Катастрофа в две полоски - Алекс Коваль

мог бросить на произвол судьбы то, что строилось почти полвека.

– Почему второму внуку-мудозвону, – изобразила кавычки пальцами, – не вручить управление? Может, поумнел бы и ответственней стал.

– Вот именно потому, что он, – повторяет мой жест Костя, – мудозвон, поэтому и не вручили. Он скорее сольет капитал фирмы, развалив по кирпичикам все отрасли, включая добычу драгметаллов и производство, чем поумнеет.

– И все равно я не понимаю, какая выгода Мирону Александровичу! – подхватила я чашку с чаем, грея руки. Что-то опять я мерзну. Точно вампирша.

– И не надо. Твоя работа максимально облегчить ему рабочий день и переложить на себя обязанности по дому.

– То есть?! – аж взвизгнула я. – Я в уборщицы или горничные не нанималась!

– Да тебе и не надо, – смеется Костя, – просто появляться время от времени у него дома и строить клининговую службу. А еще вроде он уволил своего повара, но с этим лучше вы сами разберетесь. Плюс в твои обязанности входит сопровождение нашего генерального на всех встречах, ужинах, приемах, планирование его рабочего дня и так далее по списку. Вся его жизнь под твоим полным контролем.

– Даже личная?

– Тем более, личная! – подмигнул мужчина, – ну, так что, еще не появилось желание сбежать?

Сбежать? Нет. Упасть в обморок снова? Да.

Голова откровенно пухла от полученной информации, но я коротко кивнула, уничтожив остатки десерта, и уверенно сказала:

– Думаю, я справлюсь.

Хотя кому я вру? Меня бросало в холодный пот, стоило только представить, сколько всего на меня свалится, начиная с сегодняшнего дня. А еще это сопровождение Троицкого везде и всегда  пугало до мурашек.

Это же весь день с ним, весь день рядом!

Хотя, с другой стороны, это тысяча и один шанс найти на него что-нибудь компрометирующее как можно быстрее. Права была Эллочка: должность личной помощницы такая, что ближе и не придумаешь, чтобы к кому-либо подобраться.

Вот только я до сих пор не была уверена, что собираюсь шпионить. Совесть моя меня потихоньку подгрызала, оттачивая свои острые зубки.

Проще, честно, было уйти из журнала, чем следить за Мироном.

Но теперь у Эллы Робертовны, благодаря моему болтливому языку, есть на меня компромат, которым она может меня смешать с грязью на раз-два. И вот что бедной Лерочке-девочке делать? Как жить дальше-то?

Боже-е-е! Как все сложно!

Нет, вот куда ты только влезла, Совина?

За разговорами завтрак наш быстро подошел к концу. Костя вызвался проводить меня до кабинета. Заодно его и показать.

– Как твое самочувствие? – участливо поинтересовался мой спутник.

– Порядок.

– Готова включиться в работу? Через час-полтора Мир вернется в офис.

– Не уверена, но выбора у меня нет.

Только мы, продолжая болтать, вышли из лифта на “нашем этаже”, как прямо передо мной резко затормозил мужчина, чуть не врезавшись в меня и не сбив с ног.

Я успела только охнуть.

Повисла немая пауза.

Я смотрю на незнакомца в странной темной кофте и штанах цвета хаки, точно не по-офисному одетого, а он таращится на меня, прищуриваясь и откровенно разглядывая с ног до головы.

Б-р-р! Какой неуютный и сканирующий взгляд!

И только я собралась сделать шаг, обойдя странного мужика стороной, как он выпалил:

– Замри!

Что?

Это он мне?

Это я должна замереть?

Что за несусветная наглость?!

Хотя мозг протестует, а ноги безоговорочно повиновались.

Я перевожу взгляд с незнакомца на смеющегося Костю и обратно, но сдвинуться с места даже не думаю.

– Что происходит? Вы кто? – выдаю наконец-то возмущенно.

– Знакомься, Валерия, – отвечает мне Костя, – это наш фотограф Миша. Странный беспардонный тип, но фотограф от Бога. Вместо глаз два объектива, вместо мозгов кнопка затвора.

Хы-ы-ы.

А чего этот ваш “фотограф от Бога” Миша сейчас пялится на меня? Отступает на пару шагов, делает из пальцев “кадр”, щурится, морщится, что-то примеряет “на меня” и выдает:

– Да она же идеальная замена, Костян!

Что? Какая еще замена?!

Глава 14. Лера и Мирон

Лера

– Нет, нет и нет! – топнула я ногой.

– Лера!

– Валерия, ну, что вы упрямитесь?!

Дело было десять минут спустя после встречи с “фотографом от Бога” в коридоре у лифтов.

Я, спрятавшись за массивный рабочий стол своего нового кабинета, куда из коридора бежала быстро-быстро, сматываясь от преследователей с “идей-фикс”, стояла и отбивалась, как могла, от увещеваний троих мужчин.

Ну, ладно, двоих!

Костя смотрел на воодушевленных общей идеей Мишу и Стаса, скептически выгнув бровь. И явно их общего ликования не разделял. И это еще Мирон не приехал! Думаю, узнай он, что эти два брата-акробата задумали, вообще разорвал бы в клочья со злости. Ну, где я, а где модели?!

– Вы практически копия модели, сделка с которой сорвалась! – уговаривал Стас. Он, кстати, креативный директор на фирме Мирона. И появился здесь в качестве тяжелой артиллерии в поддержку Михаила.

– Я сказала, что я не хочу в этом участвовать.

– Да почему? – разводил руками горе-фотограф. – Ты видела свое фактурное лицо? А руки? Да они созданы, чтобы их фоткать на обложку каталога! Я уже представляю, как потрясающе в кадре будут смотреться кольца из новой коллекции на этих изящных пальчиках!

– Я не буду сниматься для журнала!

– Так это не только для журнала.

– Тем более не хочу сверкать своим лицом на баннере, на каждой второй остановке города!

– Грех прятать такое шикарное лицо.

– Лицо мое, что хочу, то с ним и делаю! – упрямо сложила я руки на груди, прямо встречая взгляд разочарованного Миши.

– Замечу, что я тоже считаю это провальной идеей, – вступил наконец-то в спор молчавший до этого Костя. – Мир не одобрит.

– Ну, у Мирона не так много вариантов, – фыркнул совершенно по-девчачьи Станислав. – Ты видел моделей, портфолио которых у нас? Косые, кривые, страшные и совершенно не вписывающиеся в концепцию нашей рекламной компании.

– Значит, надо менять рекламную компанию!

– За пару дней? У нас презентация на носу! Ты финансовый директор и лучше любого из нас знаешь, в какую это встанет “копеечку”.

– Значит, ищем модель, которая впишется.

– Так нашли уже! – выдает Михаил, снова щелкая фотоаппаратом, который притащил с собой сразу же, как только начиналась вся эта заварушка. Уж зачем? Не знаю. Наверное, хотел сделать