Воспитание воли - Жюль Пэйо

Отдел III

ВНУТРЕННИЕ СПОСОБЫ

1. К внутренним способам, безусловно действительным, когда мы хотим создать, укрепить или уничтожить ту или другую эмоцию, и применение которых должно по необходимости предшествовать применению внешних, объективных способов, принадлежит:

1) сосредоточенное размышление и

2) действие.

Предпоследнюю главу этого отдела мы посвятим физической гигиене по отношению к тому специальному виду энергии, который мы взяли предметом нашего исследования, т.е. по отношению к умственному труду.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Сосредоточенное размышление

1. Мы говорим: сосредоточенное размышление, чтоб отличить этот умственный процесс от других, с ним однородных. Нет надобности объяснять, что под словом «размышление» мы разумеем не мечтания, а тем более не сентиментальную мечтательность, являющуюся, как мы это увидим, одним из наших злейших врагов в деле достижения власти над собой, — одним из врагов, с которым мы должны энергично бороться. Когда человек мечтает, его внимание дремлет, мысли и чувства вяло проходят в сознании, переплетаясь между собой по прихоти случайных ассоциаций и часто самым неожиданным образом; при размышлении нет места случайностям.

С другой стороны, сосредоточенное размышление надо отличать от размышления с целью изучения: в последнем случае наша цель — приобретение точных знаний; в первом мы имеем в виду не «обогатить нашу душу», а «закалить» ее. Когда мы изучаем, мы хотим знать; совсем не то нам нужно, когда мы размышляем. Тут наша цель — возбудить в своей душе чувство любви или ненависти. При изучении нами руководит желание открыть истину, при размышлении истина нам не важна. Полезную ложь мы предпочтем вредной истине, весь ход нашего исследования направляется в этом случае исключительно принципом полезности.

Чтобы эта работа была плодотворна, необходимо очень близкое знакомство с психологией. Человеческая природа и в особенности причины явлений нашей умственной жизни, причины наших хотений должны быть известны нам до мельчайших подробностей. Мы должны основательно изучить соотношения этих явлений, их взаимодействие, ассоциации, комбинации. Кроме того необходимо до тонкости понимать, как влияет на нашу психическую жизнь окружающая среда — физическая, интеллектуальная и моральная.

Все это требует большой привычки к наблюдению, — к наблюдению тонкому, изощренному и основанному исключительно на вышеупомянутом принципе полезности.

Повторяем: наша задача в том, чтобы терпеливо, шаг за шагом, изыскивать все то, что может возбудить в нашей душе порывы любви или ненависти; наша цель — установить крепкую связь между такими-то идеями, такими то чувствами, такими-то идеями и чувствами, или порвать ассоциации, по нашему мнению, вредные. Мы должны пользоваться всеми законами памяти и внимания, чтобы изгладить или запечатлеть в нашем сознании то, что мы считаем нужным изгладить или запечатлеть. Мы должны стараться, чтобы мысли и чувства, благоприятные для нашей задачи, «продистиллировались в нашей душе», чтобы то, что было лишь абстрактной идеей, превратилось в горячую, живую симпатию. Размышление достигло своей цели, коль скоро оно пробудило в душе человека могучие движения симпатии или отвращения. Изучение приводит нас к знанию; размышление должно приводить к поступку.

Если мы примем в расчет, что в поступках — весь человек, что человек хорош лишь в той мире, в какой хороши его поступки, если, с другой стороны, мы припомним, что поступки наши почти исключительно (если не исключительно) вызываются эмоциями, то мы легко поймем, как важно для нас основательное изучение того тонкого душевного механизма, посредством которого мы можем развить и дополнить эмоции, благоприятствующие нашей задаче.

2. Если в химический раствор, содержащий несколько различных тел в степени насыщения, мы опустим кристалл, то однородные с кристаллом частицы, под влиянием таинственной силы притяжения, выделятся из жидкости и постепенно сгруппируются вокруг него. Кристалл будет мало-помалу расти, и если раствор оставался в полном покое недели и месяцы, то получится один из тех великолепных экземпляров, которые по своей красоте и объему составляют радость и гордость химических лабораторий. Но если работа кристаллизации будет беспрерывно нарушаться, если мы будем волновать жидкость, то отложение произойдет неправильно, кристалл выйдет уродливым и почти не увеличится.

То же и в психологии. Возьмите любое психическое состояние, выдвиньте его на первый план в вашем сознании, продержите так подольше, — и незаметно, путем такого же таинственного сродства, как и химическое, вокруг него сгруппируются однородные с ним эмоции и идеи.

Если избранное вами психическое состояние продержалось в вашем сознании достаточно долго, оно может сгруппировать вокруг себя целую армию союзных сил, приобрести почти неограниченную власть над вашим сознанием и заставить молчать все, ему чуждое. Если такая «кристаллизация» происходила медленно, без толчков, без перерывов, она получает характер замечательной прочности. В сорганизовавшейся таким образом группе есть что-то могучее, спокойное, определенное. И заметьте: нить такой идеи, которая не могла бы — если мы этого не захотим — сорганизовать себе в нашей душе целый «клан» подчиненных. Религиозные идеи, материнская любовь и даже низкие, постыдные чувства, как, например, любовь к деньгам ради денег, могут приобретать над нами неограниченную власть.

Но мало таких людей, а тем более молодых, которые умели бы вызывать в своей душе то состояние безусловного покоя, какое необходимо для этой медленной работы «кристаллизации». Жизнь студента проходит слишком легко и разнообразно, особенно в Париже и в больших городах. Внешние возбуждения всякого рода приливают к его сознанию волна за волной: мысль следует за мыслью, чувство сменяется двадцатью—тридцатью другими чувствами. Это какая-то бешеная скачка. Прибавьте к этому бессчетные впечатления, осаждающие его внешние чувства, — впечатления от лекций, от чтения газет, от разговоров, и вы поневоле согласитесь, что всю эту сутолоку мыслей, ощущений и чувств можно сравнить разве только с бурным течением быстрого потока, прыгающего по камням с оглушительным ревом.

Да, мало людей, которые давали бы себе труд когда-нибудь сосредоточиться, которые не жили бы одной настоящей минутой, а пытались бы заглянуть в будущее. Так приятно отдаваться этому беспорядочному наплыву впечатлений! Это требует так мало усилий! Стоит только дать себя оглушить, а там — плыви по течению! Вот почему для большинства людей — говорит Каннинг — их собственное «я» — такая же неведомая область, как какая-нибудь страна центральной Африки. Почти никто из нас не делал никогда сознательных усилий отвлечь свое внимание от внешнего мира и оглянуться на себя, или, вернее, — так как наше сознание постоянно открыто для внешних впечатлений, то, оглушенные потоком этих впечатлений, мы никак не можем собраться с мужеством, чтобы исследовать до самой глубины неизменную сущность нашего «я». И в результате выходит, что человек является в жизни игрушкой внешних событий, проявляя не больше