Хочу тебя любить - Елена Тодорова

– Отлично! Спасибо!

Впервые за несколько тягучих и темных недель у меня появилась какая-то цель. Не сказать, что рисование и дизайн были моей сильной стороной. Однако я загорелась таким энтузиазмом попасть в закрытую сферу, с которой был связан Бойко, что все этапы тестирования на профпригодность показались мне ерундой. Заставляющей напрячь все извилины, раскопать знания, искусать губы и вспотеть от колоссального напряжения ерундой. Но результат меня все равно огорчил – тест показал всего лишь 76%. И это при учете того, что на вопросе о работе с конфигами я приврала.

Каким же было мое удивление, когда на следующий день мне перезвонили и пригласили на собеседование. Там я решила не врать. Если какими-то знаниями не владела, не приписывала себе статус гения. И тут-то мне конкретно повезло. Руководитель увидел во мне потенциал и взял стажером геймдизайнера.

Я присматривалась ко всем девушкам. Пыталась сопоставить с тем голосом, что когда-то слышала при телефонном разговоре с Бойко. О самом Кире расспрашивать боялась, но когда меня подключили к разработке, узнала в главном игровом персонаже... себя.

– Забавно, правда? – хмыкнул один из парней, а остальные как-то странно заулыбались. – Мы можем сделать с тобой крутую рекламу во время презентации.

Я растерялась и просто продолжила работу. Однако в голове, естественно, уже развернулся рой мыслей.

Это он? Бойко меня нарисовал? Зачем?

Наверное, только эта занятость меня и спасла. Я успокоилась. Кроме того, что получала настоящее удовольствие о того, чем занимаюсь, эта работа приносила очень хороший доход. К осени мне удалось скопить сто шестьдесят восемь тысяч. Я решила позвонить Киру еще на сотне – появился повод. Но его старый номер не отвечал, а в соцсетях он так и не объявлялся.

В последние дни августа я, поддавшись какому-то необъяснимому порыву, подстриглась, придав своим длинным волосам объем, купила новую, как мне виделось, более модную и привлекательную одежду и научилась пользоваться косметикой.

– Красотка, – делали комплименты Лена с Катей.

Мне и самой нравилось. Особенно интересно было экспериментировать с помадами. Моему лицу подходили многие оттенки, и каждый из них делал меня разной.

Стартовал новый учебный год. Студенты съехались в общежитие, заполнился притихший городок. Я с дрожью предвкушения бросилась в этот котел. Первый день, второй… На третий вновь начала впадать в отчаяние и терять интерес к жизни. Все изменения, которые я произвела над своей внешностью в надежде, что Кир появится в академии, показались мелкими и глупыми.

– Он не вернется, да? – допытывалась у Чарушина.

– Вестей нет, – стандартный и такой болючий ответ.

– Ясно, – бросила я понуро.

– А ты как?

Через силу улыбнулась.

– Нормально.

Ночами ругала себя и все равно продолжала бродить по проталинам памяти. Вспоминать и фантазировать, какой будет наша новая – третья встреча. Ее даже Бог любит. И я снова и снова надеялась. Визуализировала, выдумывала диалоги, притягивала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И… Через пару дней мои мечты, наконец, взорвали реальность. Я его увидела.

Бойко стоит на парковке в окружении старых друзей, будто и не было этих долгих трех месяцев. Он смеется и нахваливает свою новую машину. Дрожь зарождается где-то на затылке, под волосами, планомерно спускается колючей волной вниз и охватывает все мое тело. Крохотная точка в груди резко вспыхивает и стремительно поглощает жаром все мои внутренности. Это жар-птица, она оживает и бросается бить меня крыльями. Мне больно, щекотно и до безумия приятно – как раньше. А я ведь еще даже не увидела лицо Кира. Моему взгляду доступны короткостриженый затылок, загорелая шея, широкие плечи, мощная спина и… крепкая задница Бойко.

– Черт, потому что это высший уровень, – он смеется и гладит капот своей новой белой тачки. Я останавливаюсь, его голос приводит меня в оцепенение. Знаете, такой короткий и отчего-то страшный момент перед взрывом? Секунда, две, три… И все внутри разлетается. – Есть ***, а есть остальные тачки! Эти формы, эти ноздри… Бля, ну, она же по всем параметрам выделяется! Ни одна другая так не смотрится! Ни одна.

Я шагаю вперед. Ребята один за другим оглядываются на шум. Бойка – последним. И я вдруг так сильно боюсь того, что увижу в его глазах – резко увожу взгляд на Чарушина. Подхожу к нему и замираю рядом, будто ничего необычного не происходит.

Смотрит ли на меня Кир? Точно смотрит. Я задыхаюсь. Чувствую себя так, словно проглотила ведро горячих камней. А потом… Вся наша компания оживает, реагируя на стук каблуков. Я успеваю с облегчением выдохнуть. Смотрю на девушку в тот момент, когда она влетает Бойке в объятия.

Мое сердце колючим шаром срывается вниз и, прочесывая все мои внутренности, летит в пропасть. Глаза обжигают слезы, едва справляюсь с ними и с трудом нахожу возможность сделать вдох.

Раскаленный воздух наполняют звуки поцелуев. Я уже не смотрю, но это не мешает мне умирать. Во всей этой ситуации самое ужасное то, что Кир не просто с какой-то блядью зависает. Я знаю эту девчонку. Она… хорошая. Значит, все серьезно.

Когда? Почему? Ему ведь нравилась я!

Не знаю, где беру силы, но мне удается спокойно отойти. Медленно обхожу корпус, спускаюсь по мраморным ступенькам, ведущим к стадиону. Там сейчас пусто, пары закончились, а тренировки начнутся примерно через полчаса. Я забиваюсь в самый низ, чтобы меня не было видно со стороны двора. Прилипаю боком к зданию и опускаюсь на предпоследнюю ступеньку задницей, не заботясь, что испачкаю свои новые белые джинсы. Сажусь и разряжаюсь слезами.

Не слышно, как кто-то подходит и опускается рядом. Застываю на мгновение, чтобы вдохнуть. По запаху парфюма узнаю Чарушина.

– Не надо меня жалеть, – выпаливаю со всхлипами, когда он пытается обнять. – Я сама… Сама виновата… Сама…

– Это не значит, что ты не заслуживаешь утешения.

Против моей воли Артем меня обнимает.

– Иногда мне кажется, что тебе сто лет, – бубню, приникая мокрым лицом к его футболке.

Чара тихо смеется.

– Мне иногда тоже.

Теперь и я смеюсь, хотя все еще умираю от боли.

– Ты меня многому научил, Чарушин.

– А ты меня, Центурион.

– Уф… Не называй так!

– Прости. Это я любя.

– Знаю… Просто ассоциации, понимаешь?

– Окей, – понимает, конечно. – Но ты ведь не собираешься сдаваться? Я об этом. Ты же боец, девочка.