сделать мир лучше и совершенней – обрело форму и влияет на все вокруг.

Мирта, вероятно, слышала все это уже много раз, но Пауло и Карлу его рассказ завораживал.

– Не знаю, сколько это длилось, но когда мы вернулись в монастырь, где нашли приют, и рассказали о том, что было, один монах поведал нам, что там, в этой пещере, несколько десятилетий жил человек, почитаемый всеми как святой. Еще говорили, что мир сильно изменился и все, абсолютно все страсти будут теперь крепче и насыщенней. Ненависть – разрушительней, а лик любви засияет с небывалой яркостью.

Их разговор прервал водитель, сообщивший, что по времени они должны сейчас двигаться на Люксембург и там переночевать, но, как ему кажется, в Великое герцогство никто не едет, а потому он останавливаться не станет, а ночевку устроит в чистом поле, в окрестностях города Дортмунда.

– Вскоре сделаю остановку, чтобы вы могли подкрепиться, и позвоню в агентство, предупрежу, что следующие пассажиры могут сесть раньше срока. Если в Люксембурге никто не выходит, мы сэкономим драгоценные километры.

Сообщение встретили рукоплесканиями. Мирта и Райан собирались уже вернуться на свои места, но Карла остановила их:

– А вы не можете попасть в параллельную реальность, просто медитируя и вверяя сердце Божеству?

– Могу. И делаю это ежедневно. Но и каждый день думаю о той пещере. О Гималаях. О монахах. И считаю, что уже отбыл свой срок в том, что принято называть «западной цивилизацией». Сейчас я – в поисках новой жизни. Кроме того, поскольку мир в самом деле меняется, эмоции – и позитивные, и негативные – проявляются ярче и очевидней, а я – вернее, мы – не готовы встретиться с темной стороной жизни, той скверной, что имеется в ней.

– В этом и нет необходимости, – впервые за время разговора подала голос Мирта, демонстрируя на практике, что в считанные минуты сумела перебороть отраву ревности.

Пауло в известном смысле знал, каково это. И ему приходилось испытывать нечто подобное – чаще всего, когда должен был делать выбор между местью и любовью, он избирал любовь. Не всегда этот выбор был верен, порой его можно было счесть трусостью, порой он и сам чувствовал, что им движет в большей степени страх, нежели искреннее желание улучшить мир. Он был человеком с полным набором присущих человеку слабостей и не всегда сознавал все, что происходило в его жизни, но очень хотел верить, что ищет свет.

Впервые с той минуты, как он сел в этот автобус, ему стало ясно, что все было предначертано свыше – совершить это странствие, узнать этих людей, совершить то, к чему он всегда призывал, но на что ему не всегда хватало отваги: безоглядно ввериться Вселенной.

Мало-помалу пассажиры стали сбиваться в стайки, руководствуясь иногда общностью языка, а иногда внеязыковыми играми – например, сексуальным интересом. Исключение составляли только две девушки – несовершеннолетние, без сомнения – которые старались держаться в сторонке ото всех именно потому, что считали себя центром всеобщего внимания, хотя это было вовсе не так. И первые пять дней пути пролетели быстро и незаметно – люди знакомились и обменивались опытом. Однообразие никого не тяготило, хотя раз и навсегда установившийся порядок нарушался только остановками у бензоколонок, где автобус заправляли горючим, а пассажиры могли запастись водой или прохладительным, купить себе один-два сэндвича или сходить в туалет. Все остальное время занимали разговоры, разговоры, разговоры.

И все ночевали под открытым небом и, как правило, ужасно мерзли, но все равно были счастливы, что могут смотреть на звезды и разговаривать с безмолвием, спать в обществе почти видимых ангелов, на какое-то время – пусть даже на долю секунды – отрешаться от своего бьтия, чтобы ощутить вокруг себя вечность и бесконечность.

Пауло и Карла подружились с Райаном и Миртой – вернее, Мирта присоединилась к ним безо всякой охоты, потому что уже много раз слышала истории о параллельных реальностях. Так что ее присутствие сводилось лишь к неусыпному наблюдению над спутником ради того, чтобы не пришлось вернуться с полдороги по той простой причине, что она не сумела сохранить его интерес к себе после почти двух лет, проведенных вместе.

Пауло тоже отметил внимание ирландца, который при первом же удобном случае спросил у Карлы, в каких они отношениях, и получил ответ:

– Ни в каких.

– Просто друзья?

– Даже и этого нет. Всего лишь попутчики.