Принцесса в академии - Варя Медная

– О, я заметила небольшую трещинку на третьем сосуде слева и решила, что было бы лучше… вернее, звучание стало бы чище… в общем, вот.

Она поставила пробирку на краешек стола и поспешила вернуться к остальным. Когда она отошла, Озриэль со стоном впечатался лбом в столик, отчего все рюмочки мелодично подпрыгнули.

– Яду мне!

– В котором из стаканчиков?

Следующие пять минут я продолжала всячески поддразнивать его, перечисляя все известные пары в истории, на пути которых стояли неодолимые препятствия. Начала, разумеется, с себя.

Озриэль, в десятый раз не сумев сыграть гамму, отложил палочку. Мне вдруг сделалось ужасно совестно. Он ведь старается мне помочь, а я вредничаю. Друзья так не поступают.

– Извини, – потупилась я. – Но зря ты так переживаешь. Уверена, она уже всё забыла.

– Думаешь?

Мы одновременно взглянули на профессора, которая тут же отвела глаза, старательно делая вид, что занята с арфистом.

В этот момент в дверь постучали, вошёл дежурный студент (они носили в петличке черные астры) и передал ей стопку нотных листов. Следом в приоткрытую дверь юркнула маленькая тень. Я взволнованно шагнула вперёд, надеясь, что успею до того, как незваного гостя заметит кто-то ещё.

Профессор меж тем рассыпалась в восторгах:

– О, благодарю! Да, это та самая концертная увертюра. Должно быть, я оставила её сегодня утром в столовой.

Проводив дежурного, она повернулась к столу, где оставила ноты, и замерла. Глаза испуганно моргнули, кудряшки подпрыгнули, а в следующую секунду рот исторг визг, от которого третья пробирка слева снова треснула.

– Паук! – завопила она далеко не тоненьким голосом, отмахиваясь указкой.

Вопль произвёл в аудитории немалый переполох. Половина принцев повскакивали на столы. Магнус, который выбрал не самое удачное место дислокации на нотных листах, тоже запаниковал и принялся выписывать круги по увертюре. Но был и тот, кто мужественно ринулся в бой.

– Не волнуйтесь, профессор! – Озриэль в два прыжка очутился возле стола. – Главное, не шевелитесь, чтобы не спровоцировать его. Я разберусь.

– Нет-нет, не трогайте! – пролепетала она, выглядывая из-за арфы. – Должно быть, это тот самый паук, о котором сегодня объявляли. Он отличается буйным нравом и наверняка крайне ядовит. Я не позволю вам так рисковать из-за увертюры! – Но её глаза сияли восторгом, предполагавшим, что именно риска от него и ждут.

Озриэль не разочаровал.

– Не беспокойтесь: я сделаю всё правильно!

Он взял два чистых листа и двинулся на Магнуса с видом бывалого браконьера. Я заходила с другой стороны. Уверена, профессор в этот момент видела ни много ни мало ядовитую слюну, капающую из пасти паука. А Магнус вошёл в роль: свирепо вращал глазами и потрясал лапками, делая вид, что покушается на ноты.

– Да просто прихлопни его! – подал голос какой-то умник из второго ряда.

Я прямо-таки видела, какого труда Магнусу стоит сдержаться и не ответить какой-нибудь колкостью. Ворсинки наэлектризовались, он весь напыжился.

– Может, сам рискнёшь? – пришёл на выручку Индрик. Он тоже узнал Магнуса. – Убьёшь паука, и жди семь лет несчастий.

Подавший идею рвения не проявил.

Озриэль аккуратно, но решительно пересадил Магнуса на лист:

– Мы отнесём его обратно в королевский зоопарк.

Профессор прижала кулачки к груди. Озриэлю сейчас не хватало копья, а ей – платочка, который она могла бы на него повязать. Получив благодарный кивок, мы поспешно покинули аудиторию, прихватив рюкзаки.

Едва дверь за нами закрылась, Магнус прыгнул мне в объятия:

– Ливи, наконец-то!

– Как ты нас нашёл?

– Я услышал объявление и спустился в холл, но опоздал. От привратника узнал, что вы уже ушли, но он подсказал, где будет следующая пара.

Тут Магнус отстранился и удивленно оглядел меня:

– Почему на тебе плащ звездочета?

Я повернулась к Озриэлю. Ифрит озадаченно пожал плечами:

– Пауки – дети тьмы. Должно быть, на них такие вещи не действуют.

– Какие вещи? – недоумевал Магнус.

– Неважно, главное, ты нашёлся. – Мы подошли к искусственному гроту, установленному в одном из переходов, и спрятались за фонтанчиком. Журчание воды и кваканье лягушек служили надежной защитой от посторонних ушей.

– Где ты пропадал? Мы боялись, что ты не успел выбраться из корзинки.

– Я и не успел! Пока отплевывался от этих чертовых лепестков, вы уже убежали, – пожаловался паук.

– Хорошо, что профессор Марбис тебя не видела, – вклинился Озриэль. – У неё бы удар приключился.

– Думаю, чаще удар приключается у тех, кто видит её.

– Хочешь сказать, она тебя заметила?

– Не просто заметила! Я имел неосторожность выдать себя криком. Обнаружив, что я говорящий, она заставила меня выучить «Счастье на кончике паутины». А там больше сотни строк!

– Что?!

– Но почему Индрик отдал тебя ей?

– Он меня не видел – подарил цветы и сразу смылся.

– Мы заходили на поэтику и спрашивали, не случалось ли чего-то странного или необычного, – оправдывался Озриэль.

– Не похоже, чтобы эта дама вообще умела удивляться, – парировал Магнус. – Ладно, забудем, просто больше не отдавайте меня ей. Лишь чудом ускользнул. А как ваши успехи?

Я уныло покачала головой:

– Пока никак.

– Значит, мои страдания были напрасны!

– Что поделать! Всё оказалось не так просто. Но обещаю, что постараюсь разобраться с этим как можно скорее. А сейчас нам пора возвращаться в лавку. Смена Эмилии вот-вот подойдёт к концу.

Мы вышли из ниши.

– Я провожу вас до ворот, – предложил Озриэль. – Там и отдашь мне плащ.

– Так он твой? – встрял Магнус. – Это что, здешняя мода?

Ответить Озриэль не успел, потому что в конце коридора выросла высокая фигура. Одновременно сзади послышался шум. Мы обернулись и увидели, что ещё четверо отрезали обратный путь.

– Взять их, – скомандовал Марсий Фьерский. – Дуболом мой, ифрита можете хоть в бутылку засунуть.

– Беги! – выпалил Озриэль и подтолкнул меня к темнеющему проёму слева от грота.

– А ты? Я не позволю тебе остаться, чтобы…

– Я и не собираюсь! – пропыхтел он, запихивая меня внутрь. – Просто ход слишком узкий для двоих, побегу сразу за тобой.

Я помчалась вперёд, попутно собирая паутину волосами. Магнус держался за моё запястье изо всех сил. Лаз был действительно чрезвычайно тесный, приходилось пригибать голову. Я путалась в плаще и то и дело цеплялась за выступы и неровности кладки. Впереди забрезжил свет, и через секунду я вылетела на площадку, отгороженную мраморной балюстрадой с фигурными столбиками.