Катастрофа в две полоски - Алекс Коваль

пару “пробных” кадров и убедить меня, что я дамочка фотогеничная. И это да!

Но!

Было много “но”. Во главе которых маршировало “мне на фиг такой популярности не нужно”!

– И все равно взять в качестве главного лица коллекции Валерию – не самая лучшая идея. Она не профи, без обид, – добавляет Костя, поворачиваясь ко мне.

Я начинаю активно, как китайский болванчик, кивать.

– Я вообще-вообще не профи!

– Много ума не надо, стоять и улыбаться. Я тебя всему научу, – не сдавался Миша. Отчаянный, однако, парень. Симпатичный, но упрямый, как баран!

– Да вы понимаете, что Троицкий, даже если вы сделаете эти кадры, не пропустит их? Он попросту не одобрит, зарубит вам эту “компанию”, и мы поимеем только потерянный съемочный день и деньги, потраченные на аренду студии. Ах да, еще потрепанные нервы и знатный пинок под зад за свою инициативность! – кажется, Костя начинал закипать.

–Да он, когда увидит ее на готовых фотографиях, нам еще “спасибо” скажет! Ну, вот смотри, – подлетел ко мне Стас, прикладывая к лицу какую-то бумажку.

Я пытаюсь пятиться, но меня уверенно хватают за локоть, останавливая.

– Ну, идеально же!

Краем глаза я понимаю, что это “бумажка” – фотография. Видать, снимок из портфолио той самой модели, которая у них “сорвалась”.

Ну да, есть у нас что-то неуловимо схожее. Форма лица, пухлые губы и темные волосы. Но не настолько уж я ее клон, чтобы так убиваться, доказывая, что именно я им и нужна! Да сейчас куда не плюнь, каждая вторая похожа на эту дамочку.

– Стас…

– Костя! Ну что ты упрямишься?

– Троицкий будет в бешенстве.

– Мы Троицкому спасаем пару дней простоя и пару сотен тысяч, которые он потеряет, пока будет искать новую модель. А тут вот она, конфетка!

– Э-э-эй! – возмущенно выдала я. – Вообще то я сказала – нет, о чем вообще может быть речь?

– Мы ее накрасим, – словно не слышит меня этот самоуверенный Стас, – приоденем, хотя я думаю, даже ее красное платье смотрелось бы в кадре просто огненно! Да, Мих?

– Именно!

– Позы покажем, в кадр поставим, все условия создадим. Конкуренты потом слюни будут пускать на наши каталоги и локти кусать, не понимая, где мы раздобыли такой фактурный вариант с личиком молодой прекрасной богини.

М-м-м, богиня? А вот это уже прия-я-ятно, это уже как мед в уши и патока на сердце. Греет.

Так, стоп, Совина!

Не растекаться счастливой лужицей!

Какие на фиг фото?! Какой к черту каталог?!

– Я отк…

– Думаешь, надо попробовать? – перебивает меня Костя, с сомнением разглядывая мое лицо. Будто первые раз видит. Будто это не с ним мы почти час проторчали в ресторане.

Подождите, он что, сейчас сказал “надо попробовать”?

В смысле, попробовать?!

Неужели мой единственный человек из группы поддержки сдался?

Наверное, пора снова падать в обморок. Вот только прокатит ли такая “фишка” второй раз?

Объективно оценив ситуацию и представив себе эту картинку, понимаю, что нет. Не прокатит и даже, более того, будет выглядеть глупо и до ужаса абсурдно.

Поэтому набираю в легкие побольше воздуха и, чуть повысив голос, выдаю:

– Я думаю, что вы забыли спросить мое мнение! – шипя сквозь зубы, скидываю со своего локтя загребущую руку Стаса и отступаю. – Я сюда устроилась личной помощницей Мирона Александровича, но никак не моделью. Ты… вы же сами сказали, что я не профи, у меня не то что нет образования модели, даже и намека на него нет! Какое тут может быть «попробовать»?

– Лера, – примирительно поднимает руки Костя, – я тоже, как ты заметила, считаю это странной и вообще идеей завиральной.

– Но?

– Но ты могла бы нам очень сильно помочь. У нас реально патовая ситуация. Через неделю, в следующую пятницу, презентация новой коллекции, и она совмещена с благотворительным вечером у фонда, с которым Мирон уже много лет сотрудничает. С продажи этих изделий мы могли бы заработать хорошие деньги и большую часть из них отправить в этот самый фонд.

Блин, ну, нет же, это запрещенный прием – давить на жалость! С нами женщинами, хрупкими, сочувствующими и нежными созданиями, так нельзя! Мы сразу же отметаем все законы логики и здравого смысла и бросаемся очертя голову в омут под названием “жалость”.

Черт!

– Это жестоко! – выдала я пыхтя.

– Что именно?

– Так ты согласна?

Выдали одновременно Костя и Миша, думаю, кому какая фраза принадлежит понятно и без лишних слов. Первый в удивленно заломил бровь, а второй чуть ли не скакал от радости. Вот что значит: человека хлебом не корми, дай поработать.

– Мирон меня уволит за это! Еще и с позором  в первую же рабочую неделю!

– Не уволит, – по-свойски приобнял меня за плечи Костя.

– Если что, я скажу, что вы трое меня заставили! – пригрозила я пальчиком каждому из улыбающихся мужчин, – всех троих сдам с потрохами и для убедительности еще с три короба навру, чтобы вам жизнь медом не казалась!

– Идет! – синхронно кивнула “могучая кучка”, пожимая друг другу руки. Как будто не на смертный приговор от генерального только что подписались, а выгодную сделку провернули.

Почему-то внутри зашевелилось сразу два ощущения: первое  – я, похоже, влилась в коллектив, второе – что-то где-то меня дурят.

Мирон

После встречи в ресторане с Рябовым, на которую я чудом не опоздал и где мы наконец-то, спустя неделю мытарств, пришли к определенной договоренности, я помчал на объект. В салон, внутреннюю отделку которого мы уже месяц не можем закончить.

И благодаря не задавшемуся с самого утра рабочему дню, нагоняй руководитель фирмы подрядчика, срывающей нам сроки, получил более чем хороший. Лютовал и зверствовал я так, что даже не припомню, когда в своей жизни последний раз я настолько запредельно повышал голос и выходил из себя. Тем более при подчиненных или коллегах.

Мужику просто не повезло. Он попал под горячую руку.

Но зато я оказался в выигрыше, потому что этот ушлый хрен пообещал вернуться и выполнить все запланированные работы в кратчайшие сроки.

Я был доволен. А еще выпустил пар, который во мне накопился за это адское утречко.

Еще и Совина, что б ее…

Она упорно не желала выходить у меня из головы!

Мой мозг мыслями о девушке третировал меня все эти   часы, что